– Если вы герцог Уиндем, – выкрикнул Томас, кипя от бешенства, – вам следует уважать свои обязательства!

– Если я герцог Уиндем, не вам указывать мне, что делать.

– Амелия, – с ледяным спокойствием проговорил Томас, – отпустите мою руку.

Но леди Уиллоби тянула его назад:

– Не думаю, что это хорошая мысль.

Лорд Кроуленд воспользовался минутой, чтобы вмешаться.

– Э-э… джентльмены, – заговорил он, вклиниваясь между двумя мужчинами, – нам пока не о чем спорить. Не будем забегать вперед. Давайте сначала дождемся…

И тут Джек нашел спасительную лазейку.

– В любом случае я не буду седьмым герцогом, – заявил он.

– Прошу прощения? – вскинулся Кроуленд, словно Джек был надоедливым насекомым, а не мужчиной, которого граф так отчаянно пытался заполучить в зятья.

– Судите сами. – Джек нахмурился, пытаясь мысленно собрать воедино все разрозненные обрывки фамильной истории, которые успел узнать за последние несколько дней. – Разве я не прав? – Он повернулся к Томасу: – Ваш отец был шестым герцогом. Полагаю, это не в счет, если я должен был наследовать титул.

– О чем это вы тут толкуете, черт побери? – потребовал ответа Кроуленд.

Но Джек заметил, что Томас отлично его понял.

– Ваш отец умер прежде своего отца, – подтвердил Уиндем, – и если ваши родители состояли в браке, вы должны были унаследовать титул после смерти пятого герцога, своего деда, исключив из линии наследования моего отца и меня.

– Что делает меня номером шестым, – заключил Джек.

– Верно.

– Значит, я вовсе не обязан соблюдать договор. Ни один английский суд не сможет обязать меня жениться. Сомневаюсь, что мне пришлось бы выполнять обязательства, даже будь я седьмым герцогом.

– Вам следовало бы обратиться не к мирскому суду, а к суду собственной совести, – гневно возразил Томас.

– Я не просил делать из меня герцога, – угрюмо буркнул Джек.

– Я тоже, – тихо отозвался Томас.

Джек не ответил. Невысказанные слова душили его, но голос отказывался повиноваться и голова, казалось, вот-вот лопнет от беспорядочных мыслей. Ему вдруг стало жарко, галстук впился в шею. Еще недавно он был хозяином собственной жизни, а теперь жизнь подхватила его и понесла, кипя и бурля, словно вышедший из берегов поток.

Джек знал наверняка только одно: он должен найти выход.

Он поискал глазами Грейс. Та стояла возле леди Амелии, держа ее за руку.

Нет, он не в силах отказаться от нее. Это невозможно. Впервые в жизни Джек встретил ту, что сумела заполнить пустоту в его душе.

Кто знает, какая судьба его ждет? Участь его решится в Ирландии. Но кем бы он ни был – герцогом, разбойником, солдатом или бродягой, – Грейс всегда будет рядом с ним.

Потому что он ее любит.

Любит.

Пусть он не стоит даже мизинца этой женщины, но он ее любит. Пусть его назовут себялюбивым мерзавцем, но он женится на ней. Найдет способ. Не важно, в бедности или в богатстве.

А может, он действительно помолвлен с Амелией? Джек озабоченно сдвинул брови. Нелегко разобраться в крючкотворстве законников, нужно держать в руках брачный договор, да неплохо еще, чтобы кто-то перевел на нормальный язык все эти чертовы премудрости.

И все равно он женится на Грейс. Женится, чего бы это ему ни стоило.

Но прежде придется отправиться в Ирландию.

Узнать, кто он на самом деле, и главное – искупить свою вину. Без этого ему не будет счастья.

А получить прощение возможно лишь в Ирландии.

Глава 17

Пять дней спустя, на море

Джек уже не в первый раз пересекал Ирландское море. Даже не во второй и не в третий. Но его по-прежнему не отпускало тягостное чувство. Всматриваясь в темные бушующие волны, он думал об отце и не мог избавиться от навязчивого видения, как тот погружается в пучину, все ниже и ниже, к самому дну, навстречу собственной смерти. Джек тяжело вздохнул. Едва ли когда-нибудь эта картина перестанет его преследовать.

Еще до встречи с Кавендишами, когда отец был для него всего лишь бесплотной тенью, почти фантазией, Джек не любил путешествие из Ливерпуля в Дублин.

И вот он стоял на палубе, у самого фальшборта. Черная глубина притягивала его взгляд. Это было сильнее его. Джек не смог бы плыть на корабле и не смотреть за борт. Вниз. В бездну.

На этот раз море было спокойным и плавание проходило легко, но Джека не покидала тревога. Не то чтобы он боялся за свою жизнь, просто при мысли о том, что судно скользит по воде над могилой отца, его охватывало отвращение. Ему хотелось, чтобы этот кошмар поскорее остался позади и можно было ступить наконец на твердую землю. Даже если эта земля ирландская.

В последний раз он был дома…

Джек сжал губы и зажмурился. В тот последний раз он привез домой тело Артура. Это было самое жестокое испытание, какое только выпадало на его долю. Корабль вез его к берегам Ирландии, и с каждой милей боль в груди становилась все нестерпимее, а сердце сжималось от страха. Как он посмотрит в глаза тете с дядей, доставив им тело мертвого сына?

В довершение бед перевезти тело из Франции в Англию, а затем в Ирландию оказалось чертовски трудно. Пришлось искать гроб, что в разгар войны, как неожиданно обнаружилось, было делом почти безнадежным. «Закон спроса и предложения», – сказал Джеку один из приятелей после их первой неудачной попытки. Бесчисленные тела убитых сваливали в ямы и наспех присыпали землей. На поле битвы гроб – непозволительная роскошь. Но Джек сделал невозможное. Сумел достать гроб. Точно следуя предписаниям владельца похоронного бюро, он наполнил деревянный ящик опилками и замазал щели смолой. Однако, несмотря на все предосторожности, тяжелый запах тления просачивался сквозь доски, и в Ирландии ни один возчик не пожелал везти груз. Джеку пришлось купить собственную повозку, чтобы доставить домой тело Артура.

Это скорбное путешествие полностью изменило жизнь Джека. Армейское начальство отказалось отпустить его проводить кузена в последний путь, и Джек вынужден был продать свой офицерский патент. Не такая уж великая жертва – Джек заплатил бы любую цену, лишь бы исполнить свой долг перед семьей. И все же, выйдя в отставку, Джек навсегда распрощался с военной службой, единственным ремеслом, для которого был создан. Школа всегда была для него сущим наказанием, мучительной чередой неудач. Школьные премудрости давались ему тяжело, и если бы не Артур, Джек едва ли дотянул бы до конца. Видя мучения брата, Артур всегда без лишних слов приходил к нему на помощь.

А университет! Боже милостивый, даже спустя долгие годы Джек не в силах был поверить, что отважился поступить туда. Он с самого начала знал, что добром это не кончится, но выпускники Портора-Ройял-скул неизменно продолжали образование в университете. Однако Артуру оставалось учиться в школе еще год, а без кузена у Джека не было никаких шансов продолжить занятия в университете. Решив, что нового поражения ему не вынести, Джек попросту добился, чтобы его исключили. Изобразить поведение, недостойное студента Тринити-колледжа, было легче легкого. Не потребовалось даже напрягать воображение.