Не в силах что-либо предпринять, он видел, как Ольга отошла в глубь комнаты, вынула из шкафа какой-то манекен, разобрала постель и уложила его. Потом стала раздеваться сама, догола. Потянулась, встряхнула волосами, улыбнулась Леванову и впрыгнула в постель. С диким восторгом оседлала манекен и начала извиваться на нем. Да она извращенка!
Секретутка уже в деле. Звуки, доносящиеся из квартиры, это подтверждают. Ничего, пусть покайфует немного перед смертью.
Лопух легко провернул отмычку в замке. Надавил на дверь. Вдруг она закрыта на засов изнутри? Но нет, она подалась легко. Полутемный коридор. Из комнаты доносятся стоны. Нет, уже вопли.
Он прошел дальше, заглянул в комнату. Леванов лежал на спине головой к нему. На нем в позе «наездницы», держась руками за его шею, прыгала секретутка. Глаза закрыты, на лице напряжение, тело дрожит. Вот-вот кончит.
Только не успеет она, не даст он ей.
Лопух ворвался в комнату.
– Слушай, тут мужик один в подъезд входил. Вот из этой тачки, – водитель показал рукой на «девятку» за «Роллс-Ройсом». – В руках у него еще пакет был.
– В черной куртке? – уточнил телохранитель.
– Ага. Что-то он мне не очень понравился. Уж больно домовитый.
– Ну да, тащил домой продукты.
– А вдруг игра?
– Думаешь? – напрягся телохранитель.
– Все может быть. Киллеры, они все немного актеры.
– Ладно, проверим.
Телохранитель бегом бросился в подъезд, широким шагом вбежал на третий этаж. Дверь в квартиру была открыта. Этого не должно было быть.
Леванов сидел в кресле и смотрел на Ольгины прыжки застывшим взглядом. Пусть смотрит. Скоро он поймет, что к чему.
Только Ольга об этом подумала, как в голове у нее зазвучал сигнал опасности. Глаза ее были закрыты, но не совсем. Она видела, как в комнату вошел человек, начал наводить на нее пистолет. Она отреагировала мгновенно. Из-под шеи манекена вынырнула рука, в ней – «кобра», малогабаритный пистолет, на нем глушитель.
Киллер так и не успел нажать на спусковой крючок. Одна пуля перебила ему руку с пистолетом, вторая вошла аккурат под сердце. Третьего выстрела не понадобилось. Наемный убийца пластом рухнул на пол.
Леванов видел, как в комнату ворвался какой-то мужчина. Видел, как резко изменилась Ольга. Словно что-то взорвалось в ней. Какая-то доля секунды, и в ее руке маленький пистолет. Она выстрелила не целясь. Человек упал.
Ольга встала, накинула на себя халат и с каменным лицом подошла к Леванову. Снова что-то коснулось его шеи, и он теперь мог двигаться.
В это время в комнату вошел Артур, его телохранитель. Очумевшим взглядом уставился на покойника. Потом склонился над ним.
– Что тут происходит? – спросил банкир, вставая. – Я жду объяснений.
– Все уже произошло. Вас пытались убить, – ровным механическим голосом ответила Ольга.
– Этот? – Он показал на человека на полу.
– Да. Это киллер, тот самый, который охотился за вами все это время.
Ни одна черточка не дрогнула на ее красивом лице.
– Кто ты?
– Скоро вы обо всем узнаете, – ушла она от прямого ответа.
– А он живой, – подал голос Артур и показал на киллера.
– Вызывай «Скорую», – послышался голос Игнатова. – И милицию.
Этот-то откуда взялся?
– Молодец, Ольга, четко сработала, – похвалил он секретаршу.
Обращаясь к Леванову, Игнатов широко улыбнулся.
– Вот она, Давид Сергеевич, ваш ангел-хранитель. Она из Организации.
Так вот оно что! Ее приставил к нему Туркин. Родственница, мол. Оказывается, ее внедрили в качестве телохранителя. И он, дурак, не догадался.
Леванов взглянул на Ольгу. Не человек, а механизм. Нет, ему никогда не удастся затащить ее к себе в постель.
Ольга сидела напротив Наставника, внимательно слушала его. Эта ее вторая встреча с представителем Организации после возвращения в Москву. На этот раз ей ставил задачу другой мужчина. У нее поменялся Наставник. За этим она будет закреплена постоянно.
– Лидер столбановской преступной группировки. Веков Иван Иванович, он же Дремучий. Крупный авторитет, – пристально глядя на нее, начал он. – Возраст тридцать пять лет. Дважды судим по уважаемым в воровском мире статьям. Общая численность подконтрольной ему группировки сто пятьдесят боевиков. Рэкет, проституция, автомобильные кражи. Не брезгует разбоем. Очень много внимания уделяет наркотикам.
Наставник долго и подробно конкретизировал объект, показывал фотографии, определял слабые места в защите, рекомендовал способы устранения. Срок ликвидации – три недели.
Он предложил ей в помощь группу обеспечения и группу прикрытия. Все будет сделано за нее. Она лишь в нужное время появится в нужном месте и нажмет на спусковую скобу. Все просто, но в этой простоте большая сложность. Есть одна истина – чем больше людей задействовано в акции, тем выше вероятность засветиться, а это срыв. Ольга отказалась. Она будет работать одна и на свое усмотрение. Возможно, будет нуждаться в группе поддержки. Только никто из этой группы не должен знать, кого они поддерживают. Наставнику понравился ход ее мысли.
– Гонорар за исполнение – двадцать тысяч долларов, – сказал он в заключение.
У этого Дремучего руки по локоть в крови. Он убивал сам или отдавал приказ на уничтожение невинных. Это зафиксировано в досье на него. Доказательств его вины нет. Бандитский авторитет по кличке Бурлак дал команду убить ее отца. И его убили. Но доказательств его вины не нашлось.
Ольга готова была расправиться с Дремучим без гонорара, однако у нее на руках была больная мать. Да и самой жить надо.
Уже собираясь уходить, Наставник внимательно посмотрел на нее и сказал:
– Кстати, мы установили личность киллера, которого вы ликвидировали. Глянцев Анатолий Михайлович. Кличка Лопух.
– Лопух? – Память мгновенно выдала информацию. – Моего отца убил киллер по кличке Лопух.
– Вот именно. Считайте, что вы отомстили за отца.
– Киллер выжил?
– Нет, – покачал головой Наставник. – Он умер в тюремной больнице.
– Тогда приговор приведен в исполнение.
Да, она отомстила за отца. Но желание продолжать войну с криминалом не ослабло.
Толкунов стоял в палате двадцатой городской больницы. Здесь выхаживали раненых преступников с последующей отправкой их в следственные изоляторы.
На высокой койке, на серых простынях под аппаратурой жизнеобеспечения лежал мужчина. Состояние его было критическое. Пуля угодила ему в левую область груди. Еще бы на миллиметр выше, и было бы задето сердце. Тогда верная смерть. Но сердце осталось целым, затронуты были другие жизненно важные системы. Ему сделали три операции, и все успешные. Правда, и сейчас никто не мог с точностью сказать, выживет он или нет.