Ее товар не нуждался в рекламе. Но Егор чувствовал, что понравился этой разбитной бабенке. И она говорила, говорила…
– Есть можжевеловый веничек, – понизив голос и зачем-то осмотревшись по сторонам, сказала она. – Но только для своих. В лесу собирать можжевельник нельзя, так я его в огороде выращиваю. В основном для себя. Кожу чистит и омолаживает, волосы после него хорошо растут… Вот ты думаешь, сколько мне лет?
– Шестнадцать, – слукавил Егор.
– Ну, это ты загнул… Тридцать семь лет мне. А выгляжу максимум на тридцать…
Выглядела она действительно хорошо. И не только для своих лет, а вообще. Правильные черты лица, пышные светло-русые волосы; кожа чистая, красивого матового оттенка, морщинки под глазами едва угадываются. Худая, сухопарая, но с выраженной грудью. Была в этой женщине манящая сексуальная изюминка… Но Егор и думать не хотел о приключении с ней. Она жила с мужем, а ссориться с соседями он не желал. Не для того Артур Андреевич поселил его в своем доме.
– Прекрасно выглядите, – кивнул он.
– Давай без «вы», – польщенно улыбнулась женщина. – Меня Шура зовут. А тебя как?..
– Егор.
– Бери можжевеловый веник, Егор, не пожалеешь, – весело подмигнула ему Шура.
– Так это же только для своих.
– А ты разве не свой?..
– Я всего два дня здесь.
– А в бане ни разу не парился.
– Ты это заметила?
– Я женщина наблюдательная… Бери можжевеловый веник, им в старину пользовались, чтобы силу нечистую разгонять… Идут мужик с бабой в баню, ну, нагрешат сначала, а потом бесов изгоняют…
– Я один в баню иду.
– Так меня с собой возьми. Я тебе покажу, как веник правильно запаривать. А то ты, я вижу, парень городской, не знаешь, как по уму…
Егор не жаловался на излишнюю застенчивость. Но все же какое-то время приходил в себя после такого предложения.
– Как это с собой? – оторопело спросил он.
– Ну, как мужик с бабой, так и возьмешь… И не смотри на меня так, не надо меня смущать, – зарделась Шура.
Хоть стой, хоть падай.
– А муж твой что скажет?
– Сеня, что ли? Ничего не скажет. Ему все равно. Он на атомной подлодке служил, ему давно уже все равно. Он у меня мужик понимающий…
– Да нет, лучше я один…
Егор взял три веника – березовый, дубовый и липовый. А четвертый, можжевеловый, Шура принесла сама.
Он собирался закрыться в бане, когда дверь дернули с внешней стороны. Через образовавшуюся брешь в дверном проеме он увидел Шуру. В цветастом сарафане, в розовой, видно, выходной кофте из нежного пуха. Волосы собраны в хвост, на ногах туфельки под белый носочек, слабостойкий аромат выдохшейся от времени «Красной Москвы». Под мышкой веник, в руке пакет с вещами.
– Ничего, что я такая наглая? – спросила она, закрывая за собой дверь.
Ядреная бабенка, смачная… Егор почувствовал приятную щекотку в области нижнего нервного центра.
– Мне ничего, а как твой Сеня?
– Я же говорю, ему все равно. А тебе нет. Я же видела, как загорелись твои глазки… А ты не кобель, не похабник. Мужа моего не боишься, а обижать его не хочешь. Все бы такие были…
– Почему не боюсь? Может, боюсь?
– Ничего ты не боишься. Нет у тебя страха в глазах. Ты не из тех, которые чего-то боятся…
– Много ты знаешь.
– Знаю. Я мужиков насквозь вижу…
– Как это насквозь? – насмешливо сощурился он.
– Да так, вижу, что у кого и какое, – с легкостью приняла она подсказку. – У тебя должно быть все в порядке…
Сначала она стянула с него футболку, в страстном исступлении огладила его грудь, живот. Затем сняла с него джинсы. И не разочаровалась в своих предчувствиях. Егор оправдал ее ожидания.
Шура умела запаривать веники, но и в других банных премудростях знала толк. Из парилки Егор вышел едва живой от усталости, а ей хоть бы хны.
– Пивка бы холодненького, – в блаженной истоме протянула она.
– Есть только водка.
– Холодная?
– Да, в холодильнике…
– Тогда неси.
Хороша была Шура, но из бани Егор выходил с одним-единственным желанием – чтобы она не стала дожидаться его и ушла домой до его возвращения.
Чем ближе подходил он к дому, тем сильней одолевало его дурное предчувствие. Ему казалось, что кто-то хочет застать его врасплох; поджидает, чтобы нанести удар. Это мог быть Сеня, и в отместку за свою жену он мог, выскочив из укрытия, ударить Егора топором.
Сеню на своем пути он не встретил. Но предчувствие продолжало давить на нервный клапан. Он вошел в дом и понял, что там кто-то есть…
Егор был готов отразить возможную атаку, но, как оказалось, нападать на него никто не собирается. В каминном зале он обнаружил Артура Андреевича, что не очень его удивило. Но присутствие Весны вогнало его в настоящий ступор.
Артур Андреевич сидел, развалившись, в кресле, а Весна стояла рядом с ним, положив руку на высокую спинку. Идеальная экспозиция для семейной фотографии. Но некому было снимать их на камеру.
– А ты, наверное, за пивом пришел? – не здороваясь, с язвительной усмешкой спросила Весна.
Она была так хороша, что у Егора захватило дух. И ревность острием ножа вжалась в горло. Почему она здесь вместе с Артуром Андреевичем?
– За водкой, – в растерянности обронил он.
– Ничего, если она немного подождет? – усмехнулась Весна.
– Водка?
– Нет, женщина, с которой ты в баньке паришься.
– Один я там… был…
– Нехорошо, Егор, – насмешливо покачал головой Артур Андреевич. – Заморочил девушке голову, а сам в разгульную жизнь ударился…
– Нехорошо, нехорошо, – подтвердила Весна.
– Я ничего не понимаю.
– Пить надо меньше, тогда и понимать ничего не надо будет, – резко сказала она и вышла из комнаты.
Егор невольно подался за ней, в рефлекторном порыве опередить ее, не допустить встречи с Шурой.
– Да не бойся ты, не буду я с ней разбираться, – колко усмехнулась она.
– И все-таки я ничего не понимаю, – мотнул головой Егор, когда Весна ушла.
– Она тебе правильно сказала, – едко улыбнулся Артур Андреевич. – Пить надо меньше.
– Да я вообще не пью.
– А сегодня?
– Так не для себя же…
– Для бабы, которая в бане?
– Это важно?
– В том-то и дело, что нет. Гуляй с кем хочешь, живи в свое удовольствие, пока я разрешаю… Вижу, что нравится тебе здесь…