Иисус, сын Иосифа. Но какой Иисус? И какой Иосиф?
Неужели Джейк действительно нашел гробницу Святого семейства? Если так, то кто же завернутый в ткань мужчина, которого обнаружила я?
— Похоже, здесь имеется что-то еще, Джейк.
— Что?
Я начала говорить, но тут зазвонил телефон Драма.
— Чудеса. Неужто «Защитники веры» решили перезвонить мне по поводу скелета? — Он покачал головой и пошел отвечать на звонок.
Пока Джейк отсутствовал, я изучала результаты анализа масадского скелета и странного зуба.
Ядерная ДНК указывала, что скелет мужской. Ничего особенного. Я и так это знала. Зуб также из мужской челюсти.
Анализ митохондриальной ДНК говорил о том, что скелет не связан с семьей из долины Кедрон. Если те люди действительно являлись родственниками Христа, то скелет из Масады — это кто-то посторонний. Или, по крайней мере, не отпрыск одной из тех женщин.
Как и предполагал Бержерон, зуб не имел отношения к масадскому скелету, а принадлежал кому-то помоложе.
Я в третий раз перечитывала отчет, когда появился Джейк.
— Ослы!
— «Хеврат-Кадиша»?
Джейк кивнул.
— Что они сказали?
— Baruch Dayan ha-emet.
Я посмотрела на него и покрутила пальцем у виска.
— Великий Бог — всему судья, — пояснил Джейк.
— Что еще?
— А мы — дети сатаны. Теперь они собираются помешать моим раскопкам.
— Ты нашел человеческие останки, раскапывая синагогу первого века?
— Конечно, нет. Я сто раз повторил это, но «Защитники» не верят. Сегодня же поедут туда, и опять всей толпой.
— Ты спросил про скелет?
— Добрый раввин отказался говорить на эту тему, — пожал плечами Джейк. — Зато он сказал кое-что странное.
— Что именно?
— Попросил перестать доставать их звонками.
— И?
— Я позвонил только дважды.
— Так кто же им звонит?
— Да кто его знает?!
Мы помолчали.
— Ты прав, Джейк, — сказала я после паузы и показала ему результаты анализа митохондриальной ДНК масадского скелета и зуба. — Это нечто большее, чем мы только можем себе представить.
— Дошло, наконец.
Теперь уже он сам был похож на испуганного оленя.
Впрочем, создавалось впечатление, что Джейк не понимал всего драматизма ситуации.
— У зуба и скелета разные митохондриальные ДНК, — сказала я. — Значит, зуб чужой. Ничего нового. Дантист, сотрудничающий с моей лабораторией в Монреале, сразу сказал об этом. Зуб принадлежал человеку, который моложе нашего парня. Митохондриальная ДНК скелета также не совпадает ни с кем из гробницы. Его мать принадлежала к другому роду.
— Но она могла являться чьей-то женой. Я имею в виду мужчин из гробницы.
— Возможно. А вот действительно шокирует то, что митохондриальная ДНК странного зуба совпадает с ДНК семьи из долины Кедрон!
— Странный зуб связан с семьей Марии, а скелет — нет?
— Да.
— Его вставили в челюсть скелета?
— Да, Джейк. Это означает, что владелец зуба являлся родственником людей из твоей гробницы. Он член их семьи.
— Как же зуб оказался в челюсти скелета?
— Думаю, вставили по ошибке. Во время раскопок или во время транспортировки. Только не в лаборатории Хааса.
— Получается, что хотя бы один человек из «пещеры-2001» наверняка приходился родственником людям из гробницы. Какого черта член этой семьи забыл в Масаде?
Джейк засунул руки в карманы, подошел к окну и посмотрел вниз. Я ждала, пока он разберется в своих мыслях.
— Ядин не горел желанием обсуждать останки, найденные в пещере, — сказал Драм негромко. — Конечно. Они вовсе не мятежники, а христиане, которые жили в пещере.
Похоже, Джейк разговаривал сам с собой.
— Во что мы ввязались? Кому принадлежал скелет из Масады? Почему его не показали Хаасу? Кого захоронили в скрытой камере? Почему эти останки не собрали и не поместили в оссуарий?
Тут Джейк быстро повернулся и посмотрел на меня в упор.
— Последователи Иисуса в Масаде. Один из них связан с людьми из гробницы. Он принадлежит к Святому семейству. Чтобы факты подтвердились, мне нужно доказать, что оссуарий Иакова нашли именно в этой гробнице. — Джейк обернулся. Его глаза горели. — Я думал, у нас в руках две разные находки, хоть и относящиеся к одному временному периоду. Однако это не так. Они связаны! Пропавший скелет из Масады и семья из гробницы — части одной истории. Это будет величайшим открытием века. Да что там — целого тысячелетия!..
Джейк вернулся к столу, взял отчет о результатах анализа, положил его обратно, потрогал фотографии оссуариев, провел пальцем по краю стола.
— Это намного больше, чем даже я мог вообразить, Темпе. И опаснее.
— Опаснее? Но ведь у нас больше нет скелета. А про кости, завернутые в ткань, никто не знает.
— Пока никто не знает.
— Пора поговорить с Блотником.
Джейк резко обернулся:
— Нет!..
Я вздрогнула. Джейк отвел взгляд.
— Извини. У меня снова болит голова. Просто… я… не надо звонить Блотнику.
— Джейк, неужели ты позволишь чувствам взять верх?
— Блотник утратил мое доверие, — проговорил Джейк. — И мы не занимаемся благотворительностью. Он неудачник, пустое место и осел.
— Да кем бы он ни был, но он директор ИОД. Наверное, Блотник занял этот пост по заслугам, нет?
— Он опубликовал несколько хороших статей в шестидесятые годы. Получил степень академика и должность директора. С тех пор ни разу не нашел и не написал ничего стоящего. Выезжает на спинах других.
— Несмотря на твое мнение о Блотнике, ИОД отвечает за историческое наследие этой страны.
Снаружи хлопнула дверь машины. Джейк подбежал к окну, затем бросился к закрытому шкафу и повернулся ко мне. Вздохнув, взял со стола авторучку и начал ею щелкать.
— Собираюсь заехать к Руфь Анне Блум сегодня.
— Это антрополог из ИОД?
Джейк кивнул.
— Ты расскажешь ей о завернутых в ткань костях?
— Да.
— Но ты ведь не только из-за этого едешь к ней?
— Не только из-за этого. — Джейк положил ручку. — Слишком рискованно хранить кости здесь.
Интересно. Рискованно для кого? Для костей? Для Джейка? Его дальнейшей карьеры? Я знала, что он собирается получить ученую степень.