– Да, это действительно интересно. Был повторный спектакль. Я спала, и меня разбудил шум. Взяла свой пистолет и спустилась вниз. Обнаружила там Джона, имевшего очень виноватый вид. Мне захотелось убить его. Я выстрелила, не сдержалась, поскольку он доставил мне так много неприятностей.
– Вы убили его? – спросила Дана.
– Нет, не убила, – ответила Вудраф не дрогнувшим голосом. – Джон оставил мой дом живым.
– Он сказал, для чего пришел?
– Да, он рассказал все.
– Почему?
Вудраф улыбнулась:
– Когда я спустилась и увидела, кто вломился в квартиру, то была разъярена. Выстрелила в пол. Он видел, в каком я состоянии, и старался убедить меня не стрелять в него. Поэтому рассказал свою историю, полагаю, с целью отвлечь меня и убедить, что не имел выбора, когда допустил, чтобы меня судили.
– Почему он вернулся в ваш дом? Он должен был знать, что вам будет неприятно его видеть.
– Он был в бегах и нуждался в паспортах и фальшивых удостоверениях, которые хранились в его вещмешке.
– В вещмешке, что нашли рядом с телом?
Вудраф кивнула:
– Он оставил его в моем доме в ночь, когда был похищен. Я не знала об этом, пока он не сказал.
– Как он изложил события, произошедшие на борту «Чайна си»?
– Джон был капитаном судна. Носил фальшивое имя. Команда знала его как Оррина Хэдли. Джон сказал, что «Чайна си» встретился с транспортным судном из Карачи с грузом гашиша. Пакистанцы перегрузили гашиш на «Чайна си» среди океана. Предполагалось выгрузить его у пристани в Шелби, где пришвартовался корабль.
В вечер перед его похищением член команды по имени Стив Тэлбот поубивал всех других членов экипажа и хотел избавиться от Джона. Джону повезло, в перестрелке он убил Тэлбота. Джон предположил, что Тэлбот хотел завладеть гашишем, и считал, что он действовал не один, потому что одному было невозможно выгрузить наркотик с корабля. Он понимал, что нужно бежать, пока не появились сообщники Тэлбота. Когда убегал, прихватил вещмешок.
– Почему он оставил вещмешок в вашем доме?
– Во время перестрелки на корабле Джон был ранен и нуждался в помощи. Он поехал ко мне, потому что считал меня единственным человеком, к кому можно обратиться за помощью. Надеялся, что я помогу и сохраню тайну о его местопребывании, памятуя наши прошлые отношения.
– Вы сказали, что Джон был в бегах в вечер, когда его действительно убили?
Сара кивнула.
– От кого он пытался скрыться?
– Это мне неизвестно.
– Что происходило, когда он проник в вашу квартиру в вечер похищения? Я имею в виду первый раз.
– Раньше мы жили вместе, у него остался ключ. Он спрятал вещмешок, как только оказался внутри дома. Затем двинулся вверх по лестнице. Шел в мою спальню разбудить меня и попросить помощи в обработке и перевязке его раны. На полпути его подъема по лестнице в дом вломились два человека и набросились на него. Как раз в это время появилась я, получила удар и потеряла сознание.
Джон сказал, что его бросили в кузов грузовика и повезли в место, где должны были убить. Его стащили с грузовика и поставили на колени. Он был уверен в неизбежности гибели. Затем человек, стоявший позади Джона, рухнул на него и свалил его на землю. Падая, Джон заметил, как голова другого киллера разлетелась от взрыва. Через несколько мгновений появились люди и освободили его. Это были агенты ЦРУ. Джон был уверен, что контрабандную операцию осуществляло ЦРУ.
– Как ЦРУ узнало, куда повезли Финли?
– Они установили наблюдение за «Чайна си», как только судно пришвартовалось, но не знали, что произошло на корабле. Услышав выстрелы и увидев отъезжавшего Джона, они последовали за ним, так попали к моему дому. Затем опять услышали стрельбу и увидели, как похитители уезжают вместе с Джоном. Поехали за ними и освободили его. Джона отвезли в безопасное место, где перевязали его раны. Поправившись, он помог сбыть гашиш.
– Джон говорил, на кого работали похитители? – спросила Дана.
– Он полагал, что Стив Тэлбот связан с мексиканским наркокартелем, и, вероятно, не подозревал, что контрабандную операцию проводит ЦРУ. Люди, пытавшиеся убить Джона, были из этого картеля.
– Почему Джон так медлил с появлением у вас?
– Все, что произошло на «Чайна си», было так засекречено, что люди, покупавшие гашиш у Джона, не знали об убийствах на корабле и попытке украсть наркотик. Во время моего ареста и большей части судебного процесса Джон не мог открыться. Он говорил, что готов был объявиться, но не мог рисковать тем, чтобы обнаружилась его «крыша». Сказал, что добьется снятия с меня обвинения, как только завершит сделку.
– Соседка сообщила полиции, что слышала громкую ругань в ночь, когда убили Финли. Вы ругались? – спросила Дана.
Вудраф кивнула:
– Был момент, когда мы орали друг на друга.
– Вы говорили, что стреляли один раз, в пол, перед тем как обнаружили, что именно Джон проник в вашу квартиру.
– Так и было.
– Соседке показалось, что она слышала два выстрела.
– Она ошиблась. У входа нашли одну пулю. Я больше не стреляла.
– Как вы объясните соответствие оружия, которым был убит Финли, с тем оружием, к которому вы имели доступ в своей работе?
Вудраф взглянула прямо в глаза Дане:
– Надо помнить, с кем мы имеем дело. Люди, желающие оставить все в тайне, принадлежат самому могущественному разведывательному учреждению мира. Если они хотят сделать меня козлом отпущения за убийство Джона, как, по-вашему, будет им трудно выкрасть оружие из камеры хранения улик в полиции?
– Понимаю, что вы имеете в виду. Мэри говорила вам о людях, которые были найдены мертвыми на лесной дороге?
– Да. Мэри показала мне фото вскрытия и с места преступления. Прежде я видела мельком только мужчину в черной кожаной куртке, прежде чем упала без сознания. О драке помню смутно. Но один из этих мужчин, возможно, дрался с Джоном.
– По слухам, наркоторговцы охотились за четвертью миллиона долларов, которыми распоряжался Финли для финансирования контрабандной операции. Джон говорил об этом?
Вудраф наморщила лоб. Потом замотала головой:
– Об этом говорила Мэри, Джон – нет. Если бы у него было так много денег, он бы постарался скрыть это ото всех, разве не так? Думаю, деньги могли быть в вещмешке. Я не заглядывала в него. И он сильно волновался, когда рассказывал мне обо всем, что случилось. Я застала его входящим в дом и выстрелила в пол. Ему приходилось опасаться, как бы я его не убила, он ведь видел мою ярость. Джон буквально выпалил свою историю. Как я говорила, он рассказывал непоследовательно. Говорил так быстро, как мог, чтобы я дала ему возможность уйти.