Стефани отвернулась от него, опасаясь, как бы он не увидел ее глаза, которые светились от счастья.
«Если бы ты только знал, мой дорогой, как я счастлива быть рядом с тобой».
— Я отвезу тебя в дом, а потом съезжу в Калиспелл, — изрек Гейб.
Если она правильно его поняла, он собирался заняться вместе с ней ее покупками. Стефани едва успела опомниться, как оказалась на пассажирском сиденье. Но в этот момент он добавил:
— Клей поедет с нами. Я обещал его матери, что, как только привезу его сюда, займусь его экипировкой.
Сказав это, он захлопнул за ней дверцу ее «хонды», обошел автомобиль и уселся в водительское кресло.
— А как же Кловер?
— Ничего, пусть догоняет…
Собака обежала машину и зацарапала когтями стекло с той стороны, где разместилась Стефани.
— Но она хочет ехать с нами! Посмотри на ее морду, на эти печальные глаза. Она даже хвостом перестала махать.
— Она догонит. — Он завел мотор и развернул машину.
— Давно она у тебя?
— Когда, я ее увидел, собака была почти при смерти. Кто бы ни был ее хозяином, он поступил с ней по-свински, бросив ее. Наш ветеринар считал, что собака не выкарабкается, если о ней как следует не позаботиться. И я решил, что ребятам будет полезно поухаживать за ней.
Ее глаза затуманились, когда она представила, сколько любви и сострадания проявил Гейб, заботясь о своем четвероногом друге.
Хотя Стефани был неизвестен основной мотив, побудивший его круто изменить жизнь, она смутно догадывалась, что когда-то он получил какие-то сильные и, возможно, негативные впечатления. Но одно Стефани поняла совершенно четко: Гейб преследовал благородные цели. Он был из особой породы людей. И как она любила его за это!..
— Стефани?
Она резко повернулась и с удивлением обнаружила, что они уже подкатили к самому дому.
— Да?..
— Ты завтракала?
Стефани отрицательно мотнула головой.
Он начал выбираться из машины.
— Мне надо отлучиться, чтобы разыскать Клея.
Можешь пока погулять, но через десять минут вернись к моему «эксплореру». Мы захватим кое-какую закуску, чтобы было чем подкрепиться в городе.
Обычно Гейб помогал ей выбраться из машины.
Но не этим утром. Гейб позвал Кловер, которая тут же подбежала к хозяину. Оба исчезли в доме, прежде чем Стефани успела поставить ногу на землю.
Солнце наконец-то засияло над горизонтом.
Ураган остался в прошлом. В воздухе потеплело.
День обещал быть чудесным.
Когда она зашла в дом, ей послышались голоса, доносящиеся из столовой. Любопытство заставило ее приостановиться и замереть у дверей.
Аппетитные ароматы напомнили ей совместные завтраки студентов и преподавателей в пору ее юности.
Гейб вырос, окруженный своевольными старшими братьями, с которыми ему приходилось состязаться во всем. И он, скорее всего, знал, как управиться с этой оравой трудных подростков.
Для своих родителей Стефани всегда была и оставалась центром Вселенной. Гейб довольно критически отнесся к ее привычкам, к ее манере поведения, к ее изнеженности.
Не без помощи отца, который старался наилучшим образом устроить судьбу своего сына, Гейб самым искренним образом поверил в то, что сердце его жены должно быть подчинено единственному желанию: как можно скорее войти в Белый дом в качестве первой леди страны.
Как плохо он в ней разбирался!..
На самом деле все, чего она хотела, — это быть лишь его первой леди. Но теперь она могла винить разве что саму себя за то, что не произвела на Гейба должного впечатления.
Единственное, чего она теперь хотела от жизни, вновь стать женой Гейба.
Если бы она сумела научиться всему тому, чем занимаются с утра до вечера на ранчо, то впоследствии смогла бы помогать ему и разделить бремя его обязанностей, какими бы они ни были. Получить работу на конюшне — это был шаг в правильном направлении, но это был лишь первый шаг.
Стефани необходимо подружиться с преподавателями и учениками. Может быть, в этом случае Гейб порадовался бы, что ее здесь хорошо приняли.
И он смог бы увидеть ее совсем в ином свете. Если только она сумеет подобрать к нему ключик, он прекратит эту ненужную оборону и наконец осознает, что хочет ее, нуждается в ней и его жизнь без нее будет одинокой и пустой.
И все это нужно было успеть за две недели!
Гейб и Клей все не появлялись. От нечего делать Стефани стала разглядывать постройки.
Рядом с основным зданием ранчо стояли еще три домика, прятавшиеся под соснами слева. Они выглядели совсем новыми.
И вдруг она поняла: каждый раз, когда Гейб покидал Ньюпорт, он прилетал сюда, спешил к себе на ранчо, чтобы проследить за строительством новых коттеджей и реконструкцией старого здания.
«Не забывай о его ночной остановке в Провиденсе…»
Наконец в дверях одного из коттеджей появились Клей и Гейб.
Подросток был худым и долговязым. Кожа да кости. У него были темные каштановые волосы, которые обрамляли правильный овал лица, но, на ее взгляд, он выглядел намного моложе своих лет. Если она хоть раз увидела бы их вместе, вот так, как сейчас, то ни за что бы не подумала, что это отец и сын. Это могло бы избавить ее от ненужных мучений. Ведь за те пять дней, пока Стефани колесила вслед за ними по стране, она просто истерзала себя всякими подозрениями.
К несчастью, еще оставалась мать Клея…
Как только оба приблизились, ничего не выражавшие глаза Гейба встретились с ее глазами.
— Тери Джонс?.. Позвольте вам представить, наш новый ученик.
— Привет, Клей. Хорошо, что тебя приняли сюда.
Мальчик с интересом посмотрел на нее. Было нетрудно догадаться, что подростку она сразу же понравилась.
— А вы одна из преподавательниц?..
В его вопросе прозвучала плохо скрываемая надежда.
Стефани не решилась взглянуть на Гейба.
— Не совсем. Я нанял ее на конюшню.
— Здорово!
— Мисс Джонс нужно купить кое-какую рабочую одежду. Не пора ли нам отправляться? — предложил Гейб своим бархатным баритоном, но его слова прозвучали как команда.
Стефани пошла к машине, Клей увязался за ней.
— Во всяком случае, здесь нет этой дурацкой формы, которую мне приходилось надевать в военном училище… — проворчал Клей.
Стефани послала ему улыбку.
— Не придирайся. Ты же знаешь, что женщинам нравятся мужчины в форме.
— Правда? — удивленно протянул он.