Ляля вернулась. Недоброе предчувствие окрепло.
– Завязывала бы ты со своим ремеслом, – посоветовала она Ляле.
– Ну да, легко сказать! Куда я после?
– Ну торговать, как я.
– За сто баксов в месяц? Тебе-то самой этих денег хватает?
– Хватает или не хватает, это одно. А вот мораль – другое.
– Мораль сейчас одна – бабок побольше. Иначе всю жизнь в заднице торчать будешь. Я вот худо-бедно долларов тридцать в сутки имею. Устаю, правда, но имею.
– И тебя имеют.
– А куда денешься?..
Ляльке лет шестнадцать, совсем еще девочка. Жизнь заставила ее выйти на панель. Сама она с Украины, откуда-то из-под Житомира. Там у них вообще жизни нет. Отец пьет. У матери семеро по лавкам. Ляля старшая. Вот и пришлось на заработки в Москву ехать. И ведь не ради одной себя старается. Нет-нет да высылает домой деньги.
Ольга тоже совсем молодая, восемнадцати нет. И семья на руках. Мать-инвалид, бабушка-пенсионерка. Самой тоже в достатке пожить охота, но продавать себя она не станет.
В окошко постучали. Она открыла и увидела молодого человека с большими выразительными глазами. Не красавец, но есть в нем что-то притягательное. Мужчина в нем настоящий чувствуется. Раз десятый он к ее ларьку уже приходит. То минералки возьмет, то сигарет, то конфет каких-нибудь. И все на нее смотрит. Глаз отвести не может. Похоже, и покупки он делает ради того, чтобы лишний раз на нее взглянуть. Правда, на знакомство с ней не набивается. Стесняется, что ли.
– Пачку «Мальборо», – попросил он и протянул деньги.
Взял сигареты и испарился. Часа через два снова появится. Ольга в этом почему-то даже и не сомневалась.
Только ушел незнакомец, как в дверь сильно постучали. Ольга насторожилась. Возможно, ее ожидает встреча с тем уродом бандитом. Ошиблась – к ней пожаловал Хачик, сосед-сутенер.
Он вошел в тесный закуток ларька, занял место Ляли, которая сочла нужным исчезнуть.
– Чего тебе? – нарочито грубо спросила Ольга.
Рынок не то место, где вежливость всегда уместна. Будешь казаться беззащитной – заклюют, затопчут. Нужно уметь огрызаться.
– Разговор к тыбе есть, – ощерился армянин.
Это он перед «контролером» бандитским по земле стелился, заискивал, а сейчас он весь из себя наглый, самоуверенный, и улыбочка мерзкая. Как и он сам.
– Ну?
– Хочешь, на меня будешь работать?
– Чего?!
Только пакости от него и можно было ожидать.
– Да ты пагады, не сердысь. Знаю, тыбе Лялька и Танька наболтали, что я мало плачу. Это я им мало плачу. Тебе много буду платить. Ты девка хорошая, карасивая. На тыбя уже клиенты есть.
– Да пошел ты!
– Эй, ты со мной так не гавары! – взъярился Хачик.
Даже с места вскочил, весь напыхтился.
– А как с тобой гаварыть? – передразнила она его.
– Я к тебе с хорошим предложением пришел, а ты грубишь.
– А если у меня на твою жирную задницу клиенты есть, тогда что?
Ольге хотелось оскорбить его так же, как он оскорбил ее.
– Я твою маму имел! – заорал армянин.
– Пошел отсюда, ублюдок! – Она не собиралась сносить его хамство.
– Да я тебя!..
И он набросился на нее с кулаками. Только ударить не смог. Не на ту напал.
Ольга на лету перехватила его руку, взяла на болевой прием и тут же ударила каблуком сапога ему по ступне, по болевой точке. Хачик завизжал как недорезанный поросенок. Глаза его чуть не вывалились из орбит. В довершение всего она развернула его спиной к себе, оттолкнула и ударила ногой в поясницу. Армянин с треском вылетел из ларька.
Минуты через три к ней пришла Ляля. Удивлению ее не было предела. Как же так, хрупкая на вид девчонка играючи расправилась с крепким мужиком!
– Ну ты даешь! – восхищенно пробормотала она.
– Я никому ничего не даю, – спокойно ответила Ольга.
– Хачик взбесился. Но ты не бойся, он больше к тебе приставать не будет. Я его подлую натуру знаю. Хотя пожаловаться может.
– А я не боюсь.
Ольга и правда не боялась его, но была настороже. Понимала, что неприятности только начинаются.
В три часа ночи в окошко постучали. Покупатель. Все тот же незнакомец.
– Бутылку нарзана.
И тут забарабанили в дверь.
– Подождите, пожалуйста! – вежливо попросила она молодого человека.
Тот, соглашаясь, кивнул головой. В его взгляде, как ей показалось, мелькнула тревога.
Ольга открыла дверь, и в ларек ввалились двое, один из них известный ей уже громила, второй наверняка из его компании. Такая же бандитская рожа.
– Ты че это, киска, коготки свои высовываешь? – с ходу наехал на нее первый.
Хорошо не ударил.
– О чем это ты? – уставилась она на него.
– Ты че это Хачика зачморила? Руку ему чуть не сломала.
Если она смогла справиться с сутенером, то может справиться и с этим громилой. Только он, казалось, этого не понимал. Он нисколько ее не боялся. Уверен в своей силе.
– Пусть не лезет, – с достоинством ответила она.
– Слушай, ты это, бля, целку из себя не ломай. Это я тебя Хачику заказал. Трахнуть тебя хочу.
Ольгу покоробил цинизм этого ублюдка.
– Сам себя трахни!
– Слушай, сучка, тебе че, жить расхотелось? – прищурился второй.
Крутого из себя строит. Да только не дорос до крутого.
– Вы бы оставили меня в покое. – Спокойствию Ольги можно было позавидовать. – А то я другу своему пожалуюсь.
– Другу? – усмехнулся громила. – Он у тебя что, типа пуп земли?
– Нет, он у меня типа киллер.
На секунду стало тихо. Бандиты переглянулись. Может, и не стоит связываться с этой дурой? Страшновато стало, но наглость пересилила страх.
– Да у мы твоего хоря видели.
И тут со стороны окошка послышалось:
– Привет!
Ольга совсем забыла о незнакомце, но он сам о себе напомнил. Ольга обернулась к нему.
– Давно не виделись.
Голос его звучал весело, задорно. Как будто он к подруге обращался. А может, это спектакль? Ведь он слышал разговор о друге.
– Соскучился по тебе.
– Эй, что там за говнюк? – взорвался громила.