– Мне слабо? – надменно посмотрела на нее Люба.
И осушила стакан до дна. Правда, на этот раз ей понадобилось больше закуски. Зато как прежде, ни в одном глазу…
Открылась дверь, и в кухню зашла Анжела. Распаренная, измочаленная, но довольная. Беспечно глянула на Любу и равнодушно сказала:
– Иди, Фим зовет. Твоя очередь…
Люба молча поднялась с места и побрела в комнату, где ждал ее Фим. Ей вовсе не хотелось быть очередной после Анжелы. И шла она к нему не на прослушивание, а для того, чтобы сказать, какая он свинья.
Пол качнулся под ногами, стены коридора стали вдруг сходиться друг с другом… Но Люба не боялась, что стены сомкнутся и раздавят ее. Не будет этого, потому что с ними все в порядке. Это у нее с головой не лады. Все-таки накрыла ее хмельная волна. Может, это и к лучшему.
Фим сидел на кровати. Джинсы с расстегнутым ремнем, рубаха нараспашку. Увидел Любу, зевнул, почесывая волосатую грудь.
– Дверь за собой закрой, – скорее потребовал, чем попросил он.
– Зачем? – пьяно усмехнулась она. – Я же петь сейчас буду. Пусть все слышат…
– Петь мы завтра будем. У нас тут целая студия в гараже… Да, кстати, ты машину свою куда поставила?
– Куда, куда, Рэму отдала. Мне от него ничего не нужно…
– Ну ты и дура! – вытаращился на нее Фим. – Она ж на тебя оформлена!
– Ну и что?.. А за дуру спасибо! Всю жизнь мечтала от тебя это услышать!
– Знаю, о чем ты мечтала… – криво усмехнулся он. – Не, ну ты точно дура. Ну получила свое, но зачем было Рэма кидать, не понимаю…
– Что тут не понятного? Люблю я тебя…
– Ну тогда чего стоишь? Песни о любви петь будем… Он сам подошел к ней. Неторопливо расстегнул пуговицы на блузке. – Дальше сама!
Люба молча кивнула и сняла с себя блузку, избавилась от лифчика, стянула через голову юбку… Она ненавидела себя в этот момент. Но ничего не могла с собой поделать. Фим имел над ней магическую власть. Она могла ему перечить, но не могла ослушаться его… Она продолжала лететь на смертельно опасный огонь. И никакая сила не могла ее остановить…
2
– Еще, еще!.. Быстрей, быстрей!..
Фим был уникальным экземпляром в ее коллекции. Леся нисколько не ревновала его к другим бабам. Но всегда хотела его. И пользовалась им при любом удобном случае.
И сегодня она не смогла отказать себе в маленьком удовольствии. Хотя встретилась с ним не только для того, чтобы ощутить в себе гигантскую мощь этого самца. Но ведь одно другому не мешает…
– У-у! Ну ты ваще… – в изнеможении пробормотала Леся и обессиленно ткнулась головой в подушку.
Наконец пульсирующие волны улеглись, плоть успокоилась. И силы вернулись.
Но Фим еще раньше пришел в себя. Уже оделся. Сидит в кресле и безмятежно курит. Леся повела носом. Запах табачного дыма. Нет, этого ей сейчас мало.
Она потянулась за сумочкой, вытащила из нее тюбик, где вместо помады находилась «заряженная» папироса… Нет, и от этого толку не будет.
– Хочешь?
Она отдала косячок Фиму. Отказываться он не стал. Травку он любит. Сама же вскрыла днище того самого тюбика, сыпнула на полированную поверхность столешницы чуток порошка, вытянула его в дорожку. И через свернутую купюру вдула кокаин в ноздри. Глубоко-глубоко втянула… Это уже что-то.
– Шампанское с утра? – насмешливо посмотрел на нее Фим.
– Мальчик, не дерзи тетеньке! – погрозила ему пальчиком Леся.
Раньше кокаин кайф давал сильный, сейчас меньше. Но все равно, после каждой дозы на душе становилось легче… Правда, дозы месяц от месяца становились все больше. И закидываться приходилось чаще… Но так а что тут такого? Это ж высококачественный кокаин, а не какой-то разбадяженый героин. Вся элита московская в «снежки играет». А разве Леся к элите не принадлежит? Бизнес у нее такой, что мама не горюй!
– Такой тетеньке и дерзить? – усмехнулся Фим.
Со стороны могло показаться, что с Лесей он на равной ноге. Но это всего лишь видимость. Он всего лишь один из винтиков в сложном механизме, начало которому положил Василий Павлович. Леся же доработала этот механизм, усовершенствовала его, вывела на новый уровень. И как бы ни хорохорился сейчас Фим, он прекрасно понимает, что принадлежит Лесе со всеми своими причиндалами и потрохами. Ведь она не просто хороший организатор, но с недавних пор еще и жена Василия Павловича. Должна же она была узаконить свои с ним отношения…
– Ну, с таким-то мальчиком, как у тебя, можно пошалить немного, – снисходительно улыбнулась Леся.
Только-только отошла после общения с чудным мальчиком. И уже снова хочется… И что за сила в этом Фиме?
Но ведь она к нему не только побаловаться пришла. Пора и о деле поговорить.
– Ну рассказывай, как там у тебя с этой сучкой?
Зиму и весну Леся работала, как ошпаренная кошка. Не до Любки… Да и не знала она, чем навредить ей. А в один прекрасный момент ее осенило. Ведь она же Фима любила… Не зря говорят, что все гениальное просто.
Леся озадачила Фима, пустила его по следу Любки. Он не должен был облажаться.
– На раз-два снял, – самодовольно усмехнулся Фим. – Два дня из постели не вылезали…
– А не слишком много? – нахмурилась Леся. – Тебе что, понравилось с ней?
– Да ничего девка. Шпарится не хило…
– На видео снял?
– Ну, как договаривались, – кивнул Фим. – Во всех ракурсах. И качество ничего… Только это, ты в прокат эту пленку не пускай, не надо…
Фим не знал, что Леся открыла студию, где снимались порнографические фильмы. Сама нашла ответственного человека, сама наладила процесс. Уже несколько фильмов сняли. Пока все путем… Не знал этого Фим, но догадывался. Поэтому и опасался, что порнофильм с ним в главной роли может стать достоянием любителей клубнички.
– А самой посмотреть можно? – коварно улыбнулась Леся.
Это ее личное дело, что делать с пленкой. Что захочет с ней, то сделает. Фим ей не указ.
– Ну, смотри… – нехотя позволил он. – А может, пусть эта пленка у меня останется?
– А компромат?
– Так а кого компрометировать?.. Я тебе самое главное не сказал. Любка от Рэма ушла… Дура полная. Сказала ему, что любит меня и ноги сделала. Типа прошла любовь, завяли помидоры. Даже ключи от машины ему оставила. Короче, в чем была, в том и ушла…
– Да ну!
Никак не думала Леся, что Любка окажется такой идиоткой. Ну и жила бы в свое удовольствие с богатеньким Буратино. Рэм типа муж, а Фим любовник. Все так живут, и ничего… А она сама же мосты и порушила…
– Вот тебе и ну! Вчера домой ее отправил, а она ко мне заявилась. Со мной жить хочет…