Во время короткой поездки в одну из трех гаваней Пирея Сэм получила свой первый урок греческого языка.
К тому времени, когда они прибыли в порт, Сэм уже могла сказать kalimera, что означало «доброе утро», chew poll — «здравствуйте» и уа sas — «до свидания». Столь необходимые познания Сэм не преминула тут же продемонстрировать водителю. Тот улыбнулся во весь рот, сделал ей комплимент, а потом что-то быстро прошептал по-гречески Персею. На лице Костопулоса тоже появилась широкая улыбка, от которой он стал выглядеть гораздо моложе и — если это возможно! — привлекательнее.
И тут Сэм вспомнила о причине, по которой находилась здесь. Как бы Персей ни улыбался, как бы предупредительно ни вел себя с ней, он все равно любит невесту, которая однажды им пренебрегла, а теперь хочет вернуть его обратно.
Ну так не быть тому! Уж Сэм об этом позаботится. И если та женщина посмеет что-то предпринять...
Теплая, крепкая рука неожиданно обвила плечи Сэм, и Персей прижал ее к своей груди.
— Такие свирепые мысли этим прекрасным летним утром, — прошептал он, уткнувшись в ее шею, отчего все тело Сэм затрепетало от восторга. — Отчего твои глаза затуманились?
Спокойно, Сэм. Персей заранее обо всем предупредил: ты должна вести себя как влюбленная новобрачная, в то время как он будет играть роль любящего мужа.
Еще до первой встречи с Персеем Сэм знала, что ему не давали покоя средства массовой информации, но до сих пор она и представления не имела, насколько его обложили. Папарацци прятались буквально за каждым углом.
Однако сейчас, видимо, он намеренно позировал перед фотографами. Мол, пусть все знают, что он возвращается в родную деревню в сопровождении молодой жены. И все ради той, которая ждала его с распростертыми объятиями, готовая унижаться, лишь бы получить его прощение.
Через мой труп! — решила Саманта.
— Откуда такая пылкость? Люди смотрят, неудобно, — она схватилась за его рубашку, чтобы сохранить равновесие на сходнях переполненного парома.
Он мягко провел большим пальцем по ее щеке.
— Ты научишься не обращать внимания, что все на нас смотрят. Сосредоточься на мне и следуй моему примеру. Когда мы окажемся на Серифосе, нас оставят одних.
Если не считать того, что она будет там, с горечью подумала Сэм.
Взяв Саманту за руку, Персей потянул ее за собой, и вскоре они очутились на палубе.
Багаж доставили заблаговременно, поэтому, кроме ее сумки, у них ничего с собой не было. Сэм сжимала перила, наслаждаясь легким бризом. Паром медленно вышел из гавани.
Персей стоял чуть позади, обхватив руками тонкую талию девушки и уткнувшись подбородком в ее золотистые волосы, подвязанные белой лентой.
Она никогда раньше не носила белого и в магазине удивилась, как хорошо выглядят на ней скромный сарафан и жакет без рукавов с цветной вышивкой на лифе. Персей купил ей целый гардероб, вплоть до нижнего белья и кожаных сандалий. Кроме нескольких мелочей, все будет ждать ее на Серифосе.
Любой сторонний наблюдатель принял бы их за типичных молодоженов, мило ворковавших друг с другом словно два голубка. Такое условие поставил Персей перед тем, как они принесли обеты в церкви: на публике Сэм обязана изображать опьяненную любовью новобрачную.
А ей не требовалось ничего изображать. Она наслаждалась каждым моментом, проведенным рядом с Персеем.
— Персей?
— Гмм... — Кажется, он был так же погружен в свои мысли, как и она.
— Расскажи немного о твоей невесте, чтобы я знала, чего ждать. Предупрежден означает вооружен, — сказала Сэм, пытаясь придать голосу как можно больше беспечности.
— Я не видел ее последние двадцать лет. Та девушка уже давно стала женщиной.
— Ты избегаешь ответа, — разочарованно заметила Сэм. — Почему она ударила тебя ножом?
После затянувшейся паузы Персей глухо произнес:
— Когда мы поклялись друг другу в любви, она, должно быть, приняла все за своего рода игру. Я принадлежал к низшим слоям общества, и она вовсе не собиралась выходить за меня замуж. Ей просто было приятно проводить со мной время. Но когда я явился, намереваясь забрать ее с собой, чтобы мы смогли пожениться, она наконец поняла, что я не шутил. Испугавшись глубины моих чувств, она запаниковала и схватилась за нож.
Сэм покачала головой:
— Но ты никогда бы не стал силой тащить ее к алтарю!
— Видишь ли, женщины из моей страны очень вспыльчивы, а ей тогда едва исполнилось восемнадцать.
— Юный возраст не может служить оправданием, если речь идет о преступлении, Персей. Странно, что ты ее простил. — Голос Сэм задрожал. — Правда, настоящая любовь преодолевает любое препятствие, даже жестокость...
— Любовь действительно жестока, но в то же время и прекрасна. Когда ты сама станешь ее жертвой, то переживешь и высоты, и мучительные падения. Любовь не спрашивает, можно ли ей прийти и навсегда остаться в нашем сердце. Когда мы меньше всего ее ждем, она появляется в полном расцвете и полностью изменяет нас.
К счастью, он не мог видеть слез у нее на глазах.
— Ты тоже изменился?
— Да, — последовал ответ.
— Я... я хочу помочь тебе, Персей. — Ее голос оборвался.
— Тогда оставайся рядом со мной. Не отходи ни на шаг. Самое главное — всегда будь собой независимо от обстоятельств. Будь женщиной, которая в справедливом негодовании назвала меня мистером Кофолопогосом и заявила, что мне ее не запугать.
Сэм в смущении опустила голову.
— Не могу поверить, что я могла такое сказать...
— Идем. Спустимся вниз. Выпьем по чашечке кофе и отведаем здешний negraki.
— Negraki? — с удивлением переспросила Саманта.
— Это вкуснейший торт с ромом и изюмом, политый жирным шоколадным соусом.
Она улыбнулась ему, глядя снизу вверх.
— Сладкоежка!
— С чего ты взяла?
— Потому что во время каждой трапезы ты ешь десерт, а в чае, который ты мне приготовил, стоймя ложка стояла от сахара.
Его громкий смех привлек внимание публики. Не обращая внимания на любопытных зевак, они направились на нижнюю палубу.
Как настоящие влюбленные.
Каковыми, впрочем, они не являлись, просто разыгрывали фарс, подумала Сэм. Что, если она его подведет?
Персей исполнил три желания с потрясающим великодушием, и теперь страх, что она может разочаровать его, постоянно преследовал Саманту.
Выбрав столик у окна, Персей подозвал официанта. Перед отъездом из Афин они плотно перекусили, но когда им подали шоколадный торт, пропитанный ромом, у Сэм потекли слюнки.