– Кто это? – Богдан замер, разглядывая строгого золотого всадника верхом на серебряном коне.
– Та насправди нихто, зовсим нихто, – с суетливостью, не вязавшейся с его суровым обликом, зачастил сивоусый. – Нэ дывись ты на него, хлопче! От чертяка, щоб його в пекле вилами в бок! – Дядька осуждающе покачал головой, видя, как золотой всадник вдруг исчез и снова появился, уже в другом месте. – Ходить шукаты ему лень, так он личину себе придумал, та пидманюе! Пишлы, хлопче, швыденько!
Они снова зашагали. Богдан вздрогнул. Совсем рядом, у самых его ног земля вдруг распахнулась, открывая бездонный колодец, и гулкий голос тяжко, с явной завистью вздохнул:
– А у него хлопец есть…
– Есть, алэ ж тилькы для сэбэ! – не оглядываясь, на ходу отбрил сивоусый. – Сам дистань, а чужого не замай!
Он ускорил шаг, уже почти бежал, торопливо проскакивая мимо вспучивающихся курганов и раскрывающихся провалов.
– Кто это все такие? – невольно придвигаясь поближе к своему проводнику, спросил Богдан.
Дядька помолчал и, наконец, неохотно выдавил:
– Та за четыреста лет чимало скарбив на Хортице позакопано! Ну ось, мы и прыйшлы. – Он вздохнул с явным облегчением. С силой топнул ногой.
Земля поплыла, будто вода, распадаясь на две части. Перед Богданом раскрылась крутая, почти отвесная лестница, сложенная из необработанных камней.
– Ну що, хлопче, будемо меняться – ты со скарбом, я на волю? – хитро прищурившись, спросил казак. – Спускайся, там твоя доля!
– Ты первый иди! – торопливо сказал Богдан, на всякий случай отступая подальше от каменных ступеней.
Дядька покачал головой:
– А всэ ж трусишь ты, хлопче! Уж и не знаю, отдавать ли тебе скарбы лыцарские! – искоса поглядывая на Богдана, протянул сивоусый.
– Не хочешь – и не надо, к конкурентам пойду, может, они не такие переборчивые, – пожал плечами Богдан и сделал шаг в сторону.
– От сразу ты мне глянулся! – покрутил бритой головой сивоусый. – И отвага, и розум, все при тебе! Будь по-твоему! Ступай за мной, только не отставай!
Дядька шагнул на первую ступеньку. Уходящая в недра земли лестница озарилась неверным, мутным светом, словно бы от сотен гнилушек.
Мальчишка минуту помедлил и осторожно двинулся следом. Отвесные ступени уходили все ниже и ниже. Наконец Богдан остановился на последней. Высоко над головой чернел неровный квадрат лестничного колодца, словно крышкой, прикрытый темным куском неба. У ног открывалась маленькая – человеку только сесть, – выкопанная в земле камора. В глубине земляной каморы Богдан увидал старый, рассохшийся сундук и расколотый глиняный горшок. В осколках насыпом лежало что-то мелкое, круглое, тусклое…
– Ну ось, все, як обещал! Владей, хлопче! – Широким жестом – гуляй, душа! – сивоусый махнул на горшок с сундуком.
Бочком-бочком, не сводя глаз с благодетеля, Богдан спустил одну ногу со ступеньки, подцепил крышку сундука… Осыпая гнилую деревянную труху, крышка приподнялась. До самого верха сундук был забит старыми седлами с немногочисленными серебряными заклепками, поношенными татарскими лисьими малахаями… Сверху гордо возлежали расшитый бляшками пояс и старый халат.
– Это – скарб? Вот это вы стерегли?
– А що такэ? Справный скарб! – обиделся сивоусый. – Та якщо б не гналася за нами татарва, мы б ций сундук до ярмарки довезли, потом с неделю б гуляли! А на гроши можно хутор справный купить!
– Ага, четыреста лет назад! А сейчас мне что с ним делать, в краеведческий музей сдать? – Богдан нагнулся, сгребая горсть старинных медных монеток…
– А що хочешь, то и робы, хлопче, мне-то теперь что! – И, пользуясь тем, что Богдан нагнулся, сивоусый ринулся к лестнице. – Скарб взял, с ним и оставайся, а я на волю!
Он мчался наверх, к казавшемуся таким близким темному квадратику неба. А Богдан с ужасом увидел, как земля начинает медленно смыкаться между ним и улепетывающим сивоусым, навсегда замуровывая мальчишку в себе.
– Стой! – заорал Богдан, бросаясь в полуоткрытый проход. Земляные пласты тут же сдвинулись, легли внахлест, перекрывая путь и оставляя лишь крохотное отверстие, в котором всего на миг мелькнула спина сивоусого… и исчезла. Хранитель скарба выбрался на поверхность. Отверстие сползлось в тоненькую дырочку, неуклонно затягиваясь. Затхлый, спертый воздух не шел в легкие, камнем застревая в груди. Всем телом Богдан ударился о стену… Земля не дрогнула.
– Не-ет! – Приникнув губами к отверстию, Богдан отчаянно, безнадежно закричал, уже понимая, что его не услышат, не откликнутся…
Земляная стена рванула вверх, осыпая Богдана плотными комьями. Тяжелое тело сивоусого с разлету рухнуло на битый горшок, кроша его в мелкую пыль. Богдан вскинул голову. На фоне темного квадрата неба, оседлав швабры, парили две всадницы.
– Девчонки, я здесь! – восторженно завопил он, бросаясь к лестнице.
Крепкая, жилистая рука ухватила его за щиколотку, опрокидывая на ступеньки.
– Куда? – прохрипел сивоусый, за ногу волоча пацана к себе, в недра земли.
– Пусти! – отчаянно завопил Богдан, изо всех сил цепляясь пальцами за торчащие из стен узлы корней. – Ты меня обманул!
– Ан неправда твоя, хлопче! – помотал чубом сивоусый. – Казав, що скарб твий буде, а що ты з ним звидси пидеш, уговору не было! Моя стража закончилась, раз ты скарб взял, мне на смену пришел! Мне уходить, тебе оставаться!
– Не брал я ничего! – завопил Богдан и лягнул казака свободной ногой…
– Эть! – словно бы поперхнулись сзади.
Хватка на щиколотке ослабла. Даже не пытаясь встать, Богдан на четвереньках рванул к поверхности…
– Сзади! – донесся сверху испуганный Танькин голос, и прямо перед носом Богдана на ступеньки, звеня, свалился его собственный меч.
В последнюю секунду, спиной ощутив шорох рассекаемого воздуха, пацан перевернулся. Лезвие сверкнуло над его головой. Богдан вскинул навстречу свой меч. Сталь ударилась о сталь.
– Ничего! – ревел сивоусый, и кривая сабля порхала в его руке, норовя достать перекатывающегося мальчишку. – Для замены ты и мертвый сгодишься!
Тупой меч мог лишь парировать пластающие удары казацкой сабли. Но Богдан понимал, что и это долго не продлится. Несмотря на столетнее безделье, сивоусый был профессионалом, лучше любого из мастеров клуба исторического фехтования. Плечо Богдана словно ледяным языком облизало… Боли почти не было, мальчишка лишь увидел, как каплет на каменные ступеньки его кровь.
– Молись, хлопче! – закричал казак, вскидывая саблю для последнего удара.
Бац! Бац-бац! Метко пущенные камни обрушились сверху, молотя сивоусого по голове, плечам. Хранитель клада замешкался, прикрываясь руками. Богдан ударил тупым мечом, словно заступом, ему в грудь. Дядьку смело со ступенек. Богдан снова побежал по лестнице. Квадрат выхода был уже совсем близко, когда он услышал за спиной тяжелое дыхание и понял, что упорный сивоусый вновь нагоняет. Но тут застонал воздух, знакомые руки ухватили мальчишку и поволокли наверх, провозя физиономией по неровным каменным ступеням. На миг Богдан завис между двумя швабрами, словно белье на просушке, потом его бережно опустили рядом с отверстием в земле.