– Да возьму, – пожал плечами банкир.
– Ну вот и получилось. А ты говорил…
– Так ты что, только для этого приехал?
– А ты думал, я на тебя наезжать стану? – тихо засмеялся Родион. – Не дождешься.
– А я думал, ты грешным делом решил меня в свою орбиту втянуть, – улыбнулся Дмитрий.
– Твой банк не на моей территории. А у меня с Боксером мир…
С Веником Родион встречался не раз. Обговорили условия мирного сосуществования, закрепили их договором.
После той драки Веник сильно изменился. Не было в нем той силы и твердости, с которой столкнулся Родион при первой с ним встрече. Он легко шел на любой разговор. И даже радовался, что Родион не загоняет его в рамки жестких условий. Оставалось удивляться, как под таким тютей по-прежнему сплоченным строем ходит крутая «бригада»…
– Да уж нет. Мне твой Боксер триста лет не сдался, – неожиданно завелся Дмитрий. – Я, конечно, понимаю, что времена нынче такие, рэкет-мэкет, то да се… Только ты не думай, что ты и Боксер – это все. В какой-то степени я вас уважаю. Круто развернулись, город между собой поделили. Только не все в городе ваше. Я вот, например, не хочу жить по вашим законам. И свой банк вам на растерзание не отдам…
– Эй, ты чего кипятишься? – засмеялся Родион. – Остынь, а то лопнешь… Не нужен мне твой банк…
– Нужен, не обманывай себя и меня. Нужен тебе мой банк, нужен. Но я не отдам. – Дмитрий выпустил из себя остатки пара и успокоился.
– Сам себе «крышу» делаешь?
– Сам догадался или кто подсказал?
– Значит, сам…
– Сам, – кивнул банкир. – У меня служба безопасности. Крепкие ребята. Бывшие спецназовцы. Все через Афган прошли… Так что ты ко мне не суйся…
– Нет приема против лома, окромя того же лома.
– Это ты к чему?
– Да так просто… А если все-таки мне нужен твой банк? Денег у меня много. Черный нал. Может, я в дело их вложить хочу. Через тебя бы и вложил…
– Это грязные деньги, – насторожился Дмитрий.
– А я бы их через тебя отмыл. За хороший процент, разумеется…
– За хороший процент? Сколько именно?
– Во, чувствуется деловая хватка, – одобрительно улыбнулся Родион.
– Нет, я серьезно… Отмывание черного нала связано с определенным риском. Но если мне с твоих денег достанется хороший комиссионный процент, я готов…
Обычно банкиры сторонятся грязных денег. Во всяком случае, «своего» банкира Родион уговаривал очень долго. А Дмитрий совсем не прочь пропустить через банк черный нал. Значит, уже знает выгоду. Есть у него опыт. Откуда?
– А какой процент ты имеешь с Боксера? – как плетью, стеганул вопросом Родион.
– С Боксера… – замялся Дмитрий. – При чем здесь Боксер?
– Только не надо ля-ля. Вижу, что есть у тебя дела с Боксером… Да ты расслабься, я не ОБХСС… Короче, если у тебя есть хорошие предложения насчет вложения капитала, я готов. Прежде всего меня интересует нефтеперегонный завод, нефтедобыча…
– О! Губа не дура! Знаешь, где клад зарыт.
– Я, конечно, понимаю, что нефть и бензин – это государственная собственность. Но знаю и то, что при определенных стараниях можно закупить крупную партию товара и загнать ее за границу…
– Нельзя. Но если очень хочется, то можно, – лукаво улыбнулся Дмитрий. – Да и не только за границей, на отечественном рынке можно хорошо навариться. Бензин у нас в огромном дефиците. При определенных условиях можно закупить крупную партию товара и продать по спекулятивной цене…
– Определенные условия, говоришь… Мы можем заключить договор. Ты сводишь меня с нужными людьми, организуешь дело, а за это получаешь десять процентов комиссионных…
Дмитрий думал долго.
– Элементарно, Ватсон, – с вымученной легкостью согласился он. – Вы, с позволения сказать, нарвались на золотую жилу. То есть обратились к компетентному человеку. Но… Но десять процентов – это мало…
– Сколько?
– Двадцать пять… Дело в том, что сделка будет очень выгодная. И ты, Родион, получишь большую прибыль. Конечно, двадцать пять процентов – это очень много. Но ты получишь в три раза больше. Это будут огромные деньги…
Родион сбил комиссионную ставку до двадцати процентов. И взаимовыгодный договор с банкиром был заключен. Дело это обмыли коньячком. По пятьдесят капель на брата. Родион не возражал. Как-никак они с Дмитрием родственники.
– Ты только не обижайся, – сказал банкир. – Вопросы экономики для тебя темный лес. Но чувствуется в тебе природная хватка. Нутром выгоду чувствуешь. И торговаться умеешь. Далеко пойдешь…
– Если на взлете не подстрелят, – усмехнулся Родион.
– Светка говорила, в школе ты не очень учился…
– Так зато «бурсу» на четверки окончил. Кое-что в нефтяном деле соображаю. Бурильщик как-никак…
– Ерунда твоя «бурса», – покачал головой Дмитрий. – Тебе бы в университет поступить…
– В какой университет?
– В наш Заволжский. На экономический факультет. Дело-то нужное…
– Да нужное, – не стал спорить Родион. – Только кто ж меня в университет твой примет?
– На заочное отделение примут. Набор уже, правда, закончен. Но есть у меня один человечек. Он тебе поможет. Не безвозмездно, конечно. Мое слово плюс определенная сумма – и считай, что ты студент…
– Студент?! Ха-ха, никогда не думал, что могу стать студентом… Слушай, а мне твоя идея нравится. Я, наверное, возьмусь за твоего человечка. Только ты про этот разговор не болтай. Сам знаешь, в каких я кругах вращаюсь. У нас людей по кличкам величают. Был Космач, стану Студентом. Нет, мне такое погоняло ни к чему…
– Да понимаю, понимаю…
Родион принял на грудь еще пятьдесят капель. И распрощался с Дмитрием.
Рядом с его «БМВ» остановился красавец «Мерседес». Родион подходил к своей машине и откровенно любовался чужой. Что ни говори, а германская техника – это высший класс! Из машины вышла молодая красивая женщина. Родион заметил ее не сразу. А когда понял, кто перед ним, чуть не ахнул.
Это была Элона. Все такая же изящная и прелестная. Но все-таки это была не она. Отточенная до совершенства красота, холодный независимый взгляд, отталкивающая неприступность. Строгая манера держаться, строгая прическа, строгого покроя кожаный плащ. Это была не та девушка, которую он помнил. Это была леди, от которой веяло ледяной пустыней.
Она тоже узнала Родиона. На какой-то миг в глазах отразилось замешательство. Но она быстро взяла себя в руки. Улыбнулась ему. В глазах распустились розы. Только Родиону показалось, что он видит не сами цветы, а колючие шипы под ними… Родион застыл как вкопанный. Он столько раз мысленно встречался с Элоной, иногда разговаривал с ней в грезах. И всегда ему было что ей сказать. А тут как отрезало.