Не отпуская ее руку, он сел рядом с нею на диван.

– Такой восхитительный, – пробормотал он, – и скоро он будет моим.

Он перевернул руку ладонью кверху и, склонившись над нею, прикоснулся кончиком языка к запястью. В тишине комнаты ее учащенное дыхание казалось слишком громким. Интересно, промелькнуло у нее в голове, такое возбуждение вызвано прикосновением его языка или тем, что он собирается ее соблазнить?

– Мне нравится форма ваших рук. – Он оглядел их от запястья до предплечья так, словно они были предметом восхищения. – Вы занимаетесь спортом?

Она кивнула. Он улыбнулся:

– Это видно по вашей походке, по тому, как вы двигаетесь. – Он наклонился к ее лицу, и она почувствовала, что он ее целует. – Вы двигаетесь не так, как другие женщины. И это заставляет меня думать о том...

– О чем? – прошептала она.

Рука Гарета уже лежала на ее бедре и не то чтобы гладила его, а своим теплом и тяжестью просто напоминала о присутствии потрясающего мужчины.

– Я думаю, что вы знаете...

Перед мысленным взором Гиацинты пронеслись какие-то смутные образы. Она знала, что происходит между мужчиной и женщиной: она уже давно выпытала все у своих старших сестер. А еще она однажды нашла в комнате Грегори скандальную эротическую книгу с иллюстрациями, которые вызвали у нее странные ощущения.

Но она не ожидала – не была готова – к такому всплеску желания, которое вызвали у нее слова Гарета. Она вдруг представила себе, как он ее ласкает, целует...

– Вы не думали? – шепнул он, и она ощутила его горячее дыхание на своей шее.

Она кивнула. Она не могла соврать. Гиацинта чувствовала, что не может не поддаться его нежному натиску.

– Что выдумаете? – настаивал он. Она сглотнула.

– Я не могу сказать.

– Да, не можете, – понимающе сказал он, – но это не имеет значения. – Он наклонился и поцеловал ее в губы. – Но скоро сможете. – Он встал. – Боюсь, что мне надо уйти до того, как моя бабушка начнет шпионить за нами из дома напротив.

Гиацинта с ужасом посмотрела на окна.

– Не беспокойтесь, – со смехом сказал он. – Ее зрение уже не то.

– У нее есть телескоп. – Гиацинта все еще с подозрением смотрела на окна дома напротив.

– Почему это меня не удивляет? – пробормотал Гарет, направляясь к двери.

Гиацинта смотрела, как он идет по комнате. Его походка всегда напоминала ей движения льва. А теперь ей предстояло этого льва укротить!

– Я нанесу вам визит завтра, – сказал Гарет, одарив ее легким поклоном.

Она подождала, пока он уйдет, и снова повернулась к окну.

– О Боже...

– Что он сказал? – Леди Данбери появилась всего через десять секунд после ухода Гарета.

Гиацинта смотрела на графиню, и казалось, она не понимает, о чем ее спрашивают.

– Ты спросила у него, почему он сделал тебе предложение. – напомнила ей леди Данбери. – Что он ответил?

Только сейчас Гиацинта поняла, на какой вопрос Гарет ей не ответил.

– Он сказал, что не может не жениться на мне, – солгала она. Это было именно то, что ей хотелось, чтобы он ей сказал. И то, что леди Данбери считала очевидным.

– О, – вздохнула графиня и приложила руку к сердцу. – Как замечательно!

Гиацинта посмотрела на нее новыми глазами.

– Да вы, оказывается, романтик.

– Всегда им была. Всегда.

Глава 14

Прошло две недели. Всему Лондону уже известно, что Гиацинта станет миссис Сент-Клер. Гаретнаслаждается своим положением почетногоБриджертона, но все же его не покидает мысль, что все может в одночасье рухнуть.

Время действия – полночь. Место – как раз под окномспальни Гиацинты.

Гарет все продумал до мельчайших деталей. Он все проиграл в уме, кроме слов, которые скажет, потому что знал, что они появятся, когда настанет нужный момент.

Это будет момент страсти.

Это произойдет сегодня ночью.

Так думал Гарет – со странной смесью расчета и восторга. Сегодня ночью он соблазнит Гиацинту.

Его немного мучили угрызения совести по поводу того, как расчетливо он задумал падение Гиацинты, но он старался их тут же отметать. Он же не собирался соблазнить ее, а потом бросить. Он женится на ней! И никто ничего не узнает.

Ее совесть не позволит ей расторгнуть помолвку после того, как она отдалась своему жениху.

Они решили этой ночью обыскать Клер-Хаус. Гиацинта хотела пойти уже на предыдущей неделе, но Гарет ее отговорил. Для осуществления его планов было еще рано, поэтому он сочинил историю про своего отца – будто у того должны были быть гости. Благоразумие подсказывало, что удобнее будет искать, если в доме будет как можно меньше народу.

Практичная Гиацинта с его доводами тут же согласилась. Но сегодняшний вечер подходит как нельзя лучше. Отец наверняка поедет на бал к Моттраммам. Но самое главное – Гиацинта была готова.

Две недели прошли на удивление приятно. Его уговорили посещать бесчисленные балы и вечеринки. Они были в театре и в опере. И Гиацинта была все время рядом с ним, и если у него и были сомнения в благоразумности женитьбы, то скоро они исчезли. Она иногда раздражала и даже злила его, но всегда была весела и забавна.

Она будет хорошей женой. Другие мужчины, возможно, так не думали, но ему она очень подходила, а только это и имело для Гарета значение. Но сначала ему надо было подстраховаться.

Он начал соблазнять ее медленно, не спеша. Сначала взглядами, прикосновениями и мимолетными поцелуями. Он поддразнивал ее, прозрачно намекая на то, что будет еще кое-что, заставляя ее сердце биться учащенно. Черт возьми, его сердце тоже не оставалось спокойным.

Гарет заварил все это две недели назад, когда попросил ее выйти за него замуж, зная при этом, что обручение будет недолгим. Началось все с поцелуя.

Сегодня ночью он покажет ей, каким может быть поцелуй.

В общем и целом, думала Гиацинта, поднимаясь в свою спальню, все прошло довольно хорошо.

Она бы предпочла остаться дома в тот вечер – чтобы лучше подготовиться к их вылазке в Клер-Хаус, но Гарет сказал, что, поскольку он собирается послать свои извинения Моттраммам, будет лучше, если она к ним поедет. Иначе пойдут слухи о том, куда они оба пропали. Гиацинта провела у Моттраммов часа три, но потом, увидев свою мать, пожаловалась на головную боль. Вайолет, как Гиацинта и предполагала, не захотела уезжать, и отослала ее домой в своей карете.