«Черные медведи!»
Она своими глазами видела черных медведей, объедавших кусты на поляне. Как это может быть? Правда, Сикиник говорила ей, что на берегах этого озера собираются не только белые, но и черные, и даже бурые медведи, однако Каллик не могла поверить в это до тех пор, пока своими глазами не увидела. И хотя черные медведи оказались намного меньше белых, ей все равно было как-то не по себе. Они ведь совсем другие, будто и не медведи даже!
Остановившись, чтобы перевести дух, Каллик покосилась назад, боясь, что черные медведи бросились за ней в погоню. К счастью, в лесу было по-прежнему тихо и неподвижно. Растянувшись в камышах, Каллик стала смотреть на озеро. Солнце медленно опускалось, окрашивая воду слепящим золотым сиянием. Над головой у Каллик громко перекликались и хлопали крыльями птицы. Внезапно Каллик уловила какое-то движение на краю леса. Вскинув голову, она увидела вдалеке белого медведя, только что вышедшего из-за деревьев. Троих других нигде не было видно.
Медведь шел в ее сторону, и вскоре Каллик с ужасом узнала в нем Таккика. Ее брат тащил в зубах что-то большое и черное, причем его ноша отчаянно брыкалась. Каллик не сразу поняла, что это такое. Щурясь от резкого ветра, она всмотрелась повнимательнее — и вытаращила глаза. Таккик нес маленького черного медвежонка, который пытался высвободиться из его пасти! Порыв ветра донес до Каллик испуганный плач медвежонка.
«Таккик похитил одного из черных медведей!»
Вскочив с земли, Каллик бросилась к брату и догнала его, когда тот перепрыгивал через один из бесчисленных ручьев, бегущих по болотистой равнине к озеру. Преградив Таккику дорогу, Каллик грозно крикнула:
— Что ты наделал?
Вытянув шею, она осторожно обнюхала маленького медвежонка; от его теплой черной шерстки пахло листьями, корой и жирной землей, полной червей и личинок.
Разжав челюсти, Таккик бросил медвежонка на землю и поставил лапу ему на шею, чтобы не сбежал. Малыш взвизгнул от боли и ужаса. В тот же миг настороженность Каллик сменилась жалостью. Этот черный малыш был таким же как она — разве она не боялась бы, если бы какой-то здоровенный медведь схватил ее, как дичь, и поволок в свою берлогу?
— Он теперь наш, — прорычал Таккик. — Видала когда-нибудь более жалкое существо? Разве это настоящий медведь? Он только и может, что вынюхивать червей да муравьев в земле.
— Ты хочешь его съесть? — дрожащим голосом спросила Каллик.
— Да кому он нужен! — насмешливо фыркнул Таккик. — Салик сказал, что это наша добыча. Если Куник, Имик и другие подумают, будто мы подобрали его дохлым, наш план не сработает.
— О чем ты говоришь, Таккик? Какой план?
— А такой, что когда мы покажем белым медведям, с какой легкостью нам удалось забрать живого и здорового медвежонка из леса, они все захотят отправиться вместе с нами! И тогда территория черных медведей будет наша, Каллик!
— Но он же совсем малыш! — закричала Каллик. — Отпусти его.
Таккик раздраженно оскалил зубы.
— Ты ничего не понимаешь.
— Я понимаю, что ты делаешь ему больно, — воскликнула Каллик, глядя в глаза брату. — Таккик, ты совсем глупый? Как же другие черные медведи? Они ведь рассердятся!
Таккик еще шире осклабился, показывая острые зубы.
— Да какие это медведи? При виде нас эти трусы бросились врассыпную, и сейчас сидят на деревьях, как тупые перепуганные птицы.
— Неужели ты не боишься, что они придут за этим медвежонком?
— Я ничего не боюсь, — гордо расправил плечи Таккик. — Черные медведи знают, что им с нами не справиться. В тяжелые времена выживают самые храбрые и самые сильные. И это мы — белые медведи.
— Опомнись, Таккик! Белым медведям нужен лед, рыба и тюлени. Зачем нам лес? Пусть там живут черные медведи, а мы дождемся льда!
— Ты ничего не понимаешь! — нетерпеливо крикнул Таккик. — Помнишь, что нам Ниса говорила? С каждым годом лед начинает таять все раньше. Что мы будет делать, когда льда вообще не останется?
— Такого никогда не случится! — в страхе пролепетала Каллик. — Духи этого не допустят.
— Сколько тебе повторять — если духи и существуют, то им нет до нас никакого дела. Мы голодаем и умираем, а ты талдычишь мне о каких-то духах! Чтобы выжить, нам нужно перебраться со льда на землю. Захватим территорию черных медведей, потом расправимся с гризли и научимся жить в лесу и на берегах рек. Так говорит Салик, а я ему верю.
Каллик вспомнила лед: огромные сверкающие пространства, припорошенные снегом. Она вспомнила, как вместе с мамой и Таккиком лежала возле лунки, поджидая тюленя. Вспомнила, как тепло и уютно было в снежной берлоге, когда ветер выл и свистел над их головами. И Таккик хочет оставить все это, чтобы поселиться в сырой грязи или под деревьями?
— Белые медведи никогда на это не согласятся! — рявкнула она. — Если вы спятили, то другие пока в своем уме!
Она хотела прибавить еще что-то, но внезапно услышала шлепанье лап по заболоченной земле и увидела бегущих к ним троих приятелей Таккика. У Каллик опустились плечи. Она еще могла попытаться уговорить Таккика отпустить медвежонка, но разговаривать с Саликом было бесполезно.
— Опять ты здесь? — заорал на нее Салик. — Разве я не приказал тебе держаться от нас подальше?
— Я тебя не боюсь, — огрызнулась Каллик, смело глядя ему прямо в глаза.
Но Салик и двое других медведей не обратили на нее внимания. Они подошли к Таккику, который убрал лапу с шеи черного медвежонка, позволив тому подняться. Храбро оскалив зубы, малыш зарычал на Салика и попытался оцарапать его лапой, но когти его запутались в густой шерсти большого медведя. В ответ Салик с силой врезал ему по голове.
— Больно! — зарычал медвежонок. — Отпустите меня!
Салик ткнул его лапой в бок, и медвежонок с воем рухнул на землю. Икалик подошел к нему и с любопытством обнюхал.
— От него странно пахнет!
— Еще бы не странно, — проворчал Салик. — Он же не такой, как мы.
Маник разглядывал медвежонка со смешанным выражением страха и любопытства.
— А по-моему, его надо отпустить. От него нам не будет ничего, кроме неприятностей.
— Замолчи, тюленеголовый! — набросился на него Салик. — Белые медведи должны увидеть этот комок шерсти. С его помощью мы раздобудем себе еду. Конечно, если ты не хочешь есть…
— Я не сказал, что не хочу!
— Тогда заткни пасть и делай, что тебе говорят.
— Но вы же понимаете, что это неправильно! — вне себя от гнева, крикнула Каллик. — Посмотрите на него! Он такой маленький, он напуган до смерти. Зачем вы его мучаете?
Но Таккик и Салик даже внимания не обратили на ее крики. Подхватив скулящего медвежонка зубами за шкирку, Таккик поволок его на территорию белых медведей. Захлебываясь от плача, черный медвежонок беспомощно болтался в его пасти, а его задние лапы волочились по земле, прямо по острым камням и грязным болотам.