Пробежав биноклем по прилегающей долине, Дункан внимательно рассмотрел маленькие фермерские домики и более крупные скотные дворы и силосные башни, множество различных сельскохозяйственных машин, которые двигались по полям или стояли под высокими навесами. Неизвестно откуда Дункан знал, что маленькие домики вовсе не предназначались для жилья. Там находились компьютеры, с помощью которых фермеры на расстоянии управляли роботами, трудившимися за них на полях и в скотных дворах. Это были роботы-землепашцы, сеятели, культиваторы, оросители и другие машины. Закончив очередной трудовой день, фермеры уезжали в город. Им принадлежали только небольшие сады в непосредственной близости от него.
То тут, то там виднелись пасущиеся коровы, которых держали для обеспечения местных жителей молоком и окрестных полей естественными удобрениями. Рядом со строениями разгуливали куры в сопровождении стаек цыплят. Их разводили исключительно как несушек. Животных и птиц больше не убивали ради мяса. Говядину и мясо птицы получали теперь на специальных фабриках, где методом клонирования выращивали животных, как две капли воды напоминавших своих собратьев — детей природы. Нет сомнения, что и в этой деревеньке такая фабрика тоже была, но она, как обычно, скрывалась под землей.
Дункан вернул бинокль Локсу.
— Довольно красивая и мирная деревенька, — заметил он.
— Органиков и рейнджеров-лесничих сейчас там нет. Они ищут нас, улыбнувшись, ответил вожак. — К другому склону холма, — добавил он, указав вдаль, — прилегает межконтинентальная железная дорога.
Дункан показал на главную дорогу — мерцавшую в солнечном свете серую резиновую полосу, бегущую через лес и огибающую деревню, — и спросил:
— Окаменевших привозят по ней?
— Нет. Их доставляют по воздуху на правительственных дирижаблях. На крыше того здания расположена башня для пришвартовывания.
— Могу я сходить в самое новое из этих строений?
— Зачем? — спросил Локс.
— Просто хочу зарисовать его планировку. Никогда не знаешь, что тебе впоследствии может понадобиться.
— Вы хотите сказать — для побега?
— Не от вас. А вдруг органикам удастся застигнуть нас врасплох?
— Конечно, — согласился Локс. — Почему бы и нет? Мониторы фиксируют только тех, кто пытается проникнуть в этот район. Им нет никакого дела до выходящих отсюда. Зачем им это нужно?
Они спустились на основной уровень и, пройдя через два гигантских здания, в каждом из которых находилось по двенадцать этажей, вошли в новое строение. Здесь они снова сели в лифт. Локс прошел в ту часть комплекса, где располагались служебные кабинеты, и они немного посидели в самом шикарном из них. Сейчас им пользовались очень редко, но стоунер в нем все же был.
На полках в изобилии лежали окаменевшие продукты — и стояли бутылки с окаменевшими напитками. Включив стоунер — Дункан не переставал удивляться тому, как много их было здесь повсюду, — они дестоунировали немного еды и полакомились крабами, салатом, картофелем, запив все пивом и вином.
Единственное, что не позволяло Дункану полностью расслабиться, — это постоянный глухой рев, исходивший от дальней стены, которая непрерывно вибрировала. Локс объяснил, что неподалеку ведутся работы, прокладывают шахту.
— Там целая армия рабочих, — добавил он.
Дункан, потягивая пиво, понемногу успокоился. Жестом руки он показал на компьютерные экраны на стене и информационные табло на пультах.
— Можно ли воспользоваться этими штуками без отключения сигнализации?
— Конечно, — сказал Локс. — Собственно для этого я сюда и пришел.
Он повернулся в крутящемся кресле, отставил бутылку с вином и прошелся пальцами по клавишам на панели управления.
— К счастью, чтобы включить мониторы, не надо знать никакого специального кода. Чиновники никогда и подумать не могли, что сюда проникнет кто-то, кому это не положено. Не забывайте, это же малонаселенный, сельский район. Кроме того, в само здание не может попасть никто, кому не известен код. Видите, они ошиблись. Прежде всего, мы запустим мониторы и посмотрим, что происходит снаружи.
Очевидно, для этого никакого специального кода не требовалось. Локс просто произнес:
— ТЗК6. Примите команду. Включить мониторы ближнего видения.
Тотчас же голые стены превратились в освещенные экраны, и Дункан увидел, что происходит рядом со зданием со всех четырех его сторон.
— Ого! — воскликнул Локс, приподнявшись в кресле.
Экран, представляющий картинку западной стороны, высветил примерно в ста футах над землей серебряный дирижабль, летевший с несколько опущенной носовой частью. Он медленно продвигался вперед, поблескивая своими двигателями. Люк, расположенный в носовой части, открылся, и Дункан заметил маленькие фигурки за ветровым стеклом: команда дирижабля располагалась в верхнем отсеке носовой части.
— Они доставили очередную партию окаменевших, — сказал Локс. Он стер записи, сделанные после включения системы наблюдения, и отключил питание. Затем, поднявшись, сказал:
— Уберите подносы и бутылки. Не надо оставлять никаких следов нашего пребывания.
Все пошли за ним. Выйдя из кабинета, Дункан спросил:
— Что все это значит?
— На некоторое время придется затаиться, — ответил Вилде. — Они скоро улетят. Часа через два, я думаю. Выгрузят тела и улетят. Но нам придется залечь на дно по крайней мере до завтра.
Именно в этот момент Дункан и решил окончательно, что не останется с этой группой дальше, чем это будет необходимо. У нее нет будущего. Все, на что они способы, — это убегать и прятаться, пользуясь редкими возможностями, чтобы украдкой выбраться на поверхность и глотнуть свежего воздуха. Это же кроличья жизнь, а он не кролик.
Тем не менее еще некоторое время придется оставаться с ними.
Неохотно, преодолевая внутреннее сопротивление, Дункан спустился вместе с остальными в комнату, расположенную в самом низу, на дне шахты. Усевшись на спальный мешок и прислонившись спиной к стене, Дункан печально поглядывал на своих товарищей. В комнате было полно людей, но детишки резвились даже в этой тесноте. Дункан отнюдь не упрекал их, ему просто было жалко этих малышей. Да и взрослым заняться было нечем — лишь пить да разговаривать. Несколько раз Дункан отправлялся пройтись взад-вперед по коридору размять ноги.
Когда он проделывал это в третий раз, выполняя в коридоре в полной темноте приседания и другие упражнения, его неожиданно ослепила яркая вспышка света. Не прекращая своих занятий, он громко спросил:
— Кто это?
Это был Локс. Он присел.
— Я не хочу мешать вам.