— Надо позвать Лукаса и Джейн. Они наверняка захотят познакомиться с вами.
Джеймс с интересом наблюдал, как она трижды стукнула по оконному стеклу. Спустя считанные секунды кухонная дверь распахнулась настежь и на пороге появились двое ребятишек.
— А, это ты Элизабет, — протянул мальчик. — Я думал, что это Сьюзен.
— Нет, это всего лишь я. Вы, случайно, не знаете, где она может быть?
— Пошла на рынок, — ответил малыш. — Если повезет, выменяет мясо на репу?
— Скорее, если ее пожалеют, — пробормотала девчушка. — Лично я не пойму — зачем кому-то менять отличный кусок мяса на противную репу.
— Терпеть не могу репу, — вклинился в разговор Джеймс. Три белокурые головки дружно повернулись в его сторону.
Он добавил:
— Правда, одна моя знакомая утверждает, что можно научиться усердию, имея дело с репой, но я так и не понял, что она хотела этим сказать.
Элизабет чуть не поперхнулась.
— Чушь какая-то, — прокомментировала его замечание девочка.
— Лукас, Джейн! — вмешалась Элизабет, повысив голос. — Познакомьтесь с мистером Сидонсом. Мы с ним друзья и вместе работаем в Дэнбери-Хаусе. Он новый управляющий леди Дэнбери.
Джеймс поднялся и пожал руку Лукаса с таким видом, словно имел честь быть представленным премьер-министру. Затем повернулся к Джейн и поцеловал ей ручку. Личико девочки засияло, но еще более ослепительным было выражение лица Элизабет, когда Джеймс взглянул на нее в надежде заслужить одобрение.
— Как поживаете? — любезно произнес он.
— Спасибо, хорошо, — отозвался Лукас.
Джейн молчала, рассматривая свою руку, удостоившуюся поцелуя.
— Я пригласила мистера Сидонса к чаю, — сказала Элизабет. — Думаю, вы не откажетесь составить нам компанию?
В другой ситуации Джеймс пожалел бы времени, которое мог провести наедине с Элизабет, но было что-то согревающее душу в том, чтобы просто сидеть на кухне в тесном кружке, который, похоже, знал, что такое семья.
Вручив по печенью брату и сестре, Элизабет спросила:
— Чем вы занимались весь день? Сделали уроки, которые я вам задала?
Джейн важно кивнула:
— Я помогла Лукасу решить задачку.
— Не выдумывай! — выпалил Лукас, крошки из его рта разлетелись во все стороны. — Я сам могу все сделать.
— Ну и что, что можешь, — повела плечиком Джейн не без превосходства, — ведь не сделал.
— Элизабет! — возмутился Лукас. — Ты слышала, что она сказала?
Но Элизабет, пропустив мимо ушей его вопрос, принюхивалась к воздуху с явным отвращением.
— Чем это здесь пахнет?
— Я ходил на рыбалку, — сообщил Лукас.
— Сейчас же вымойся. Мистер Сидонс — наш гость, и невежливо…
— Я не имею ничего против запаха рыбы, — вмешался Джеймс. — Удалось что-нибудь поймать?
— Я чуть не поймал во-о-от такую рыбину, — похвастался Лукас, разведя руки так широко, как только мог, — но она сорвалась.
— Обычная история, — сочувственным тоном вымолвил Джеймс.
— Ничего, потом я поймал две средние рыбешки. Они в ведре снаружи.
— До чего же они омерзительные, — вставила Джейн, потерявшая интерес к своей руке. Лукас тут же повернулся к ней.
— Ты так не говорила, когда поедала их за ужином.
— Когда я ела их за ужином, — не замедлила с ответом Джейн, — они не пялились на меня своими глазищами.
— Еще бы, ведь Лиззи оттяпала им головы, дуреха!
— Лукас, — громко сказала Элизабет, — я считаю, что ты должен выйти на улицу и смыть с себя этот запах.
— Но мистер Сидонс…
— …проявил вежливость, — отрезала Элизабет. — Быстренько, и не забудь потом переодеться.
Лукас хоть и с ворчанием, но подчинился.
— Иногда он бывает просто невыносимый, — произнесла Джейн со страдальческим вздохом.
Джеймс поспешно кашлянул, чтобы не прыснуть от смеха.
Джейн восприняла это как знак согласия и добавила в качестве пояснения:
— Ему только восемь.
— А тебе сколько?
— Девять, — ответила девочка таким тоном, словно речь шла о громадной разнице.
— Джейн, — окликнула ее Элизабет от очага, где наливала воду в чайник, — можно тебя на пару слов?
Вежливо извинившись, Джейн подошла к сестре, Джеймс сделал вид, что ничуть не интересуется, чем они таи заняты, краем глаза наблюдая за Элизабет, которая склонилась к сестре и что-то прошептала ей на ухо. Джейн кивнула и вылетела из кухни.
— В чем дело? — пришлось ему спросить.
— Я решила, что ей тоже не мешает умыться, но не стала смущать бедняжку, сказав ей об этом в вашем присутствие.
Он с сомнением склонил голову набок:
— Вы действительно думаете, что это ее смутило бы?
— Джеймс, девятилетним девочкам кажется, что им пятнадцать. Вы красивый мужчина. Естественно, она смутится.
— Полагаю, вам виднее, — отозвался он, стараясь не показывать, какое удовольствие доставил ему этот комплимент. Элизабет указала на тарелку с печеньем.
— Не хотите попробовать?
Он взял одно и откусил кусочек.
— Восхитительно.
— Не правда ли? Не знаю, как Сьюзен этого добивается. У меня никогда так не выходит. — Она взяла печенье и надкусила его.
Джеймс уставился на нее, не в силах отвести глаз от девушки, жующей печенье. Кончик языка высунулся на секунду, чтобы подхватить оставшиеся на губах крошки, и…
— А вот и я!
Он вздохнул. Самый неожиданный в жизни эротический момент, прерванный восьмилетним мальчуганом. Лукас усмехнулся, глядя на него.
— А вы любите рыбачить?
— Это одно из моих любимых занятий.
— Я бы с удовольствием поохотился, но Элизабет не разрешает.
— Твоя сестра — мудрая женщина. Мальчику в твоем возрасте нельзя доверять ружье без надлежащего присмотра.
Лукас скорчил презрительную гримасу:
— Да она не поэтому не разрешает. Она у нас чересчур мягкосердечная.
— Если естественное нежелание смотреть, как ты истребляешь несчастных кроликов, — возразила Элизабет, — означает, что я слишком мягкосердечная, тогда…
— Ты же ела кроликов, — не сдавался Лукас. — Я сам видел.
Скрестив руки на груди, Элизабет пробурчала: