Он улыбнулся при звуке ее голоса. Да, голос был слабый, но все равно в нем слышался вызов. Обернувшись, Кристофер увидел, что Мария лежит в просторной постели, сквозь оливковую кожу проступала бледность, а брови искривила гримаса боли. В пеньюаре с кружевами на воротничке и запястьях леди Уинтер выглядела невинной школьницей.
У него все сжалось внутри.
– Кристофер, – поправил он хрипло, предательская дрожь заставила его откашляться. Медленно снимая плащ, он тянул время, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями.
– Устраивайся поудобнее, – прошептала она.
– Спасибо. – Он расправил плащ на спинке кресла-качалки, подошел к ней и присел на край постели.
Мария повернула голову, их взгляды встретились.
– Ты не слишком хорошо выглядишь, – тихо сказала она.
– Разве? – Кристофер удивленно вскинул брови. – Я полагаю, что все же выгляжу несколько лучше, чем ты.
Улыбка тронула ее губы.
– Чушь. Ты, конечно, хорош собой, но тебе далеко до меня.
Он улыбнулся, в ответ и взял ее маленькую ручку.
– С этим я не буду спорить.
Грохот в соседней комнате и последовавшие за ним проклятия заставили Марию вздрогнуть.
– Я надеюсь, у тебя там достаточно людей. Саймон сейчас в ударе, а я видела, как он в одиночку управляется с целой бандой.
– Забудь о нем, – оборвал Сент-Джон. – Я здесь. Думай обо мне.
Ее глаза закрылись, Кристоферу безумно захотелось поцеловать ее тонкие веки с пурпурными прожилками вен.
– Я только этим и занимаюсь вот уже несколько дней.
Сент-Джона слегка встревожило такое заявление, к тому же он не знал, можно ли было этому верить. Он тут же задался вопросом, как ему следовало воспринять, если это было правдой. Он чуть нахмурил, брови:
– Ты действительно думала обо мне?
Не задумываясь, без всякой задней мысли он протянул руку и погладил пряди волос у нее за ушами. Затем кончики пальцев переместились к ее щекам, с легкой лаской коснувшись шелковистой кожи. Нахлынувшая нежность застала врасплох его самого. У него даже возникло желание вскочить и бежать отсюда, вернуться домой, где все было так привычно и работало, как часы.
– Я это сказала вслух? – пробормотала Мария, слегка запинаясь. – Как это глупо с моей стороны! Не обращай внимания. Это все действие опиума, я уверена.
Отказавшись от собственных слов, Мария замолчала. Кристофер подался вперед, почти вплотную склонился над, ней. Его губы перехватили ее дыхание, запах ее кожи так взволновал его, что он ощутил напряжение в чреслах.
– Ну же, давай, действуй, – выдохнула леди Уинтер, окончательно заводя его, несмотря на всю свою беспомощность.
Ее беззаботная провокация заставила Кристофера улыбнуться, почувствовать удовлетворение от того, что его присутствие помогло Марии забыть о мучившей ее боли.
– Я жду тебя, – пробормотал он.
И тут настал момент легкого, предательского колебания. Затем голова Марии чуть качнулась вперед, преодолевая разделяющую их дистанцию, пока ее губы не коснулись его рта. Нежный, невинный поцелуй поразил его, заставил застыть на месте, а сердце забилось в сумасшедшем ритме.
Лишенный воли к сопротивлению, он нежно лизнул ее сомкнутые губы, почувствовав вкус опиума, бренди и восхитительную чистоту Марии. Она задохнулась, ее губы раскрылись навстречу его робким попыткам, а руки сжались. А когда кончик ее языка ответил ему взаимностью, Кристофер застонал.
Даже совершенно беспомощная, она окончательно погубила его.
И тут рука Марии скользнула меж его ног, а тонкие пальчики принялись поглаживать восставший член. Он с силой отдернулся назад, сквозь стиснутые зубы вырвалось проклятие.
Она тихо вскрикнула от боли, вызванной его резким движением.
– Мария, прости меня. – Кристофер поднес ее руку к губам. – Зачем заводить меня таким образом, когда у нас нет ни малейшей возможности достойно продолжить эти игры?
Леди Уинтер повременила с ответом. Закрыв глаза, она, казалось, ждала, когда невольно причиненная им боль отпустит ее.
– А ведь ты не сказал, что думал обо мне во время нашей разлуки. Мне очень хочется об этом узнать.
За дверью в соседней комнате послышался звук бьющегося стекла, затем последовал глухой удар о стену. Куинн издал вопль, чей-то голос ответил ему.
Кристофер тихо произнес:
– А разве наш сегодняшний набег не является достаточным доказательством моего желания быть с тобой?
Ее веки медленно поднялись, открыв за собой бездонную тьму в глазах, которые, как ему показалось, таили в себе страдания гораздо большие, чем могла причинить рана. Безнадежность, которую он увидел в них, исходила из глубины души.
– Набег – это лишь один из способов нанести поражение врагу, – парировала Мария. – Хотя твоя поспешность и лестна для меня.
– А поцелуй? – спросил он. – Что это было?
– А вот это ты мне и скажи сам.
Сент-Джон уставился на нее, его грудь бурно вздымалась и опадала. Раздосадованный полной утратой самоконтроля, Кристофер вскочил на ноги и начал расхаживать по комнате большими шагами, с ним никогда раньше не случалось ничего подобного в отношениях с женщиной.
– Может, тебе принести воды? – спросил он вдруг.
– Нет. Уходи.
Он замер на полушаге.
– Прошу прощения?
– Ты слышал меня. – Отвернувшись, Мария уткнулась в подушку. – Уходи. Прочь.
Поддавшись мгновенному порыву, Кристофер двинулся за плащом. Ему было вовсе не нужно никаких осложнений, и вообще, он был не из тех мужчин, что обхаживают женщин. Они либо любят его, либо нет.
– Я еще не уверена, что чувствую по отношению к твоим людям, которые повсюду следовали за мной, – пробормотала она.
– Благодарность? – подсказал он. Она кивком показала ему на дверь.
Этот бесцеремонный жест обозлил его. Он с таким нетерпением ждал их встречи, и вот, просто потому, что он не сказал нескольких необходимых для нее банальностей, она прогоняла его.
– Я думал о тебе, – пробурчал он.
Она не открыла глаз, и лишь одна темная бровь чуть приподнялась. Только Мария могла вложить в одно едва заметное движение столько ледяного презрения.
Почувствовав, что выдал то, чего ему не следовало показывать, он добавил:
– Я надеялся, что пару дней мы просто не будем вылезать из постели, когда ты вернешься. Причем, я полагал, что проведем время в более энергичных занятиях, а не будем разлеживаться, как это сейчас делаешь ты.