Потом Лерой встал, чтобы опустить деньги в музыкальный автомат, прикончил бутылку и взял вторую. Пока он стоял у стойки, барменша что-то прошептала ему на ухо, а он ей что-то прошептал в ответ. Та рассмеялась. Иногда просто диву даешься, что люди находят друг в друге. Парень в морской фуражке и его хромой приятель отправились по домам. Я пожалел, что не могу последовать их примеру.

Дождь усиливался, наполняя колеи на стоянке водой, барабанил по крыше бара, сумерки сгущались. Дважды стоянку перед баром пронизывали молнии, сопровождавшиеся громовыми раскатами, отчего звенели стаканы, а музыкальный автомат давал сбой. А они еще что-то говорят про землетрясения!

Без двух минут восемь вспыхнули фары подъехавшей машины. На стоянке остановился небесно-голубой «БМВ», и в бар вошел Фрэнк Эскобар. Его сопровождал парень с изрытым оспой лицом. Парень держал в руке зонт размером с парашют.

— Надо же, чертовски пунктуальны, — проворчал Лерой.

Лерой уже практически прикончил третью бутылку «Дикси» и произнес свою реплику слишком громко.

Они подошли к нашему столику и сели. Эскобар стряхнул воду с плаща.

— Дерьмовое время ты выбрал для сделки. Россье здесь?

— Пока нет.

— Мистер Эскобар, меня зовут Лерой Бенетт. Рад познакомиться, сэр, — протянул руку Лерой.

Эскобар посмотрел на меня, проигнорировав Лероя и его протянутую руку.

— Кто это?

— Марионетка Россье.

— Какого черта? — вскинулся Лерой.

Эскобар так сильно ударил Лероя тыльной стороной правой руки, что тот с трудом удержался на стуле. Совсем как тогда — свою жену. Двое парней за стойкой посмотрели в нашу сторону, барменша ахнула. Эскобар схватил Лероя за ворот и надавил большим пальцем на горло.

— Ты меня видишь?

Лерой попытался вырваться, но у него ничего не получилось.

— Ну да. Что за дела, брат?

— Если я здесь, тогда где твой чертов босс? Думаешь, я буду даром время терять?

Не успел он закончить фразу, как снаружи снова вспыхнули фары подъехавшего автомобиля. Лерой, сумевший наконец высвободиться из железных пальцев Эскобара, сказал:

— А вот и Милт.

И в этот момент в бар вошел Россье.

— Привет, Милт, — улыбнулась женщина за стойкой, но тот не обратил на нее ни малейшего внимания.

Увидев нас, он тут же подошел и протянул руку Эскобару.

— Фрэнк, я Милт Россье. Прошу извинить меня за опоздание, но дождь льет как из ведра.

— Проехали, — отозвался Фрэнк. — Видел бы ты шоссе в Метайри. — Он задержал в руке ладонь Россье дольше, чем это было необходимо. — Я рассчитываю на взаимовыгодное сотрудничество, Милт, но начнем с главного. Где Прима?

— Он будет на насосной станции. Будь спокоен.

Эскобар посмотрел на меня и вновь взглянул на Милта Россье, все еще сжимая его ладонь.

— Я хочу делать с тобой деньги, Милт, но ты должен понять: то, что между мной и Примой, — это личное. Мы сможем продвинуться вперед только после того, как я заполучу эту сволочь.

Милт кивал, пытаясь высвободить руку. Глаза Эскобара превратились в две черные щели, и я видел, что Милт Россье не на шутку испуган.

— Фрэнк, я приведу тебя к нему, — сказал он, сумев наконец выдернуть руку. — Ну что, прямо к делу или сначала выпьем? Это место принадлежит мне. Все за мой счет. — Как будто человек, владеющий миллионами, будет счастлив получить дармовую выпивку.

Эскобар покачал головой и встал. Он щелкнул пальцами, и рябой парень вскочил вслед за ним.

— Прима.

Я видел, как сжимаются его руки, мысленно он уже спускал курок. Когда Эскобар встал, его плащ распахнулся, и в темноте сверкнула сталь.

— Ну что ж, тогда прямо к делу, — улыбнулся Милт.

Мы вышли на дождь. Милт хотел, чтобы все сели в «полару» Лероя, но нас было пятеро, поэтому Милт предложил Эскобару следовать за ним на своей машине. Эскобар ответил, что его это вполне устраивает, и вместе со своим телохранителем поспешил к «БМВ». Ему явно не хотелось мокнуть под дождем. И снова вспыхнула молния, озарив парковку. Эскобар и рябой как раз открывали дверцы своего автомобиля, когда из-за угла вышли двое. Теперь уже молния вспыхнула у них в руках, раздалось знакомое клацанье затворов, приглушенное шумом дождя, — и Эскобар вместе с телохранителем упали возле «БМВ». Пистолетные выстрелы еще не успели смолкнуть, когда Лерой Бенетт ударил меня по голове чем-то твердым и холодным. Я упал в грязь, а Бенетт склонился надо мной и еще дважды меня ударил со словами:

— Ну и кто здесь марионетка? Кто гребаная марионетка?

Но тут Россье оттолкнул его в сторону.

— Черт возьми! Прекрати сейчас же! Нет времени! Подними его.

Из темноты вышел Рене Лаборд и поднял меня на ноги. Бенетт широко ухмыльнулся, забрал мой пистолет и еще раз с удовольствием меня ударил.

Дождь зарядил сильнее, в «Доме у реки» стало совсем тихо.

Двое стрелявших подошли к нам. Одним из них был Дональдо Прима. Вторым — помощник шерифа Томми Уиллетс. Уиллетс выглядел испуганным.

— Твою мать, мы сделали это, — заявил Дональдо Прима.

И я понял, что все хорошие парни остались на насосной станции, а все плохие собрались здесь.

— Боже мой, Уиллетс! — воскликнул я.

Уиллетс ударил меня по лбу рукояткой пистолета и толкнул в сторону «полары» Бенетта.

— Пошевеливайся, черт побери! В машину его! Нам еще полно народу надо положить!

Глава 37

Уиллетс надел на меня наручники, и Рене помог ему посадить меня на заднее сиденье «полары» Бенетта. Уиллетс тяжело дышал, струи дождя стекали с его шляпы, вспышки молнии озаряли плащ помощника шерифа округа Евангелайн. Деревянная дверь бара была закрыта, и я подумал, что, возможно, ее, уходя, закрыл Бенетт. Возможно.

Между тем Бенетт и коротышка с густыми усами грузили тела в багажник «БМВ» Эскобара. Очевидно, коротышка был помощником Дональдо Примы. Дональдо Прима подошел к «поларе» и помахал пушкой у меня перед носом.

— Этот говнюк хотел меня подставить? — Он еще не остыл после убийства.

— Этот сукин сын нам еще может понадобиться! — рявкнул Россье. — Убери ствол!

Прима, отпихнув Россье, завопил:

— Я сейчас выколочу из него все дерьмо!

Но тут Рене схватил Приму, отобрав у него оружие. Прима что-то зашипел по-испански.

— Вели ему меня отпустить! — крикнул он Милту.

Россье заставил Рене отпустить Приму, а потом Россье и Прима направились к машине Эскобара, где их уже ждали Бенетт и коротышка. Уиллетс сел рядом со мной на заднее сиденье «полары», Рене остался стоять под дождем. Рене был в плаще, но пуговицы не застегнуты, словно он просто про них забыл. Капюшона не было, и дождь лил ему прямо на голову. Уиллетс сидел, сжимая в руке служебный револьвер. Он тяжело дышал и не отрываясь смотрел в заднее окно на группу людей под дождем, словно меня здесь и не было. Стекла машины стали потихоньку запотевать.