Судно, доставившее Аллегро и Домино с американской базы во Франкфурте, принадлежало ВВС США. Расстояние до Баграмы они покрыли без дозаправки. Полет занял шесть часов.
Залитый лунным светом ландшафт под ними представлял собой бескрайнюю степь, тут и там виднелись красно-коричневые пятна гор, со снежными вершинами. Наконец, вдалеке показался Кабул — россыпь огней в узкой долине между двумя огромными пиками. Как только начали снижение, Аллегро накинула бурку поверх черной национальной одежды, укутывавшей ее с головы до ног. Небольшая овальная прорезь в районе глаз была задернута тончайшей сеткой, сужая обзор, но слиться с окружающими было просто необходимо. «Вальтер» был при ней, электроники на Аллегро тоже навесили изрядно. Маленький микрофон с наушником должен был передавать все, что она говорила и слышала, одновременно ОЭН и военной разведке. На Домино тоже была национальная одежда, только в синих тонах. Передатчик Домино был настроен на Аллегро, они могли переговариваться между собой при необходимости. Ей велели следовать за Аллегро на отдалении, а выступить, только если дадут соответствующий приказ. Не могли же они позволить афганской стороне ускользнуть, не передав необходимую информацию.
Рысь, новенькая молодая оперативница ОЭН, которую Аллегро пару раз видела на групповых обсуждениях для ЭТС, ждала их на аэродроме в неприметном старом седане. На ней тоже была чадра, только сетка с глаз была откинута — женщина ведь была за рулем. На соседнем сидении лежала массивная сумка с необходимым снаряжением, в том числе приборами ночного видения, мощной оптикой и снайперской винтовкой MSG-9О. Еще там лежали два мини-пистолета.
По дороге в Кабул, за полчаса, они перекинулись лишь парой слов. За время поездки женщины успели осмотреть город, мучительно пытающийся подняться из руин по прошествии многих лет войны.
Они проезжали по страшным улицам, где были развалины кирпичных и глинобитных построек, со стенами, изрешеченными пулями. Тут и там стояли выгоревшие остовы автомобилей, в мусоре у дороги рылись босоногие дети. Машину осаждали попрошайки.
Добравшись до центра города, оперативники увидели и другую картину. Здесь виднелись знаки обновления — отели и магазины; ремонтные группы клали асфальт и восстанавливали коммуникации. Торговцы толпились по обе стороны дороги, кто с телегой, кто под холщовым навесом, продавали перезрелые бананы и огромные лаваши, керамику, серебряные браслеты, подвески с ляпис-лазурью и расшитые халаты и шляпы. Ветер приносил из пустыни пыль, которая оседала повсюду толстым слоем.
Домино вышла неподалеку от того места, адрес которого назвал им Пирс, расстояние она намеревалась преодолеть пешком. Аллегро вышла прямо у назначенного места. Она ждала, держа в руке белый конверт. Через две минуты к ней подошел мужчина, одетый в черный чапан.
— Вы кого-то ждете? — проговорил он на персидском.
— Брата. — ответила Аллегро. — Он приедет и отвезет меня к дяде.
Она говорила так хорошо, что вполне могла сойти за местную.
— Меня зовут Фуад. — сказал он.
— А меня Сайе. — ответила она.
Он незаметно опустил мобильный в карман ее платья.
— Через пять минут вам позвонят, — сказал он и ушел в том же направлении, откуда явился, быстро смешавшись в толпе прохожих.
Ровно через пять минут раздался звонок.
— Это Сайе? — спросил мужской голос.
— Да.
— Это твой дядя. Встретимся в заброшенном здании на Жадай Суль, — он прочел ей адрес. — Тебе оттуда идти минут пятнадцать, — добавил он, прежде чем повесить трубку.
Аллегро направилась к месту встречи, им оказалось двухэтажное здание, некогда служившее офисным комплексом, но потерявшее фасад в результате бомбежки. Внутри и снаружи стены были изрешечены пулями. Аллегро зашла в здание и стала ждать. Услышав позади себя звук шагов, она обернулась. Мулла ждал в соседнем помещении. На нем был тюрбан и дорогой чапан с искусной вышивкой. Он повязал на лицо шар, так, что видны были только глаза, — с характерным восточным разрезом, — и изогнутая переносица.
— Сайе?
— Здравствуй, дядя, — сказала она. — Назовите, пожалуйста, имя человека в США, с которым вы связывались.
Он назвал того, кому продавал сведения:
— Майор Нортон. Покажите мне камень, пожалуйста. И имейте в виду, что я здесь не один.
— Конечно, — ответила она. — Я здесь только чтобы отдать его и забрать то, что вы должны передать мне. И помните, пожалуйста, что я здесь с компанией, а майор Нортон не станет мириться с попыткой ею дезинформировать.
— Я вас уверяю, я не террорист, — сказал мужчина. — Эти экстремисты многие годы были чумой и позором нашей страны. И я хотел бы остановить их.
Аллегро достала бриллиант, развернула носовой платок и показала камень на своей ладони. Лучи яркого послеполуденного солнца, проникавшие сквозь разбитое окно, отражались от камня, рассыпая блики белого огня по стенам.
— Красивый, правда?
— Да, — ответил мужчина, точно в трансе, уставившись на камень. — И скоро он будет на своем законном месте.
— Но прежде мне нужна информация, — сказала Аллегро. — Поторопитесь, пожалуйста.
Мулла окинул ее долгим взглядом.
— Они планируют нанести два ракетных удара в семь вечера. Цели в Европе. Одна — центр Лондона. Другая — Рим.
— Откуда ими управляют?
— Награк, подземная база. Это на окраине Джелалабада.
— Какие ракеты?
— Русские. «Тополь-2», — сухо ответил он.
В ходе обучения Аллегро получила представление практически обо всех типах ядерного оружия. И она знала, что русские ракеты летали больше, чем на десять тысяч километров и могли нести до шести боеголовок.
У Аллегро зашипело в наушнике — информацию, которую она получала, тут же передавали, и начинали координировать действия. Практически сразу голос в наушник проговорил: «Коды. Нам нужны коды».
— А коды дезактивации? — спросила она.
— Я сожалею, — сказал мужчина. — Такой информацией я не располагаю.
— А кто располагает?
— Лишь немногие. И только те, кто непосредственно участвует в миссии. — Он был спокоен. Таким голосом можно давать в эфир прогноз погоды.
— Имена, пожалуйста. — Она слышала, как изменился ее собственный голос. Аллегро теряла терпение, ее бесила кажущаяся безучастность этого человека.
— Я не знаю всех. Но мне точно известно, что министр культуры Кадир один из тех, кто стоит за этим.
— Где он сейчас?
— У себя дома. Он будет ждать там, и потом вернется к своим ежедневным обязанностям. Ему доложат о ходе миссии, когда ракеты будут выпущены, а потом он сделает вид, что очень удивлен, когда экстремистская группировка возьмет на себя ответственность за акцию.