Латников было много. Княжеских дружинников взяли в плотное кольцо. Навстречу Алеше вышел исполин с огромной булавой в руке. На голове шлем, лицо закрывало широкое забрало.
– Хотите жить – сдавайтесь!
– Не дождешься, – за всех ответил Алеша.
– Нас втрое больше!
– Это вам только кажется.
Дружинников было меньше. Но они собраны в ядро. Да, они окружены. Но никто не мешает им пробить брешь в кольце и занять выгодную для себя позицию.
– Вперед! – во весь голос гаркнул Алеша.
И обрушил свой меч на исполина. Разбойник думал, что намного сильней противника. И потому отнесся к богатырю с явным пренебрежением. Когда он наконец понял, насколько силен его соперник, было уже поздно. Одним ударом Алеша расколол вражеский щит. Вторым проверил на прочность кольчугу. Меч легко пробил броню...
Алеша рванул дальше. Вместе со своими воинами легко смел со своего пути вражеский заслон.
Сзади дружинников догоняли латники. Но те вовремя развернулись к ним лицом. Княжеские воины умело держали строй. Разбойники разбивались о них, как морская волна о прибрежную скалу.
Но вода камень точит. Дружинники бились отважно. Но настал момент, когда из княжеских воинов в живых остался только Алеша. А разбойники наседали со всех сторон.
И один в поле воин. Враг ничего не мог поделать с ним. Слишком быстрым и сильным был его удар. Еще немного, и разбойники дрогнут, отступят назад. Но Алеша вдруг споткнулся о корягу, пошатнулся. И тут же сзади на него обрушился страшной силы удар.
Очнулся Алеша в кромешной тьме. Голова раскалывалась от боли, перед глазами все плыло, к горлу подступала тошнота. Но это не помешало ему на ощупь обследовать пространство вокруг себя. Вывод был неутешительный. Алеша находился в каком-то узком и длинном подземелье. Каменные стены, до потолка не дотянуться.
Разбойники не стали убивать богатыря. Забрали его бесчувственное тело с собой. Бросили в подземную узницу. А перед этим его раздели чуть ли не догола.
Нетрудно догадаться, что будет с ним дальше. Одним прекрасным днем его закуют в железо, в цепях отправят на невольничий рынок. И поминай тогда как звали...
Бежать, нужно отсюда бежать, решил богатырь. Пока руки, ноги еще свободны от железных оков. Но разве отсюда убежишь?
С отчаяния Алеша со всей силы ударил кулаком по каменной кладке. Что это? Рука вышибла несколько камней и провалилась в пустоту. Не может быть!
Богатырь со всех сил принялся долбить стену. Камни поддавались с удивительной легкостью. И вот лаз готов. Только куда он ведет?
Алеша протиснул свое тело через брешь. Но, увы, оказался в другом подземелье. Такая же темница, только более просторная.
Он шагнул вперед. И сразу же споткнулся обо что-то твердое. Пытаясь удержать равновесие, он оперся рукой о какой-то предмет. Это был внушительных размеров сундук, обитый железом. Интересно хотя бы на ощупь узнать, что в нем находится. И Алеша узнал. В сундуке хранилась металлическая посуда с рельефным изображением. Что это, серебро или золото?
Богатырь догадался, что попал в сокровищницу разбойников. Только что это ему дает? Сокровищницы обычно запираются на замок. И охраняют их куда лучше, чем темницы для невольников. Не выбраться ему отсюда. Хотя попробовать надо.
Алеша двинулся дальше. Но вдруг послышался скрип открываемой двери. Он отступил назад и спрятался за сундуком.
В подземелье кто-то вошел. Горели факелы. Алешу одолело любопытство – он осторожно высунулся из-за укрытия. Его взору предстало сказочное великолепие. Сундуки, горы драгоценностей, свитки заморских тканей. Оружие, облагороженное золотом и камнями-самоцветами.
Их было двое. Первый – невысокий, не молодой уже мужчина. Он держал факел. Алеша успел увидеть его глаза. Они светились, как два уголька, вытащенные из костра в преисподней. Второй стоял в тени.
Алеша притаился.
– Постарались вы хорошо, это верно, – в голосе человека, скрытого тенью, хоть и едва, но улавливалось восхищение.
– Три купеческих каравана взяли, два имения разорили, а сколько невольников в Византию продали...
– Что и говорить, люблю я свои сокровища смотреть. Душа поет, если есть прибавление. И плачет, когда видишь убыль. Но делать нечего. Завтра, Володарь, три сундука с серебром и один с золотом отвезешь в мое имение. Расходы большие были – дружину личную набирал. Но не только об этом разговор...
– Слушаю тебя, мой господин.
– Знал бы ты, сколько много злата в казне у великого князя!
– На то он и великий.
– Это верно. Но еще вернее, что его казне место не в Киеве, а здесь. Золото здесь лучше смотрится...
– Что ты задумал, господарь? Неужели ты хочешь ограбить Владимира?
– Не ограбить, а избавить его от лишних забот. Хватит ему ломать голову, как сохранить свое золото, ха-ха!
– Но мыслимо ли это?
– А ты послушай меня. Скоро состязание богатырей. В Киев уже съезжаются вои со всех княжеств. Народу будет – не протолкнуться. Вот тогда я и введу в город свою дружину. Так, чтобы никто не знал об этом, не ведал.
– Как велика твоя дружина?
– Четыре сотни.
– Ого-го!.. Но разве дружина у великого князя меньше?
– Много больше. Но вся соль в том, что его дружина уйдет воевать.
– С кем?
– С печенегами. В городе останется малая дружина. С ней мы справимся. И тогда все сокровища мои! Это говорю тебе я, Тугарин! Я, великий боярин великого князя!
Теперь Алеша знал имя подлеца. И уже мысленно представлял, как выведет злодея на чистую воду.
– Мудрость твоя велика, господарь, – услышал он голос Володаря. – Но почему ты думаешь, что печенеги пойдут на Русь? И именно тогда, когда это тебе будет нужно?
– А ты для чего?.. Слушай. Завтра утром ты снарядишь две подводы. Одну загрузишь золотом и серебром. Другую – всяким барахлом, в котором больше блеска, чем ценности. Погонишь эти подводы к печенежскому князю Масаю.
– Значит, я должен уговорить печенегов... Такие дары! Думаю, они согласятся.
– Согласятся, никуда не денутся. Завяжи узелок на память – хан Масай должен стоять на русских рубежах к концу июльского месяца.
– Так быстро?.. Дорога не близкая, да еще хана в степи не просто найти. Но ничего, успею. Надо только поторопиться.
– Поторопись.
– Кочевников я уговорю. Что мне делать после этого?
– Княжеские сокровища возьму сам. А ты возвращайся и жди меня здесь.
– Ясно!
– Тогда за дело!.. Да, вот еще что, хотел спросить у тебя: как это вышло, что твоих соколов потрепали?