А если он и Капитону дал клятву? Что, если он не отступился от Родиона и ждет своего часа?…
– Да нет, не Боксер это! – запротестовал Витек.
– Давай пацанов твоих соберем! – предложил Родион. – Что они скажут?
Как ни странно, Витек согласился в момент. Решил сбросить груз ответственности на своих пацанов? Скорее всего так…
Витек бросил клич, и в кабинет покойного Капитона хлынула толпа. Не меньше дюжины собралось. Хорошо, среди спортсменов действовал запрет на курение. Иначе бы здесь топор можно было вешать. Витек прошелся по «памяти покойного шефа», призвал всех к единению. Общие слова и сопли. Ничего конкретного. Пока слово не взял Родион.
– Я не знаю, кто завалил вашего босса. Но это мог быть Боксер…
Толпа загудела. Как будто соглашалась с ним.
– У меня сегодня «стрелка» с Боксером, – продолжал Родион. – Хочу побазарить с ним насчет того, как нам жить дальше. И за Капитона спрошу. В глаза его волчьи гляну. Если Боксер дал отмашку на Капитона, глаза его выдадут. Или кто-то сомневается?…
– Да, нужно его спросить, – закивала спортивная братва. – Если Боксер Капитона сделал, гасить его надо…
– Правильно, гасить, – легко согласился Родион. – Потому что иначе он загасит всех вас…
На какое-то время комнату сковала тишина. Муторно стало ребяткам. Знают, что, если Боксер всерьез взялся за них, туго им придется. Не пора ли заказывать место на кладбище?
– Эй, чего умолкли? – Родион откровенно насмехался над ними. – Чего со мной на «стрелку» не проситесь? Вместе на Боксера наедем, а?
– Да можно, – робко протянул один.
– Ну так чо, надо – поедем…
– Нужно бы с ним разобраться…
Спортсмены справились со своим страхом. Но прежней уверенности в своих силах у них не было. Капитон ее с собой на тот свет унес, что ли?
– Нет, пацаны, не возьму я вас с собой. Боксер лимит установил. Десять на десять. Чтобы никакого перебора… Я своих пацанов возьму. Самых-самых… Только тут проблема одна…
Родион не просительно, а требовательно посмотрел на Витька.
– Стволы мне нужны!
– Стволы?! А ты думаешь, они у нас есть?
– Капитон говорил, что да… Я не понял, ты не хочешь, чтобы я за Капитона спросил?
Некуда было деваться Витьку. Не оставил Родион ему выбора.
* * *
Давно Родион ждал этой встречи. Должна была она состояться. Хорошо, что они встретились с Боксером сейчас. Родион для него не какой-то хрен с бугра, с которым можно расправиться одним движением пальца. Для него он соперник по бандитскому ремеслу. Сила, с которой тот обязан считаться.
Веник сильно изменился. Вырос, возмужал. Волевое лицо, сильный взгляд, в плечах богатырская сажень. Кожаная куртка сидит на нем как литая. Будто сросся с ней. Крутым бандитом стал Веник. Но нет на нем налета махровой уголовщины. Все тот же интеллигентный мальчик, только сильно повзрослевший. Спортивный костюм и кожанка для него лишь что-то вроде полевой формы. Наверняка в обычной обстановке этот парень предпочитает строгие костюмы. Вместо тяжелых золотых цепей носит дорогие галстуки. А галстуки эти повязывает ему Элона… Родион сделал над собой усилие, чтобы не думать о ней. У него с Веником сугубо деловой разговор. Элона здесь ни при чем…
– Какие проблемы, Веник? – достаточно грубо спросил Родион.
Он не считал себя слабой стороной. Капитоновские не зажали стволы. Теперь его пацаны подкованы. Три автомата, пять ружей и еще тяжелый пулемет Калашникова. Сила! Если «боксеры» достанут стволы, их ждет достойный отпор.
– Ты чего грубишь? – добродушно удивился Вениамин. – Веником называешь. Меня давно так не зовут…
– Да мне какая разница, как тебя зовут?… Ты чего-то от меня хотел. Давай, базарь, какая у тебя ко мне предъява?
– Не нравится мне твой тон, – покачал головой Веник. – Я с тобой нормально поговорить хотел. А ты грубишь…
Да, он все тот же пай-мальчик. Не нравится, когда ему грубят… Может, и в самом деле не надо с ним так грубо. А то еще расплачется…
– Не соблаговолите ли вы, сударь, побазарить со мной? – развеселился Родион.
Смешно ему стало. Как этот слюнтяй смог создать самую мощную в городе рэкетирскую команду? Тюфяк тюфяком, а гляди ж ты, самого Горобца послал. В самой вежливой форме, говорят. Но послал ведь. И не побоялся…
– Не кривляйся, Родион, тебе это не идет!
– Ты это, учителя из себя не строй!
– А я и есть учитель. Преподаватель физвоспитания. Я, между прочим, институт физкультуры окончил…
– У тебя одни институты, у меня другие.
– Знаю, что срок мотал.
– Еще бы тебе не знать! – презрительно усмехнулся Родион.
Пока он на зоне гостил, этот хмырь у него девчонку увел.
– Если ты злишься на меня из-за Элоны, то могу тебя уверить, она вышла за меня по доброй воле. Я ее не принуждал…
Веник говорил с потрясающим спокойствием. Голос его звучал твердо, сильно. Он не оправдывался перед Родионом. Просто констатировал факт.
– Да мне все равно, что и как было! – Родион волновался.
И голос его выдавал.
– Да нет, не все равно тебе. Вижу, что не все равно… Ты бы успокоился. Мой тебе совет. Я люблю Элону. Элона любит меня. А ты, извини, третий лишний…
Снова сухая констатация факта. У Веника, оказывается, поразительная выдержка. Молодец парень. Родион невольно проникся к нему уважением. Хотя при этом и не переставал презирать…
– Спасибо за совет, – ехидно усмехнулся Родион. – Только не нравится мне твой совет. И ты сам не нравишься. Все у тебя слишком просто…
– А зачем усложнять себе жизнь?
– Кому бы это говорить? Если кто и усложняет себе жизнь, то это ты. Не в свое дело ты влез, Веня…
– Я имел в виду личную жизнь…
Голос Веника загустел, в глазах появился металлический блеск.
– А что касается моих деловых проблем… Не надо переходить мне дорогу, Родион. Это не совет, это предупреждение…
– Капитона ты уже предупреждал?
– Предупреждал.
– Нет больше Капитона.
– Знаю… Но это не моя работа… Кто-то меня опередил.
Веник совсем не так прост, как казалось вначале. В нем чувствовалась железная воля, непробиваемая твердость духа, мощная таранящая сила. Теперь Родион знал, почему Веник так высоко поднялся.
– Тонкий намек на толстые обстоятельства? – попытался ужалить его Родион.
Но не так просто прокусить его дубленую шкуру.
– Если эти обстоятельства – ты сам, то они не толстые. Так, пустячок… Ты меня еще только начинаешь злить. Но берегись, если разозлишь.