Сказать, что ребята были ошеломлены, значило бы не сказать ничего. Откуда икона взялась у них в байдарке?! Не могла же она сама влезть к ним в лодку, уютно устроившись между сумками с продуктами. Вывод напрашивался однозначный: икону подбросили. Это точно знали Игорь и Женя, но Пал Палыч знать этого не мог. Поэтому он, сняв фуражку, сел на борт своего катера, пробормотал: "М-да, ешки-матрешки" — и показал знаками, чтобы пацанва залезала в моторку, к которой он принялся привязывать байдарку.
Игорь и Женя быстро собрали немногочисленную утварь, расставленную по песку, и понуро побрели вслед за Пал Палычем.
— А где ж Сашка? — стала озираться кругом Женя.
— Тише ты, — прошипел Игорь, — а то и его загребут.
— Ах, черт, — прикрыла рот рукой Женя — какая же я недотепа!
Ни слова больше не говоря, они сели в лодку. Хмурый и неразговорчивый Пал Палыч с третьего раза завел мотор, тот простуженно чихнул сизым выхлопом, и тарахтящая моторка неторопливо поплыла по течению.
Женя оглянулась назад, на пляж, и ей показалось, что в кустах мелькнула какая-то фигура. Вдруг страшное подозрение закралось ей в голову.
— Слушай, — склонилась она к брату, — а вдруг это… Вдруг эта Сашка подложил?
— Да ты что? Не может Быть!! — вытаращил на нее глаза Игорь. — А впрочем, времени и возможностей у него было сколько угодно!
— Ну да, — сникла Женя. — Кому ж еще, как не ему.
Пал Палыч наладил руль и, поскольку участок реки был прямой, принялся рассматривать обнаруженное им сокровище. Икона, к счастью, не пострадала — исчез только серебряный оклад.
— Подождите, подождите, — нахмурилась вдруг Женя, мельком взглянув на икону.
Чудовищная мысль пришла ей в голову, и загадка банды "Черной акулы" вдруг начала проясняться в ее голове. Словно художник быстро дорисовывал недостающие части пейзажа, из-за которого общая картина не угадывалась.
— Слушайте, — повернулась Женя к Пал Палычу, — а фамилия этого главаря из "Черной акулы", ну этого, черненького такого парня, как?
— Ну Родионов, — хмуро ответил Пал Палыч. — Поэтому и прозвище — Родька.
— А батюшки, ну, которого в церкви ограбили, фамилия как?
— Ну, Родионов, — так же неохотно пробормотал Пал Палыч и вдруг опять снял фуражку и привычным движением отер ладонью пот. — Погоди, погоди, это ты на что ж намекаешь?
— Дайте-ка мне на секунду икону, — протянула руку Женя. — Да не бойтесь, куда я с ней денусь — не убегу же.
Пал Палыч осторожно передал девочке драгоценную находку, и Женя просто впилась взглядом в темное дерево.
— Так я и думала, — вдруг радостно засмеялась она и со всего маху хватила деревянной доской о металлический уголок, выпирающий из борта катера.
Не успел сержант и глазом моргнуть, как Женя хватила иконой о край катера еще раз, и бесценная святыня разломилась на две аккуратные половинки.
— Ты… ты что… — задохнулся от испуга Пал Палыч. — Ты что натворила, паршивка?!
— Да сядьте вы, — еще веселее закатилась Женя, — нас с вами провели, просто как олухов царя небесного. Смотрите, — сунула она сержанту под нос две половинки иконы.
— Да ей же… — лепетал Пал Палыч с вытаращенными глазами, — да она же… ей же сотни лет. Вы понимаете, что вы наделали?!
Вдруг он прервал свое испуганное квохтанье и в который раз сбросил с головы фуражку.
— Дерево-то, — провел он своим коричневым от загара пальцем по разлому доски, дерево-то свежее!
— А я что вам говорю! — счастливо засмеялась Женька. — Все сошлось, как в пасьянсе! Главный вор — Родька, поп — Родионов. Есть над чем подумать? Есть! В кубрике "Черной акулы" Игорь видел деревянные плашки, олифу и скипидар…
— И еще репродукцию иконы на стене, вот этой самой, — добавил Игорь.
— И репродукцию! — торжествовала Женька. — О чем это говорит? О том, что Родька или кто-то из его команды готовил там вот эту самую подделку!
— Родька мог, — аж привстал со своего места Пал Палыч. — Он в Гжельской школе изобразительного искусства учился, в его первом деле о хулиганке характеристика оттуда есть…
— Вот! Все сходится! — раскраснелась Женька.
— Мать честная! — ахнул милиционер. — Точно, как бобиков надули, подсунули нам вместо настоящей иконы подделку. А я бы в жизни не догадался. Сейчас бы ее оформили, вернули бы обратно в церковь, и если бы отец Василий не заметил…
— А отец Василий и не заметил бы, — зачерпнула рукой воду Женя.
— Ты думаешь все-таки, что Родионов и… Родионов?
— Да вы фуражку-то положите куда-нибудь, — посоветовала Женя, — а то вы все время ее то снимаете, то надеваете.
— Да-да, — пробормотал Пал Палыч, — привычка такая дурная. Так, значит, ты думаешь, что Родионов и Родионов…
— Да уж подозреваю, что не однофамильцы, — хмыкнула Женя. — Смотрите, что получается: отец Василий был осведомлен о стоимости иконы. Вероятно, знал об этом и его родственничек, который любит пугать на Оке мирных туристов. Но просто так икону украсть опасно. Представляете, какой шум поднимется? А если дойдет до патриархии, то да се, подключатся и ФСБ, и МВД, и еще какой-нибудь отдел по особо опасным преступлениям. Границу перекроют, таможню на уши поставят, тут просто так не уйдешь. Поэтому они и решили провернуть вот такую хитроумную операцию. И тащили-то они нас за собой от самой Угры только как приманку. Теперь я поняла — они б давно с нами разделались, если б захотели! А они искали олухов и их нашли. Более того, когда они однажды на своем катере насчет церкви чуть не орали, наверняка сделали это специально, знали, что мы где-то рядом, видели Игоря.
— Да уж, — кивнул Игорь, — у меня и тогда были подозрения — как они нашу желтую палатку на темном фоне в десяти шагах не разглядели? Да и про церковь они действительно чуть не в мегафон вопили, когда я подкрался. Ну и ржали же они, наверное, потом!
— Ржа-али, — протянул Пал Палыч, снова нахлобучивая фуражку на голову. — Я посмотрю, как они поржут, когда я их возьму.
— А что вы им предъявите? — пожала плечами Женя. — Ну сорвали мы им операцию. Они же как рассчитывали: икона через нас вернется, мы с Игорем — несовершеннолетние, нам срок только условно можно дать, совесть их чиста, вы икону оформите, вернете обратно церкви, отец Василий по-тихому ее на иконостас повесит — поди там разберись издалека — настоящая она или подделка. Даже если потом приедет долгожданный эксперт, чтобы икону в музей оприходовать, — сколько уже воды утечет! За это время ее раз десять можно до Антарктиды довезти и обратно.
— Да-а, дела, — пригладил усы Пал Палыч и хотел в очередной раз снять фуражку, но, покосившись на Женю, оставил ее на месте. — Может, отца Василия прижать?
— А чем? Он ото всего отопрется. Сейчас окажется, что икона поддельная, — знать не знаю, ведать не ведаю, у меня пропала настоящая. Если все обнаружится — ему еще лучше: скажет, мол, милиция с ворами договорилась, икону и подменила. А потом, это всего лишь гипотеза. Все мы можем узнать, только если накроем команду "Черной акулы" с поличным — то есть с иконой. Но я думаю, вряд ли они держат ее на своем катере. Наверняка куда-то уже заныкали.