– Старое вспоминать будем, – шельмовато глянул на нее Вильям.
– Как?
– Сейчас узнаешь...
Объяснял он долго, популярно и очень интересно. Старый конь борозды не портит, старый конь пашет медленно, но глубоко и грамотно... Вильям превзошел все ожидания. Он сумел довести ее до состояния полного изнеможения. В себя она приходила не меньше часа. За это время он успел приготовить ужин.
– Ты продолжение Камасутры писать не пробовал? – спросила она за столом.
– Камасутра – комплекс гимнастических упражнений, не более того, – усмехнулся Вильям. – Там души нет... А я с душой. И с фантазией...
– Не могу поверить, что Янка этого не ценит.
– А когда бы она это оценила? До того, как мы развелись, я только о своих развлечениях думал... Компьютер, видео... С тобой крутил, помнишь?
– Помню. Ты и тогда о себе думал больше, чем обо мне... Слушай, а мне сегодня понравилось. Надо бы повторить...
– Надо – повторим...
Ночью, в темноте он был более нежным. Ласковые пассажи долгоиграющей прелюдии, стремительный разгон, потрясающая фуга ля мажор и взрывной финал эротической арии... Лиза уже была близка к мысли, что эта ночь была самой лучшей в ее жизни, если бы в финале не прозвучало имя Яны. Вильям был с ней, но любил свою бывшую жену...
– И надо было тебе все испортить, – с упреком сказала она.
– Извини, вырвалось...
Похоже, он не очень-то и раскаивался в том, что произошло.
– Любишь ее?
– Люблю, – кивнул он.
– Она же не замужем, могли бы и сойтись.
– Она не хочет.
– А ты пытался?
– Да... Не любит она меня... И никогда не любила...
– Она квартиру твою любила, твои деньги...
– Да, наверное... Но сейчас у нее все есть и без меня... Не хочу о ней говорить.
– А меня хочешь?
– Да. Но не сейчас...
– Настроение упало? Так его поднять можно.
– Время – лучший домкрат.
– А как насчет кокса? У меня есть.
– Нет, – мотнул он головой. – Я в завязке.
– Не пьешь, не куришь. Совсем плохой стал.
– Совсем плохой был, когда пил. А когда ширялся, еще хуже было...
– Зачем ширяться? Кокаин нюхают...
– Сначала кокс, затем герыч – плавали, знаем.
– По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там...
– Не трави душу... Знаешь, сколько раз я завязывал?
– Сколько?
– Сто раз!
– О! Да у тебя опыт, мой дорогой! Что тебе стоит в в сто первый раз завязать...
– Ты не понимаешь, я отцу обещал... Он, когда умирал, слово с меня взял... Я тогда в развязке был. После похорон в клинику лег, после этого ни-ни... Отцу, понимаешь, обещал...
– Я никому ничего не обещала. И живу в свое удовольствие. Хочу курю, хочу нюхаю. А колоться даже не пробовала. Потому что не хочу. И не захочу никогда... Я женщина сильная...
Она встала с кровати, ничуть не стесняясь своей наготы, взяла со столика свою сумку, достала из тайника пакетик. Села в кресло, соорудила дорожку...
– Хорошо! – изображая кайф, протянула она.
– Ты меня дразнишь? – догадался Вильям.
Голос его дрожал – верный признак того, что ему хочется присоединиться к ней.
– Вовсе нет. Просто хочу настроение тебе побыстрей поднять... Будешь? У меня еще есть.
– Буду.
– Тогда греби ко мне.
– Буду, – раздраженно повторил он. И сердито добавил: – В другой жизни...
– А твоя другая жизнь – это я.
– Ты в этом уверена?
– Уверена. Как в том, что я всегда нравилась тебе. Ты и Янку хотел, и меня. То с ней, то со мной... Ну, может, ты ее хотел чуть больше...
– Не может, а так и было...
– Но ведь и меня всегда хотел.
– Хотел, врать не буду.
– А зачем врать? Мы же родственные души. Зачем нам врать друг другу... Я не знаю, с кем там сейчас Яна твоя шоблается, но у меня точно никого нет. Кроме тебя. И никого не будет. Кроме тебя... И уж поверь, я тебе слова не скажу, если ты поднимешь себе настроение...
– Ты дьявол-искуситель.
Вильям попал в самую «десятку». Лиза действительно ощущала себя в этой роли, она хотела соблазнить его, заставить вкусить запретный плод. Этим она хотела отомстить ему за то, что в любовной горячке он назвал ее Яной...
– Зачем ты так говоришь? – надула она губки. – Ведь я и обидеться могу.
– Обижайся.
– Ты злой и противный.
– Это потому, что мне хочется спать.
– Я и уйти могу.
– Пожалуйста.
– И ты прогонишь меня – в темную холодную ночь?
– Во-первых, сейчас лето. Во-вторых, у тебя есть машина... А в-третьих, я тебя не гоню... Оставайся, а завтра утром меня разбудишь. И не пожалеешь...
Лиза так и сделала – разбудила его утром, в половине шестого. И не пожалела. Но не отказалась от мысли навязать ему понюшку кокаина...
* * *
Лиза ничуть не ревновала Вильяма к той блондинке из ресторана, на фоне которой она смогла увидеть в нем желанного мужчину. И даже не пыталась выяснить, кто она такая и как ее зовут. Но ревность больно укусила ее, когда она застала его в компании еще более молодой и такой же красивой блондинки. Стройная пышноволосая девушка с большими синими глазами – ею можно было залюбоваться.
– И что это такое? – возмущенно протянула Лиза, пытаясь прожечь девушку свирепым взглядом.
– Успокойся, – поморщился Вильям.
Похоже, он уже пожалел о том, что впустил ее в дом. Зато девушку ничуть не возмущало ее поведение. Она смотрела на нее красивыми, но какими-то пустыми глазами. Смотрела, ничего не соображая.
– Как же тебя понимать, мой дорогой! Я за порог, а ты бабу в дом!
– Это не баба. Это Даша... Моя дочь...
– Твоя дочь?
– Я – дочь, – кивнула девушка.
Голосок нежный, приятный на слух, но какой-то пустой.
– И сколько тебе лет? – обращаясь к ней, спросила Лиза.
– Не знаю... Не помню... – ничуть не смутившись, сказала Даша. – Сейчас...
Соображала она долго, но в конце концов родила.
– Восемнадцать.
– А от кого? – уже у Вильяма спросила Лиза.