Мег вскинула голову.
— А я была так наивна, что сочла нашу встречу случайностью, — со злостью сказала она. — Я глазам своим не поверила. Думала, не смогу тебя найти, чтобы поблагодарить за возвращение домой на папины похороны и за подаренную книгу. А ты оказался прямо там. Прямо в аэропорту! — Она отчаянно пыталась не сорваться на крик. — Но еще удивительнее было узнать, что ты мой сопровождающий, — продолжила Мег через секунду. — Я чувствовала себя принцессой, которую охраняет доблестный рыцарь. Я возвела тебя на пьедестал. Подумать только, возвести на пьедестал агента КГБ!
Кон глубоко вздохнул.
— А нельзя ли отложить это до утра? Я устал. Спокойной ночи, Мегги.
Не успела Мег и слова сказать, как он скинул ботинки и плюхнулся на кушетку, повернувшись к ней спиной. При виде этого Мег разъярилась окончательно.
— Какого черта ты делаешь?
— Тсс. Ты разбудишь Анну. По-моему, и так все ясно. Я ложусь спать.
В ужасе Мег воскликнула:
— Нет! Только не здесь!
Он обернулся и взглянул на нее через плечо, его темные волосы были слегка растрепаны.
— Если ты пригласишь меня в свою кровать, я не откажусь.
Мег не удостоила его ответом.
— Я позвоню адвокату, Кон.
— Разве уже не слишком поздно? Но можешь попробовать, — равнодушно предложил он. Затем снова улегся, придавив диванный валик, чтобы было удобнее.
Мег развернулась и бросилась в кухню.
Трубки не было. Очевидно, Кон куда-то ее припрятал, пока Мег укладывала Анну.
— Успокойся. Со мной тебе ничто не угрожает. Если утром ты все же захочешь позвонить адвокату, пожалуйста, звони. Это значит всего лишь, что твой разговор с сенатором Стриклендом состоится чуточку раньше. Спокойной ночи, Мегги.
Мег издала звук, одновременно похожий и на рыдание, и на стон, уставившись невидящим взглядом в спину Кона. Через пару минут ритм его дыхания изменился. Он и вправду уснул!
Что ей делать? Похитить Анну из собственной квартиры?
У нее вырвался невеселый смешок. Ей не удастся тайком забрать отсюда дочку. Анна не захочет расстаться с Коном после такой недолгой встречи. И куда Мег ее повезет?
В отчаянии Мег вспомнила рассказ одной из своих разведенных приятельниц. Шерил говорила о том, как тяжело ей общаться с бывшим мужем, который все еще строит из себя члена семьи. Подругу мучили чувства подавленности и безысходности, и все более частые приступы страха.
Впервые Мег поняла, что имела в виду Шерил. Но если бы она рассказала ей о своих отношениях с Коном и о случившемся на балете, вряд ли бы Шерил поверила. Мег и самой верилось с трудом.
Хотя один из ее затаенных страхов осуществился. Кон с налету завоевал сердце Анны. Что касается другого страха Мег — потребует ли Кон, чтобы Анна жила с ним несколько месяцев в году, время покажет.
Сегодняшний эпизод на балете доказывал лишь одно — где бы ни был Кон, что бы он ни делал, в первую очередь он позаботится, чтобы обожаемая дочурка была на его стороне. И сопротивления он не потерпит, тем более от Мег.
На всяких интригах и махинациях Кон собаку съел. И что изменит разговор с адвокатом, сенатором Стриклендом или агентами ЦРУ? Никто из них не способен дать Мег ту уверенность, в которой она нуждалась.
В ее жизни еще не возникало таких сложных переделок, и справляться придется в одиночку. Сначала Кон попытается внушить ей ложное чувство безопасности… а лишь затем нанесет удар. В конце концов дело все равно дойдет до суда. Наверное, имеет смысл подыгрывать ему, пока не подвернется благоприятная возможность расстроить его планы.
Мег бросило в дрожь. Она выключила елочную гирлянду. Кона теперь не было видно, но в темноте его присутствие почему-то казалось еще более ощутимым.
Что за ирония. Когда-то Мег все на свете бы отдала, лишь бы увидеть Кона лежащим на этой кушетке. После того, как она узнала о своей беременности, ее самой заветной мечтой было встретиться с Коном на пороге и упасть в его объятия.
Я была не в себе, — подумала Мег, жалея о том, что не слушала свою тетушку Маргарет.
После смерти родителей Мег жила у тетки, скрученной артритом и страдающей от сильных болей. Маргарет пришла в ужас, когда Мег наконец отважилась рассказать ей о своем московском приключении, закончившемся арестом и тюрьмой.
Маргарет была вдовой. Ее муж Ллойд, приходившийся Мег родным дядей со стороны отца, сделал успешную карьеру в морской разведке. Он трагически погиб, когда Мег было чуть больше двадцати. Именно Ллойд сильнее всех возражал против обучения Мег русскому языку и ее поездки в СССР. Маргарет поддерживала его мнение.
У двух братьев были совершенно противоположные взгляды на место России в современном мире. Отец Мег был не только пацифистом, но и политологом, считавшим, что изучение языков может стать основой взаимопонимания между народами. Он утверждал, что когда-нибудь две нации смогут мирно сотрудничать. США потребуются учителя и дипломаты, понимающие Россию и знающие русский язык — такие люди, как Мег.
Дядя Ллойд, со своей стороны, полагал, что все умозаключения брата являются наивными мечтами. Он подкреплял свое мнение холодными и неумолимыми фактами. Когда Мег рассказала тете о случившемся, Маргарет заявила, что будь Ллойд жив, он раздул бы из ареста своей племянницы международный скандал.
Мег не понимала, почему ее тетя так сильно переживает. В конце концов она рассказала о красивом сотруднике КГБ, который освободил ее, отвез в аэропорт и преподнес прощальный подарок.
Но чем больше Мег его защищала, тем больше возражений находилось у тети. В конце концов Маргарет выложила ей всю секретную информацию, которую узнала от мужа, и о деятельности КГБ, неизвестной большинству простых американцев, и о сведениях, сообщенных советскими перебежчиками.
Сейчас, оглядываясь в прошлое, Мег глубоко сожалела о том, что не верила тетке. Будучи дочерью своего отца, Мег пропускала мимо ушей тетины советы, не подозревая, что однажды они ей понадобятся.
Вскоре после рождения Анны тетя умерла. Затем началась перестройка. В прессе появлялось все больше и больше разоблачений, касающихся деятельности КГБ. К ужасу Мег, все, что пыталась внушить ей тетя, оказалось правдой.
А теперь еще и Кон объявился, окончательно разрушив ее душевный покой.
Внезапно Мег почувствовала, что умирает от усталости. Она побрела в спальню и переоделась в свободную футболку и пижамные штаны. Взяв с кровати подушку, она направилась в комнату Анны, нуждаясь в утешении.
Она влезла под одеяло и прижалась к Анне, крепко ее обняв. Вдохнула запах — щеки и волосы девочки пахли мылом, которым пользовался Кон. Со стоном Мег отвернулась и зарылась лицом в подушку.
Легчайший аромат напомнил ей о последней ночи, которую они с Коном провели вместе. Она вспоминала жгучую синеву его глаз, свою неудержимую страсть и его русскую нежность, идущую из глубины души. Он снова просил ее выйти за него замуж и остаться с ним навсегда.