Вряд ли Элеонора де Фалкон представляла, что это кольцо окажется на пальце никому не известной девушки из Соединенных Штатов, которой было настолько безразлично сердце Сезара, что она даже не потрудилась сообщить ему о сыне...
Сара протянула руку, и Сезар надел ей кольцо на безымянный палец. Его уверенное прикосновение разбудило в ней огонь, который еще долго не угасал.
Опустив взгляд, Сара увидела огромный темно-красный рубин, переливающийся на солнце всеми цветами радуги. Почему-то он напомнил ей ее собственное кровоточащее сердце.
Джонни уставился на мать.
— Теперь ты чувствуешь себя лучше?
— Намного. — Она погладила сына по голове. — Спасибо, Сезар. Оно прекрасно. Мне остается только молиться о том, чтобы с ним ничего не случилось. — Сара до смерти боялась потерять бесценное украшение.
— Так тому и быть. Когда Джонни встретит женщину, на которой захочет жениться, то все драгоценности, которые сейчас находятся в графском поместье в Парме, будут к его услугам.
— Драгоценности... мы сможем на них посмотреть, пап?
— Разумеется. Когда-нибудь мы поедем навестить моего кузена Максимилиана и его жену Грию. У них есть сын, которого зовут Карло. Он младше тебя. Ты самый старший из всех твоих двоюродных братьев.
Довольная улыбка засияла на лице Джонни. Очевидно, эта мысль доставила ему удовольствие.
— А у меня много двоюродных братьев и сестер?
Сезар кивнул.
— У моего двоюродного брата Николаса и его жены Папилии недавно родились тройняшки.
— Вот это да!
— Две девочки и мальчик — Лети, Каролина и Фернандо. У меня есть еще двоюродный брат Массимо, который тоже недавно стал отцом. Он скоро приедет навестить нас.
Массимо... Сара хорошо знала это имя. За последние шесть лет ей несколько раз хотелось позвонить ему и попросить совета. Но каждый раз, когда она тянулась к трубке, смелость покидала ее.
— А как зовут его ребенка?
— Ники ди Росси. Его мама Джулия родом из Калифорнии.
— А мы там были, да, мам? У моей тетушки Элейн тоже скоро будет ребенок.
Сезар вскинул голову.
— Я ее помню. У нее до сих пор рыжие волосы?
— Да. И она до смерти боится, что ее ребенок тоже будет рыженьким.
— Почему?
— Потому что другие ребята будут дразнить его.
— Иногда дети ведут себя не слишком хорошо, да?
— Ага. Карсон тоже вел себя плохо, когда называл меня плаксой. А тебя когда-нибудь кто-нибудь обижал?
Сезар бросил на Сару презрительный взгляд.
— Да, — выдавил он.
Ей вдруг стало тяжело дышать.
— Джонни, уже поздно. Тебе нужно принять ванну и ложиться спать.
Сара вскочила с кровати, стараясь как можно быстрее убежать от Сезара. Но когда она направилась в комнату Джонни, муж окликнул ее:
— Позволь ему принять ванну в нашей комнате. Он может в ней даже поплавать.
— Поплавать!.. — с восторгом прокричал мальчик. За пару секунд он скинул с себя одежду и залез в ванну. Вскоре он принялся демонстрировать свое умение плескаться. — Смотри, пап, я могу сидеть под водой. — Джонни сделал глубокий вдох, нырнул под воду и сидел там до тех пор, пока Сара не потянула его за волосы. На его детском личике сияла триумфаторская улыбка. Он был так похож на Сезара!
— Ну вот, теперь можно ложиться спать. — Его взгляд старался поймать взгляд отца. — Ты побудешь со мной, пока я буду молиться?
— Разумеется, дружище.
Джонни направился в свою комнату. Мальчик во всем старался походить на отца. Он ловил каждый его жест, впитывал как губка все, что видел.
Родители последовали за ним.
Джонни опустился на колени и начал:
— Всемилостивый Боже... я люблю своего отца. Спасибо тебе, что мои родители поженились. Спасибо за то, что я не испугался вертолета. Спаси и сохрани моих маму и папу, бабушку и дедушку и всех моих братьев и сестер. Прошу тебя, сделай так, чтобы папа снова смог ходить. Сделай так, чтобы мамочка перестала плакать. Аминь.
— Аминь, — повторила Сара. — Простите, я выйду на минуточку.
Проводив ее взглядом до двери, Сезар потянулся к Джонни. Эмоции так сильно захлестнули его, что ему было трудно говорить.
— Я люблю тебя, Джонни. Я еще никогда не был так счастлив, как сейчас.
— Я тоже.
— Расскажи мне что-нибудь. Твоя мама часто плачет?
— Да, потому что она очень сильно любит тебя и переживает из-за того, что ты попал в аварию. А это было страшно?
Сезар похлопал сына по спине.
— Очень страшно.
Джонни взял машинку и уставился на нее.
— Когда выздоровеешь, ты снова вернешься к гонкам?
— Нет. Я буду радоваться жизни со своим любимым сыном.
— Здорово! — Выдержав небольшую паузу, Джонни добавил: — Пап, если мне станет страшно ночью, можно я приду к вам?
Губы Сезара растянулись в улыбке.
— Разумеется. — Он убрал прядь волос со лба сына.
— Спасибо. — Мальчик нежно поцеловал Сезара в щеку и растянулся на кровати. — Папа, не хочешь посмотреть мой альбом с вырезками?
— А я и не знал, что у тебя есть такой альбом.
— Он у меня уже давным-давно. Мама помогала мне собирать его. Пойду достану. — Вскочив с кровати, он побежал к стулу, на который Сара поставила его чемодан. — Вот он.
У Сезара ком встал в горле. Его руки слегка дрожали, когда он открыл обложку и увидел на первой странице свою фотографию, которую сделала Сара, когда ему было двадцать два года. Девять лет истории... Сколько всего произошло за это время!
Тогда ей было семнадцать, и она была прекрасна, как только что распустившийся цветок. Ее отец представил их друг другу. Тогда он ясно дал ему понять: руки прочь от моей девочки!
На фотографии Сезар был в светлой майке со спонсорским логотипом и в узких джинсах. Тогда его волосы были длинными. Для него стало настоящим шоком видеть, каким напыщенным он был, позируя перед камерой со своим очередным трофеем, красуясь перед девушкой, которая притягивала его как сирена...
— Можно мне посмотреть на твои призы?
— Я все покажу тебе завтра.
— У тебя целая коллекция, да?
— Можно и так сказать. — Но он отдал бы их не задумываясь, чтобы ему вернули эти годы с Джонни. Годы, в течение которых отец и сын были так нужны друг другу. Слезы стояли в глазах Сезара. Черт бы тебя побрал Сара Пристли... де Фалкон.
Мужчина, смотревший на него со страницы альбома, словно насмехался над ним.