Она глянула на него с укором.
— Я... не хотела тебя расстраивать. — Ее зеленые глаза молили о понимании. — Я пыталась сказать, что хорошо бы мы с тобой все же пошли в кино.
Она так печально сказала об этом, что он понял: она говорит то, что думает. Смягчившись, Кэл сказал:
— Я тоже хотел бы, но у нас будут и другие вечера. Ты заметила, что Анни так и просияла от радости, когда мы ей предложили понянчиться с Тайлером?
— Она мне сказала, что больше всего на свете хочет ребенка.
— Рэнд тоже. Как головокружение?
— Все так же.
— Во всяком случае, не хуже?
— Нет. Спасибо, что сидишь со мной.
Кэл едва сдержался.
— А где еще мне быть?!
— Да, я понимаю, такой уж ты человек. — Дрожь в голосе, комплимент, которым она его одарила, остро напомнили ему прежнюю Диану. Он мигом подавил гнев. — Кэл, я боюсь. Вдруг это серьезно? На следующей неделе придут из социальной службы на заключительную проверку. Если обнаружится, что я больна, они не отдадут нам Тайлера. Если это случится, я умру. Не давай им отнять его у меня! — Ее мольба перешла в панику.
— Этого не случится, Диана, — убеждал он.
— Ты обещаешь?
— Клянусь...
— Миссис Ролинз... — Нужно же было доктору Фару выбрать именно этот момент! — Доктор Харкнесс хочет, чтобы мы взяли у вас анализы. Вам придется выйти, мистер Ролинз.
— Не уходи далеко! — закричала она, когда Кэл повернулся, чтобы выйти.
У него забилось сердце. Ее поведение так отличалось от того, что она демонстрировала месяц назад, что он сам себе не верил.
— Ни в коем случае. Я буду ждать в приемной.
Выйдя в регистратуру, он позвонил Аннабелл и сообщил новости. К ней уже присоединился Рэнд. Они с готовностью согласились посидеть с ребенком, сколько потребуется. Кэл может ни о чем не беспокоиться.
Сердечно поблагодарив друзей, он повесил трубку и вышел на свежий воздух.
Июнь в этом году стоял жаркий. Кэл любил лето. В воздухе пахло жасмином. Все напоминало ему о Диане. В теле нарастала боль желания.
В этот момент он готов был примириться с мыслью, что память никогда не возвратится к ней. Но он не вынесет, если у нее что—то серьезное. Как он будет жить, если с ней что-то случится?
Проехало несколько машин «Скорой помощи» с мигалками. Они напомнили ему, что она упала в нескольких метрах отсюда и это падение непоправимо изменило их жизнь.
Не желая копаться в прошлом, Кэл вернулся, страшась узнать, что же обнаружил доктор Фар. Дианы в кабинете не было. Он сел и стал ждать; беспокойство все нарастало.
Прошло томительных сорок пять минут.
— Мистер Ролинз? Хорошо, что вы здесь. Ваша жена скоро вернется, а пока у нас есть время поговорить.
Те же самые слова доктор Фар сказал Кэлу месяц назад. Значит, с Дианой произошло что-то ужасное. Он встал, со страхом ожидая заключения врача.
— Это связано с травмой головы? Может быть, ей нужно было лежать в постели, когда я забрал ее домой? Если у нее возникли осложнения, я хочу знать всю правду, какова бы она ни была.
— Мистер Ролинз... Осложнения есть, но не вследствие падения. Делать рентген, думаю, не понадобится. Скажите, она хоть что-нибудь вспомнила за это время? — спросил врач.
— Нет, кроме имени Тайлера — ничего.
— Тогда вот что еще скажите. Когда в последний раз вы имели сексуальные отношения с женой? Это важно, потому что, как она говорит, вы не спали вместе с тех пор, как вы забрали ее из больницы.
— Да, — согласился Кэл, пытаясь понять, к чему этот разговор. — В последний раз мы занимались любовью в то злосчастное утро.
— Почти пять недель назад.
—Да.
— Вы предохранялись?
— Нет. Диана очень хотела ребенка.
— Понятно. Что ж, теперь все сошлось.
Брови Кэла взлетели вверх.
— Что сошлось?
—Тошнота у вашей жены могла быть вызвана целым рядом причин. Перед рентгеном мы хотели убедиться, что все остальное исследовано, и взяли анализ мочи. Тест положительный. Она беременна.
«Беременна...»
Это было как гром среди ясного неба...
— Моя жена беременна? — недоверчиво переспросил он.
—Да.
Кэл тряхнул головой.
— Вы уверены? Не может быть ошибки?
Доктор Фар улыбнулся.
— Ставлю свой диплом. У нее отличное здоровье. Теперь у вас есть объяснение всему — и тошноте, и головокружению.
— У нас будет еще один ребенок? Это невероятно!
— Еще один?
— Да. Мы взяли мальчика, которого она тогда нашла. Он будет наш, как только закончится процедура усыновления.
Врач покачал головой.
— Чего я только не видал, но жизнь всегда полна неожиданностей. В прежние беременности у вашей жены были подобные симптомы?
— Нет. Никогда.
— Тогда понятно, почему вам сразу не пришло в голову такое объяснение. Если будет и утренняя тошнота, это может быть хорошим признаком, что ребенка она не потеряет.
Сердце Кэла сделало болезненный толчок.
— Почему вы так думаете?
— Так говорил наш профессор по гинекологии, когда я был еще студентом. Он, правда, делал оговорку, что это сказки старых мамушек, и все же предупреждал: в сказке — истина.
Новости становились все лучше и лучше.
— Диана знает?
— Пока нет. Я хотел сначала поговорить с вами, потом обсудить с ее гинекологом. Учитывая ее историю болезни, его нужно информировать немедленно.
— Совершенно с вами согласен. Это доктор Лео Браун.
— Ну, легендарная фигура! Вот что я вам скажу: когда увидите жену, успокойте ее, но ничего не сообщайте. Я встречусь с доктором Харкнессом, потом позвоню Брауну. Когда вернусь, общая картина будет мне ясна, и тогда вы сами расскажете жене.
Доктор Фар поздравил его и вышел за дверь.
Ошеломленный Кэл так и остался стоять посреди комнаты. Настроение было приподнятое, но он не смог бы выразить его словами. У них с Дианой уже есть сын. Теперь она беременна. Два малыша за год. Это кое-что!
«Значит, она его не бросит».
— А вот и мы, — сказал санитар, вкатывая кресло с Дианой, а затем помогая ей дойти до кушетки.
Он ушел, и Кэлу потребовалось огромное самообладание, чтобы не сгрести жену в объятия и не выпалить потрясающую новость.
— Ну как, головокружение прошло? — Стараясь говорить ровным голосом, он заставил ее лечь.