Когда Карла спустилась в бар, то обнаружила Ларса, допивающим кофе. Одного.
Набравшись смелости, Карла пересекла бар и подошла к столику Ларса. – Не против, если я присоединюсь?
– Конечно, нет. – Он улыбнулся и сделал жест в сторону свободного места напротив. – Хочешь кофе?
– Душу продам за одну чашку.
– Ого! Душу, значит? Тогда придется пойти на крайние меры, – он подмигнул и сломя голову, под хохот полудюжины посетителей бара, перелетел через весь зал, обежал стойку бара и налил полную кружку из кофейника. Захватив пару булочек из корзинки, Ларс поспешил обратно к столику, осторожно неся кружку перед собой.
– Какой сервис. Придется оставить большие чаевые, – она поднесла чашку к губам и сделала большой глоток, в этот самый момент осознав, как дрожат ее руки.
Ларс тоже это заметил и нахмурился, – С тобой все в порядке?
– Нервничаю.
– Нервничаешь? – переспросил Ларс. – По какому поводу?
Карла огляделась вокруг, убеждаясь, что их никто не подслушивает. – Ларс, я прилетела сюда, чтобы увидеться с тобой и Мэгги. Меня зовут Карла Эдвардс.
– Карла? Та, которая прислала письмо?
Она кивнула.
Ларс откинулся на спинку сиденья, на его лице было написано смущение и любопытство. – Хорошо. И зачем же?
– Мне, наверное, следовало предупредить вас о моем приезде. Я, действительно, не хотела застать вас врасплох, но…
Ее сердце так сильно колотилось, что даже звук собственного голоса казался странно приглушенным.
– О чем ты? Что-то случилось?
По лицу Ларса она поняла, что уклончивый ответ встревожил его.
– Нет. То есть, я надеюсь, что вы обрадуетесь этой новости, хотя часть ее, наверное, услышать будет не так приятно. Боже, как это трудно. – Карла крепко сжала кружку в своих руках, только чтобы они перестали трястись.
– Пожалуйста, – он наклонился вперед и встретился с Карлой глазами. – Просто скажи мне.
Карла сделала глубокий вдох и выпалила:
– Мэгги моя сестра.
До Ларса не сразу дошел смысл этих слов.
– Я не понимаю. Мэгги была единственным ребенком в семье. Как это возможно?
– Мегги удочерили. Я думаю, что она не знает об этом.
– Удочерили? Ты уверена?
Карла кивнула. – Моей маме пришлось отдать ее, когда она только родилась. Ван Рои были друзьями семьи. Они переехали сюда сразу после того, как удочерили Мэгги.
– Мэгги ничего об этом не знает. По-моему, она всегда хотела братика или сестричку, но новость о том, что родители всю жизнь обманывали ее, вряд ли может быть радостной, – Ларс пристально посмотрел на Карлу, как будто пытался найти сходство со своей женой. – Как ты узнала об этом?
– Моя мать… Наша мать умерла месяц назад, – слезы навернулись на глаза Карлы, и она смахнула их ладонью.
– Мне очень жаль, – сказал Ларс. – Я знаю, что значит потерять кого-то из родителей. Я сам через это прошел.
– Все случилось так быстро. Сердечный приступ, – Карла постаралась успокоиться и рассказать Ларсу все остальное. – Она долгое время мучилась болезнью Альцгеймера.
– Как же это страшно. Не могу сказать, что много знаю об этом, но такая болезнь тяжело протекает как для самого больного, так и для его семьи.
– Тяжело – это не то слово. Те, кто болен, знают, как это мучительно день за днем по крупицам терять память и возможность жить как все нормальные люди. Болезнь разбивает их мечты и надежды на будущее.
– Даже представить не могу, как это трудно. – Ларс искренне сопереживал ей. – Но я кое-чего не могу понять. Если у твоей мамы была болезнь Альцгеймера, как она могла рассказать тебе о Мэгги?
– Мама на самом деде никогда не рассказывала мне о ней. Но она оставила письмо, которое написала задолго до своей болезни. В нем она объяснила все. Я нашла его на прошлой неделе среди ее вещей.
– И поэтому ты прислала тот е-мейл.
– Да. Последнее, о чем мама знала – это то, что Мэгги жила в Фейрбенксе. Я перерыла весь интернет, чтобы найти вас. Вы единственное, что осталось от моей семьи, – Карла так нервничала, что изорвала в клочья бумажную салфетку. Это было безмолвным свидетельством того, что творилось у нее в душе. – И когда я нашла вас, я решила прилететь сюда и сказать все это лично.
Улыбнувшись маленькой горке рваной бумаги. Ларс взял обе ее ладони в свои. – Похоже, у меня появилась свояченица. Позволь мне быть первым, кто пригласит тебя в твою новую семью.
Услышав эти слова, Карле хотелось расслабиться и забыть обо всем. Но необходимо было рассказать Ларсу всю историю до конца.
– Ларс, что ты знаешь о болезни Альцгеймера?
Его улыбка увяла. Выражение ее лица, должно быть, подсказало ему, что он упустил что-то очень важное. Карла практически видела, как мысли крутятся у него в голове.
– Я не… – и тут он, наконец, понял, что именно Карла имела в виду. – Черт, болезнь Альцгеймера. Это же наследственное, да?
– Врачи не уверены, что эта заболевание дает одинаковый исход во всех случаях, но один из его видов, который называют «Семейным Альцгеймером», передается по наследству. Доктора не были уверены до конца, но предполагали, что именно этот вид, был у моей матери.
Карла смирилась с этой новостью много лет назад, но очень беспокоилась о том, каким ударом это может оказаться для Ларса. Она ничем не могла подсластить это известие.
– Если врачи правы, заболевание, как у Мэгги, так и у меня, может дать о себе знать в любой момент. У нашей матери симптомы начали проявляться после сорока.
Ларс резко выдохнул и провел рукой по волосам.
– Господи!
– Мне очень жаль. Ларс, – работая в больнице, она привыкла приносить и обсуждать такие новости с профессиональной отстраненностью, но сейчас совершенно иной случай, и она не могла говорить о таких вещах спокойно.
Ларс обхватил голову руками и несколько секунд не произносил ни слова. Когда он скова поднял взгляд, в его глазах стояли слезы.
– Знаешь, Мэгги беременна.
* * *
Фейрбенкс
Закрыв грузовой люк своего самолета, Брайсон повернулась и посмотрела в сторону здания аэропорта. Хочет ли она зайти и поискать Сью Спайрс, чтобы договориться о свидании с ней?
Сейчас эта мысль не казалась ей такой соблазнительной, как во время их прошлой встречи.
Ночью Дженева, признаться, не долго старалась вновь разжечь огонь их угасшей страсти. Она немного обиделась, когда Брайсон очередной раз повторила, что хочет, чтобы они остались подругами и только подругами. И вскоре сдалась без боя – свернулась калачиком и уснула на своей половине двуспальной кровати. Но Брайсон каким-то образом умудрилась во сне пересечь разделяющую их невидимую линию и, проснувшись, обнаружила, что обнимает Дженеву. Их тела оказались непростительно близко, а одна рука Брайсон удобно устроилась на левой груди Джен.