Этот город прославится и тем, что во время наполеоновской оккупации страны французским войскам не удастся взять Кадис и именно здесь будет провозглашена Конституция Кадиса, которая провозгласит новые либеральные ценности конституционной монархии.
Самое поразительное то, что поезда идут в Кадис по этой длинной косе, пассажиры видят фантастическое зрелище, когда с обеих сторон их окружает вода. На часах не было еще и восьми, когда такси наконец въехало в город. Фармацевт расплатился, добавив пять евро, и водитель, весело кивнув на прощание, уехал. Фармацевт направился к небольшому вокзалу. Отсюда отходили поезда на Севилью. Он купил билет и сел в первый вагон отходившего поезда. Еще через два с лишним часа он уже был на новом вокзале Севильи на стоянке такси. Здесь он попросил отвезти его к отелю «Барсело», находящемуся на другой стороне города, за рекой.
Отель был выстроен в виде трех круглых башен, связанных друг с другом переходами. Он вошел в холл отеля и, пройдя в ресторан, попросил официанта принести ему чашечку кофе. Сидя за столом, он наблюдал за входом, глядя на часы. Было уже около одиннадцати утра по местному времени. Если он рассчитал все правильно, то груз из Лиссабона должен был прибыть к полудню. Фармацевт выпил одну чашку и заказал вторую. Когда он заказал себе рюмку коньяка, в холле отеля показался неизвестный мужчина лет шестидесяти. Он прошел в ресторан, сел за столик и попросил официанта принести бутылку минеральной воды. Когда его заказ был выполнен, незнакомец поднялся и направился к выходу. Проходя мимо Фармацевта, он уронил газету и связку ключей. Фармацевт наклонился, чтобы помочь неизвестному. Он поднял вторую связку ключей, которая лежала рядом с первой. Протянув неизвестному первую связку ключей и газету, Фармацевт ловко зажал в руке вторую связку ключей. Неизвестный удовлетворенно кивнул и, поблагодарив на португальском языке, вышел из помещения.
Фармацевт выпил рюмку коньяка, расплатился с официантом и вышел из отеля «Барсело». Рядом с отелем были припаркованы несколько машин. Среди них была белая машина «Сеат Толедо», обычно используемая местной полицией.
Фармацевт подошел к автомобилю, открыл дверцу и сел в машину. Затем мягко тронулся, отъезжая от отеля. Переехав на другой берег, он остановился рядом с парком, выходя из салона автомобиля. Открыл багажник, увидел лежавшие там большие сумки и сразу закрыл его. Затем снова сел за руль и поехал в сторону моря, на восток. Через два часа он был в небольшом провинциальном городке Ронда, расположенном на двух скалистых плато, разделенных глубоким ущельем. Он остановил автомобиль у небольшого отеля, в котором был ресторан, решив немного подкрепиться. На часах было около двух.
Ронда был небольшим, даже по местным понятиям, городком, насчитывающим чуть более тридцати тысяч жителей. Но это был известный на весь мир городок. Именно в нем в конце восемнадцатого века жила семья самых знаменитых тореадоров Испании — Ромеро, которые сформулировали основные правила корриды, действующие в стране до сих пор. Более того, в этом городке была и первая настоящая арена для боя быков, сооруженная еще в тысяча семьсот восемьдесят пятом году. Не удивительно, что в нескольких маленьких магазинчиках продавались сувениры, связанные с семьей Ромеро и с боем быков.
На склоне ущелья, где остановился Фармацевт, находился отель «Дон Мигель», в котором был очень симпатичный ресторан с террасой. Перекусив, Фармацевт вышел к машине. Начиналась сиеста, все жители направлялись к своим домам для традиционного послеобеденного отдыха. Он открыл первую сумку, проверяя ее содержимое. Затем открыл вторую. Все было на месте. Он получил все, что заказывал. И поэтому он закрыл обе сумки и снова сел за руль. До Марбельи, где он жил было примерно полтора часа езды, но дорога шла через горы, и здесь нужно было вести машину осторожно.
В Марбелью он не въехал. На своем автомобиле он проехал в поселок Новая Андалусия, где находился Пуэрто-Банус, место для стоянки роскошных яхт, владельцы которых жили на побережье Солнечного Берега. В восьмидесятые и девяностые годы здесь были надписи на испанском и арабском языках, в знак уважения к богатым гостям из арабских стран. Затем появились надписи на английском, а с конца девяностых начали появляться надписи и на русском языке, а среди местных лоцманов стало престижным понимать русский язык, так как самые богатые и роскошные яхты принадлежали людям, говорящим именно на этом языке.
Фармацевт подъехал на своей скромной машине к причалу и остановил автомобиль на стоянке, где парковались машины других владельцев морских судов. Он закрыл дверь и, проходя мимо дежурного, передал ему ключи. Затем прошел через парк, выходя на знакомую стоянку такси. Он успел купить себе карточку для телефона-автомата, бутылку воды и, усевшись в первую машину, попросил отвезти его в Марбелью. Он прибыл в свой отель к четырем часам вечера, когда его наблюдатели только проводили взглядом прибывшего Фармацевта. Они даже не знали, где он был и куда ездил. Но оба понимали, что совершили ошибку, позволив ему покинуть отель и длительное время находиться вне их наблюдения. Однако наблюдать вдвоем за ликвидатором было почти невозможно. Для успешной работы требовалась группа в десять или двенадцать человек, которые могли, сменяя друг друга, следить за ликвидатором. И безо всякой надежды на успех, ведь Фармацевт легко мог вычислить наблюдателей и так же легко от них оторваться.
Фармацевт вернулся в свой номер, принял душ и лег спать. Сегодняшний день прошел так, как он должен был пройти. Если все будет нормально, завтра он начнет осуществлять свой план. Нужно еще раз все правильно рассчитать. В их организации рассчитывают на его успех. Значит, он должен суметь справиться и с этим заданием. Он взглянул на часы. Сегодня был успешный день. Все прошло точно так, как он планировал. И ни одного сбоя. В ближайшие два дня все должно закончиться. И хотя его план достаточно опасен, тем не менее при сложившихся обстоятельствах это единственный шанс достать Скобелева.
Утром они долго лежали в постели не вставая, словно боясь потревожить друг друга. К завтраку они спустились поздно. На часах было около одиннадцати. По выходным на завтрак можно было идти позже обычного, до одиннадцати часов утра, и они успели выпить кофе и съесть свой завтрак до того, как закрылись двери перед опоздавшими гостями. Они вернулись в номер, когда на часах было около двенадцати. Скоро за ними должны были заехать Джулианелла и ее супруг. Караев подумал, что можно немного расспросить Элину, до того как они отправятся в эту поездку, иначе его затянувшееся молчание будет выглядеть подозрительно. Он в который раз досадовал на то, что вообще согласился на подобную поездку, когда нужно было лгать и обманывать любимую женщину.
— Джулианелла сказала, что заедет к нам вместе с Козимо, — вспомнил Тимур, — неужели так зовут ее мужа?
— Да, — улыбнулась Элина, — именно так его и зовут. А почему тебя это удивляет?
— Я думал, что так называли итальянцев в Средние века. А сейчас имена несколько изменились.