Алекс сел на постель рядом с Эммой и взял ее за руку.
– Надеюсь, вы поймете, почему я поступил так. – Он принялся нежно поглаживать ее ладонь. – Всю мою взрослую жизнь женщины, мечтающие о деньгах и титуле, охотились за мной. Когда вы сказали, что вам нужны деньги, я просто взорвался, не зная, для чего они вам потребовались.
– Наверное, так и было, но… Как вы могли так подумать обо мне! – Эмма подняла на него страдальческий взгляд.
Алекс отвел глаза не в силах придумать слова, которые выразили бы его раскаяние.
Молчание становилось нестерпимым, и наконец Эмма печально произнесла:
– Вам следовало больше доверять мне.
– Знаю.
– Тогда вы обошлись со мной как с потаскушкой и просто выкинули меня из дома. Вы даже не попросили объяснений. – Эмма смахнула скатившуюся по щеке слезу.
Алекс по-прежнему не смел посмотреть ей в глаза.
– Я был не прав, и, поверьте, у меня не много времени ушло на то, чтобы осознать ошибку. Теперь я вам полностью доверяю и…
Эмма печально покачала головой:
– Вы только говорите, что доверяете, и, возможно, даже верите своим словам. Но я не уверена, что вы снова не придете к необоснованному выводу насчет меня. Десять лет вы ненавидели женщин, и теперь вам нелегко будет от этого отказаться.
– Но я вовсе не питаю ненависти к женщинам!
– Ненавидите или не доверяете – не все ли равно.
– Скажем так, я не слишком уважаю большинство женщин, – Алекс крепче сжал ее руку, – если не считать мою семью. И вот теперь вы все изменили. Вы разбили вдребезги мое предубеждение против женщин. Ради Бога, Эмма, дайте мне еще один шанс! – Алекс быстро поднялся. – Вы правы: вчера я показал себя ослом, потому что не доверился своим инстинктам. Я знал, что в вас есть все, что я хотел бы видеть в женщине, но боялся признать это. Вы удовлетворены?
Эмма молчала, и Алекс заговорил снова:
– Не повторяйте мою ошибку. Вы должны поверить, что я многое усвоил после вчерашнего.
– Ах, Алекс! – Эмма закрыла лицо руками. – Мне сейчас так тяжело… Я в смятении с той самой минуты, как встретила вас.
– Вы в смятении? – На губах Алекса появилась неуверенная улыбка. – А я? Вы перевернули мою жизнь вверх ногами. За последние несколько месяцев я посетил больше балов, чем за последние десять лет! И все только для того, чтобы оказаться поближе к вам.
Эмма смахнула навернувшиеся слезы.
– И что же мне теперь делать? – спросила она печально. – Не могли бы вы, исходя из сложившейся ситуации, – она помолчала, подыскивая нужные слова, – не могли бы вы обнять меня?
Сердце Алекса учащенно забилось. Стремительно пройдя через комнату, он обнял Эмму и нежно прижался губами к ее губам.
Эмма закрыла глаза и потонула в покое и утешении его объятий. Когда она обрела голос, он прозвучал очень тихо:
– Думаю, если держать меня в объятиях подольше, возможно, я забуду, как вы меня обидели.
Алекс крепче сжал ее плечи.
– Мне так жаль, дорогая, действительно жаль, – прошептал он.
Кивнув, Эмма наконец позволила слезам, которые она сдерживала весь вечер, заструиться по щекам.
– Знаю. Мне тоже жаль, что сегодня я причинила вам такое беспокойство. И все же я ни о чем не жалею. Что сделано, то сделано.
– Пусть так, – пробормотал Алекс хрипло. – Только, пожалуйста, не делай этого снова.
Эмма попыталась улыбнуться:
– Хорошо, я постараюсь.
В спасительной гавани объятий Алекса ее слезы продолжали обильно литься, но с каждой упавшей слезинкой тяжесть уходила из ее души, а напряжение покидало тело.
Когда наконец слезы иссякли, Алекс уложил Эмму на свою огромную постель, снял с нее обувь, укрыл, подоткнув одеяло и, поцеловав, пожелал ей спокойной ночи.
Несколькими часами позже веки Эммы затрепетали, и она с удивлением огляделась. Лишь когда ее глаза приспособились к темноте, она с удивлением заметила, что лежит рядом с Алексом. И давление, которое она ощущала на своих бедрах, исходит от его ноги.
Эмма судорожно вздохнула, испуганная его близостью, сердце ее билось так сильно, что она вряд ли смогла бы снова уснуть.
Может, закричать или потерять сознание? Эмма попыталась представить, как должна себя вести благовоспитанная леди в подобных обстоятельствах. Впрочем, благовоспитанная леди вряд ли могла оказаться в подобных обстоятельствах. К тому же ее крика никто не услышит. Что до обморока, то и он был бы не больше чем глупостью. Итак, если семья Алекса и ее семья не поведут себя с исключительным тактом, скандал разразится не на шутку. Хорошо бы дядя Генри и тетя Кэролайн не заметили ее отсутствия. Когда они отправлялись на вечер к леди Моттрам, Эмма убедила их, что рано уйдет спать из-за ужасной головной боли, и теперь была уверена, что по возвращении родственники не побеспокоят ее. А вот Нед узнает, и Белл тоже. Она непременно вытянет все из своего братца, как только вернется домой.
Во всяком случае, хорошо уже то, что кузены, вероятно, оставят открытой парадную дверь.
Эмма кисло улыбнулась. Сейчас Белл и Нед, вероятно, ожидают ее в гостиной, дежуря по очереди и глядя в окно. Разумеется, они ни за что не захотят пропустить рассказ Эммы о причинах ее столь долгого отсутствия.
Повернув голову, Эмма скосила глаза на часы, стоявшие на прикроватном столике Алекса. Часы показывали без четверти четыре утра. Генри, Кэролайн и Белл, вероятно, уже вернулись от леди Моттрам, и старшие родственники отправились спать. Значит, у нее еще есть время. Все равно она сможет уехать в ближайшие полчаса, и какой бы урон она ни нанесла семье, дело уже было сделано.
Слегка успокоившись, Эмма, продолжая лежать в огромной постели, стала разглядывать лицо Алекса. Во сне он выглядел совсем мальчишкой. Темные ресницы его были неправдоподобно длинными, и Эмма уже не в первый раз пожалела, что у нее нет таких же.
Обнаженная рука Алекса лежала на одеяле, и Эмма могла видеть верхнюю часть его груди. Прежде она не видела его без рубашки и, согнув руку, стала осторожно дотрагиваться до жестких волос, как вдруг ее рука отдернулась, словно обжегшись.
Несомненно, Алекс снял рубашку, а как насчет бриджей? Эмма с трудом перевела дух. Господи, неужели он обнажен? Его нога лежала на ее бедрах, и ощущение этой тяжести вдруг показалось Эмме очень странным. Она стала раздумывать над тем, как выбраться из-под него не разбудив. Когда она попыталась избавиться от его веса, Алекс, не просыпаясь, издал какой-то звук и перекатился на постели, но затем она снова оказалась придавленной его ногой.
Тогда, затаив дыхание, Эмма выпростала руку из-под одеяла и дотронулась до его ноги. Колено оказалось покрыто упругими мягкими волосами, и она отдернула руку.