В углу за столиком сидела незнакомая леди со своей дочерью. Она подняла лорнет и невозмутимо оглядела меня всю, от простенькой шляпки до запачканных ботинок; закончив осмотр, она наклонилась к дочери и что-то прошептала ей, прикрывая рот затянутой в перчатку рукой. Затем они обе рассмеялись.
Миссис Уильямс вошла через боковую дверь, на ходу одаривая нас улыбкой.
— Мистер Фортескью! Какая приятная неожиданность! Как поживает миссис Фортескью? И ваши сестры? Передавайте им мои наилучшие пожелания.
Джеймс поклонился.
— Мисс Лейси! — пропела она, глядя на меня и давая понять, что прекрасно видит грязные следы, оставленные мною на ее сине-золотом ковре. — Приятно видеть вас снова. Чем могу служить?
Я заколебалась и взглянула на Джеймса. Он в упор смотрел на меня. Для меня до последнего момента было большим облегчением думать, что это его голос будет доноситься до девушек в мастерской и это его слова будет передавать вечером в гостиной та элегантная леди, которая сейчас потешается в своем уголке. Все, что мне придется делать, это молча стоять позади него и подтвердить кивком свое согласие, когда он передаст миссис Уильямс перчатки.
— У мисс Лейси есть к вам небольшое дело, — вежливо сказал Джеймс.
Обернувшись ко мне, он положил руку мне на талию и чуть выдвинул меня вперед. И я оказалась лицом к лицу с миссис Уильямс и увидела, как улыбка медленно оставляет ее лицо.
Помощница вернулась за конторку, служившую обычно прилавком, и сделала вид, что углубилась в свои дела. Вторая помощница появилась из примерочной вместе с другой дочерью леди, выглядевшей очень мило в выходном платье. Леди, не вставая с места, подала дочери знак подойти и не мешать ей слушать. Весь магазин хотел узнать, что у меня за дело.
— Я пришла вернуть вот это, — начала я тоненьким голоском и протянула миссис Уильямс сверток с перчатками.
Та слегка нахмурилась и передала его помощнице, ибо развернуть его было явно ниже ее достоинства.
Помощница развернула сверток и показала перчатки хозяйке. Миссис Уильямс продолжала молча смотреть на меня, ожидая моих объяснений.
— Прошу прощения, — продолжала я неловко, — но девушка, которая вышивала их, заболела и не сможет закончить работу. Я хотела бы вернуть их обратно.
— Как мило с вашей стороны, — ледяным тоном проронила миссис Уильямс.
— Видите ли, она прежде жила в моем поместье, — попыталась объяснить я дрожащим голосом, чувствуя, что девушки-мастерицы побросали свою работу и столпились в дверях, окидывая меня недружелюбными взглядами. — И сейчас я собираюсь отправить ее обратно. Она не сможет работать на вас впредь.
Миссис Уильямс величественно наклонила голову.
— Сожалею, но она в долгу перед моим магазином. — Ее слова лились гладко, как шелк. — Ей была доверена серьезная работа, которую теперь мне придется отправлять на переделку. Я настаиваю на высочайшем качестве работы, поскольку среди моих покупательниц самые знатные дамы Англии. Сожалею, но я не могу освободить ее от контракта, пока она не рассчитается с долгами.
— Сколько? — спросила я.
Миссис Уильямс томно вздохнула, будто бы я причиняла ей неимоверное беспокойство, и одна из дочерей леди громко рассмеялась. Ее мать посмотрела на нее и поднесла руку ко рту, чтобы скрыть свою собственную улыбку.
— Миссис Фостер? — обратилась хозяйка магазина к помощнице.
Та быстро выдвинула ящик своего стола и вынула гроссбух. Затем с важной медлительностью стала переворачивать страницу за страницей.
— Имя молодой особы? — спросила она меня.
— Рози Денч.
Миссис Уильямс посмотрела на сидящую леди и двух ее дочерей.
— Моя дорогая леди Кверри, — обратилась она к ним. — Я приношу вам свои извинения за это недоразумение. Обычно я требую, чтобы с такими вопросами обращались с черного хода и только по предварительной договоренности. Но мисс Лейси предпочла войти через парадный вход и в рабочие часы. Мне неловко задерживать вас обсуждением такого невероятного требования. Я могу еще чем-нибудь быть вам полезна?
— Мы хотели бы взглянуть на некоторые образцы шалей, — ответила леди Кверри.
Миссис Уильямс кивнула другой помощнице, и та вынесла целую коробку с вышитыми шалями. Но я прекрасно поняла, что леди Кверри и ее дочерей не так уж интересуют эти шали, они просто хотели насладиться спектаклем. Я оглянулась вокруг в поисках Джеймса. Он уселся в кресло подле двери и ждал меня, скрестив на груди руки с видом полнейшего безразличия. Я бросила на него взгляд, полный мольбы, но он спокойно улыбнулся, будто давая понять, что согласен еще немного подождать меня.
— Денч задолжала нам шестьдесят четыре шиллинга, — томно пропела миссис Фостер. — И если она возвращает эти перчатки, то они считаются испорченными и тогда с нее приходится восемь фунтов и четыре шиллинга.
— Испорченные! — негодующе воскликнула я. — Но они прекрасно вышиты, и работа почти закончена.
— Незаконченная работа называется испорченной, — сказала миссис Фостер, не поднимая глаз от гроссбуха. — Убедить девушек заканчивать начатую работу очень трудно, мисс Лейси. Мы разработали целую систему штрафов, чтобы поднять у них дисциплину и ответственность. Вы уверены в том, что поступаете правильно, убеждая эту Денч бросить начатое дело?
Я судорожно вздохнула и опять оглянулась на Джеймса. Он пристально смотрел в окно, не отрывая глаз от лошадей. Две дочери незнакомой леди буквально корчились от смеха над коробкой с шалями.
— Я не думаю, что подобные разговоры уместны здесь, — величественно произнесла миссис Уильямс. — Тон много значит для меня. И я не потерплю нарушения приличий в моем собственном магазине. Надеюсь, вы меня простите, мисс Лейси, если я попрошу вас передать этой Денч, чтобы она явилась ко мне с черного хода и либо выплатила долг, либо закончила эту работу. Она и так ее сильно задержала.
Подавленный смешок донесся со стороны мастерской.
— Вас интересует еще что-нибудь, мисс Лейси? — ровно продолжала она.
Я не находила слов от гнева и оттого, что со мной посмели обойтись подобным образом. Пока я молчала, миссис Уильямс кивнула помощнице, и та, с важностью проплыв мимо меня, открыла дверь и стала ждать, пока я выйду.
Я чувствовала, что мое лицо горит. Леди Кверри и ее дочери бросили притворяться, что рассматривают шали, и открыто уставились на меня. Джеймс поднялся на ноги, готовый без слов следовать со мной. Я сделала два шага, но вдруг круто повернулась назад.
— Нет! — бешено прошипела я и почувствовала, что по мере того, как гнев захлестывает меня, с меня, словно пустая оболочка, спадает и покорность маленькой мисс Лейси из Бата.
Я не была больше скромной, послушной мисс. Я была наследницей Лейси, я — Лейси из Вайдекра. А эта высокомерная женщина плохо обращалась с одним из моих людей.