— Я тебе верю.
После напряженной паузы он продолжил:
— Если ты не знала, что в этом ноутбуке, зачем же взяла его с собой в Европу?
— Это долгая история... — вяло произнесла Элли.
— Я бы хотел ее услышать. У нас вся ночь впереди.
Поскольку Джино уже знает ее горькую тайму, нет смысла скрывать от него остальное, подумала Элли и рассказала ему о встрече с тренером Джима.
- Я могла бы просмотреть содержимое ноутбука в Санкт-Морице, но у меня не было с собой адаптера.
- Когда мы вернемся домой, можешь воспользоваться моим кабинетом.
- Спасибо, — произнесла она дрожащим голосом.
- Возможно, ты не станешь меня благодарить, если обнаружишь что-то неприятное.
- Я уже оправилась от удара, Джино.
- Я тоже думал, что оправился, пока не увидел те фотографии.
Я чувствую то же самое, атоrе mio. Я буду ждать тебя в нашем обычном месте с машиной, чтобы мой муж не смог за нами проследить. В порту нас будет поджидать яхта, принадлежащая моей семье. Оттуда мы поплывем прямо на Сицилию, где нам ничто не помешает любить друг друга. Правда, я красиво выразилась? Поспеши.
Элли будто ударили ножом в сердце, ноу нее хватило мужества прочитать предыдущее письмо Джима.
Я не переставая думаю о тебе со дня нашей первой встречи. К счастью для меня, Элли ничего не подозревает. Она слишком поглощена своей музыкой и даже не догадывается, что я собираюсь навсегда ее покинуть. Не знаю, что бы с ней стало, если бы она обо всем узнала. Наверное, превратилась бы в синий чулок, как ее мать.
Будет лучше, если я исчезну и она никогда не узнает, что мы с тобой вместе. Я живу одной тобой, Доната. Ты воплощение моих самых сокровенных мечтаний.
Степень его обмана поразила Элли, но она понимала, что таким он и был — настоящий Джим. Ужаснее всего то, что она четыре месяца его оплакивала.
Ей было очень больно, но она продолжила читать.
Я говорила тебе, что мой муж очень подозрителен и расчетлив. Он никогда не даст мне развода. Узнай он, что я собираюсь сделать, он бы скомпрометировал меня. Он очень властный человек.
Поэтому прошу тебя немного потерпеть, пока я не улажу финансовые вопросы.
Теперь, когда в моей жизни появился ты, мне больше никто не нужен.
Элли закрыла лицо руками, Хотя Джим и Доната были взрослыми людьми, они вели себя как два капризных ребенка, не способных думать о чувствах других. Эти двое были одного поля ягода, и неудивительно, что Джино так отчаянно хотел оградить свою племянницу от всей этой истории.
Если бы тренер Джима не оказался добросовестным человеком, Элли до сих пор бы мучилась догадками.
Несомненно, Джино тоже имеет право все знать. Подумать только: они с Софией четыре месяца ждали известий от Донаты. Одно дело — состоять в любовной связи, и совсем другое — держать в неведении близких. Элли не могла этого понять.
Если бы Джим сказал ей, что полюбил другую, она бы страдала, но все же дала бы ему развод. Зачем удерживать человека, которому неведомо, что такое любовь?
Наверняка Доната была очень привлекательной женщиной, но Джима в первую очередь интересовали ее деньги и положение в обществе, к чему он всегда стремился.
Как же все это возмутительно!
Вскочив с кресла, Элли выбежала из кабинета в поисках Джино. Она так спешила, что едва не столкнулась с ним в коридоре. Он поддержал ее, чтобы она не упала.
Элли попыталась остаться равнодушной к его близости, но это было невозможно. От его прикосновения у нее по спине побежали мурашки.
Его черные глаза пронзали ее насквозь.
- Мне не следовало оставлять тебя одну.
- Это оказалось настолько ужасно, что я даже представить себе не могла. — Она приподнялась на цыпочках и прошептала ему на ухо: — София никогда не должна об этом узнать.
Джино отпустил ее, и они пошли в кабинет.
— Если ты начнешь читать с последнего письма, они пойдут в хронологическом порядке, — пояснила Элли.
Поскольку она уже знала содержание писем, то просто стояла рядом со столом и ждала.
Внезапно Джино вскочил на ноги и разразился потоком ругательств на итальянском. В его взгляде была дикая ярость, от которой Элли бросило в дрожь,
- Я знал, что она на многое способна, — пробормотал он, — но забыть о своих материнских обязанностях...
Элли обхватила себя руками, чтобы унять дрожь.
- И больном муже, - прошептала она. — У нее не было ничего святого, раз она заставила Джима думать, что ее муж — жестокий, расчетливый человек.
Джино прищурился.
- На самом деле она описывала меня, а не Марчелло. Я о самого начала понял, что она за птица, и она ненавидела меня за это.
Он запустил пальцы в волосы.
— Поскольку я отказался давать ей деньги, она начала рассказывать обо мне всякие истории прессе.
Ошеломленная его словами, Элли спросила:
— Какие еще истории?
Его лицо было непроницаемым.
— Она утверждала, что я был в нее влюблен, но она предпочла моего брата, и тогда я из ревности пошел на все, чтобы ее вернуть...
Элли застонала.
- Это правда, я встретил ее раньше моего брата. Один наш общий друг устраивал вечеринку. Марчелло заболел гриппом и не смог пойти, а я пошел. Хозяин познакомил меня с Донатой, которая приехала из Рима. Она была поразительно красива, — признал Джино, — но меня не заинтересовала. Я покинул вечеринку, не ожидая, что когда-нибудь увижу ее снова. Несколько месяцев спустя я узнал, что Марчелло познакомился с ней на другой вечеринке и влюбился в нее. Меньше всего я ожидал, что она станет моей невесткой. На моей памяти это был единственный раз, когда мой брат сделал неправильный выбор. Разумеется, я не сказал ему об этом. Я любил его и желал ему счастья.
Джино нес на своих плечах еще более тяжелую ношу, чем она думала.
— Даже если бы Доната сказала Джиму правду о своей семье, ему было бы все равно. Он нуждался в ней потому, что она была воплощением всего того, о чем он мечтал. После того как мы поженились, я узнала, что он чувствовал себя обделенным, потому что при рождении не получил тех привилегий, которые были у других. Я уверена, именно поэтому мой муж и работал в Европе. Таким образом он мог охотиться на женщин, подобных твоей невестке. К тому же, как ты уже сказал, она была красива.
— Но не шла ни в какое сравнение с тобой.
— Не говори банальностей, Джино.