Это оказалось очень трудно. Когда я увидела его, он слонялся по вестибюлю нашего лондонского отеля и, заметив меня, уставился своими пустыми глазами. Он был такой заросший, что я испугалась. — Вздохнув, она воскликнула дрожащим голосом:
— Господи, лучше бы мы с Денизой все-таки поменяли маршрут!
Роман тихо и сочувственно произнес:
— Если бы ваша экскурсовод знала, как он вас терроризирует, я уверен, она пожалела бы о том, что позволяла всем так свободно знакомиться со списком туристической группы. Но теперь дело сделано. К тому же он мог каким-нибудь другим образом узнать ваш адрес.
Хорошо, что вы все-таки вовремя обратились за помощью. Когда он приедет в Солт-Лейк, его будет ждать сюрприз.
Брит даже затрясло, таким ледяным голосом это было сказано.
Роман немного помолчал и продолжил:
— Если он приедет — а я в этом уверен, — значит, он потерял всякое представление о нормах человеческого поведения. Из его писем следует, что он бывал в Солт-Лейк раньше. А прислав вам проспекты гостиниц, которые находятся неподалеку от вашего дома, да еще старую карту города, где обведена улица, на которой вы живете, он хочет дать вам понять, что знает о вас все и что вы в его руках. Он уверен: ничто не может ему помешать заставить вас страдать так, как, по его мнению, вы заставили страдать его.
Глаза Брит, пока Роман говорил, всматривались в правильные черты его лица, в складки около губ, скользили по всей его сильной, излучающей уверенность фигуре.
— Я нашла ваши данные в «Желтых страницах». У вас своя компания?
Его белозубая улыбка неожиданно заставила ее сердце забиться сильнее.
— О нет, нас целая дюжина.
— У вас было много таких дел?
Эх, дорогая. Нет у тебя ключа к разгадке.
— Чересчур, — последовало сдержанное признание. — Но не будем об этом. Нам надо спланировать свадьбу. Составить список гостей. Один из детективов будет за священника. Надо поговорить с вашими родителями, объяснить им ситуацию.
Брит откинула голову назад, волосы рассыпались у нее по плечам. Все закрутилось слишком быстро. Она за ним не поспевала.
— Мои родители еще ничего не знают. Не хотелось их расстраивать. У отца больное сердце.
— Мы сделаем это осторожно. Когда они узнают, в чем дело, они, я думаю, не будут возражать. В любом случае ваши родители должны знать, так как уже сегодня вечером вы остаетесь со мной, — властно заявил Роман.
Увидев ее испуганный взгляд, он пояснил:
— Прежде чем позвонить вам сегодня, я проверил в доме черный ход и окна. Я мог бы попасть сюда через любое из них, а вы бы и не узнали об этом. Если могу я, сможет и он.
А Брит и не подозревала, что Роман ходил вокруг ее дома.
— Некоторые извращенцы, — продолжал он, — любят проникать в жилища своих жертв, разглядывать их личные вещи, трогать их и даже красть, чтобы потом им поклоняться. Бэрд упомянул ваш шампунь, потому что ему нравится запах ваших волос. — Мне тоже. — Он может захотеть взять что-нибудь такое на память.
Это ужасно! Мысль о том, что Глен Бэрд может в любое время прокрасться в ее дом, почти парализовала ее.
— Дело не только в безопасности. Если мы собираемся устроить так, чтобы ваше неожиданное замужество выглядело правдоподобно — ведь правду будут знать только ваши родители и Дениза, — необходимо подготовить жилье для новобрачных.
Если ваш мучитель — на пути в Солт-Лейк, смена адреса придаст правдоподобие вашему сообщению о замужестве. Нужно оповестить вашего домовладельца. Возможно, Бэрд сначала будет бродить вокруг вашего дома, может, даже поговорит с людьми, чтобы разузнать о ваших привычках. Я здесь оставлю мобильный отряд для круглосуточной охраны и записи на пленку всех его действий. Чтобы было что передать потом полиции.
— Теперь я, пожалуй, буду только рада убраться отсюда куда угодно, только бы Бэрд не смог меня найти. Но я подписала договор об аренде на год и собиралась продлить его в декабре.
— Надеюсь, мы сможем обезвредить этого типа, и вы вернетесь к нормальной жизни. А пока моя фирма позаботится о том, чтобы вы смогли снова занять свое жилье, когда все кончится. Мы договоримся с домовладельцем, чтобы вам не терять деньги. Он обо всем подумал!
— Г-где вы живете?
— В районе бухты Олимпус.
Один из ее любимых районов, у подножия гор.
— У вас есть семья?
— Нет. Я живу один. Почему бы вам не позвонить вашей подруге Денизе? Глен ведь упоминал ее в письме. Ей надо сказать правду. Я бы хотел поговорить с ней сегодня же. Она может вспомнить что-нибудь важное.
— Она дома, присматривает за младшим братом, пока ее родители путешествуют. А как быть с ним? Я не хочу пугать его.
— Ничего. Вы можете представить ему меня как своего жениха.
— Но он знает, что у меня нет близкого друга. Глаза Романа загадочно блеснули.
— Теперь есть. Скажите ему, что я тот человек, который когда-то завладел вашим сердцем, а потом исчез. Теперь я вернулся и раскаиваюсь.
Брит почувствовала какое-то внутреннее возбуждение: она была уверена в том, что, будь он ее старым исчезнувшим другом, ее сердце вполне могло принадлежать ему.
— Как вы полагаете, удобно ли нам навестить Денизу еще до того, как мы заедем к вашим родным? Вы можете позвонить им от нее и предупредить, что мы приедем около девяти.
Через пять минут они уже были на пути к Федеральным Высотам, где жили и семья Мартин, и родители Брит. В машине ей вновь стало страшно при мысли о принятом решении.
— Вы, наверное, думаете, что я трусиха из трусих, — вырвалось у нее.
— Напротив, женщина, которая работает в такой сугубо мужской области, как архитектура, вряд ли может уступать представителям сильного пола по части храбрости.
— Вы один из тех редких мужчин, которые понимают, что это все для меня значит.
— Это оттого, может быть, что моя профессия обязывает меня разбираться в человеческой природе. Чтобы работа ладилась, очень важно поближе сойтись с клиентами, будь то женщины или мужчины. Так, чтобы почувствовать их суть, их сильные и слабые стороны. Только тогда я могу отыскать наилучшие способы, чтобы защитить тех, кто мне доверился. И я уважаю ваш страх. Брит.
Этот тип заманивал вас в ловушку целых пять недель. Вы почувствовали, что с ним не все в порядке. Я убежден, что Бог наделяет женщину особым инстинктом выживания. Этот инстинкт и подтолкнул вас к поиску помощи.
— И тот же самый инстинкт подсказывает мне, что вы слишком хороший частный детектив, чтобы браться за любое дело без разбору. Похоже, вы знаете об этом человеке нечто такое, что не рассказали мне? У страха глаза велики. Я хочу знать всю правду.
Так помоги мне, мне самому нужен ответ на этот вопрос.