– Давай, полено, поднимайся! – гоготнул Нос.
Но Кирилл даже не шелохнулся.
– Я сказал!
На этот раз Кирилл исполнил требование главаря, но вскочил с кушетки быстро и так резко подался к Носу, что у того передернулось лицо от неожиданности, а может быть, и страха.
– Я тебе не полено! – пристально глядя ему в глаза, сквозь зубы сказал Кирилл.
Нос мог ударить его в живот. Этой своей коронкой он пробивал пресс любой крепости, заставляя противника корчиться в судорогах. Он мог свалить Кирилла на пол и ногами забить до смерти. Но он не стал этого делать.
– Ты чего, с дуба рухнул? – спросил Нос, за громовыми раскатами своего голоса скрывая растерянность. – Полено у тебя в штанах, понял?..
– И оно должно стоять, – с жарким интересом глядя на Кирилла, весело сказала Лешка. – Потому что у тебя сегодня свадьба… Катька!
Фриц и Перепел беззастенчиво лапали девчонку, которая увлеклась так, что выпала из времени. Катька сейчас должна была стоять рядом с Кириллом, ластиться к нему, а она глупо хихикала за барной стойкой, совершенно не обращая на него внимания.
Это был своего рода ритуальный элемент, придуманный Носом. Катька должна была изображать Банду, на которой Кирилл как бы женился. Для этого он должен был переспать с ней прямо сейчас.
– Иду-у!
Оправляя на себе платье, Катька подошла к нему. Растрепанная, тушь на глазах растерта, помада на губах размазана, на щеках нездоровый румянец. Девушку можно было бы назвать симпатичной, если бы ее не портила улыбка. Некрасивая улыбка, искажающая черты лица, что-то порочное в ней, даже омерзительное… А не улыбаться Катька, казалось, не могла.
– А почему с ней? – спросил Кирилл, неприязненно глядя на нее. – Она не банда, она здесь никто.
Он многозначительно посмотрел на Лешку. Она не просто член банды, она в ней второй после Носа человек. И уж если с кем-то и должен был переспать Кирилл для посвящения, так это с ней.
– Она – своя, – нахмурился Нос.
– Да, и где у нее крылья?
– Зачем ей крылья? – хохотнул Секатор. – У нее три пера есть, ей хватает!
– Слышал? – осклабился Нос.
– Слышал, – кивнул Кирилл. – Потому я и не буду с ней.
– А со мной? – жеманно сощурилась Лешка. – У меня есть крылья.
– С тобой… – холодея от волнения, пробормотал Кирилл. И, превозмогая себя, выдавил: – С тобой – да.
– А полено не треснет? – нахохлился Нос.
– Мускат правильно говорит, – пристально посмотрела на него Лешка. – Если ритуальный танец, то с тем, у кого крылья…
– Пусть с Перепелом спляшет, – скривился Нос.
– Это не разговор, – сказал Кирилл, от волнения не чувствуя под собой ног.
Еще утром он был никем в банде, а сейчас у него уже и голос прорезался. Но ведь сейчас он свой среди своих, и никто не вправе оскорблять его. Если Нос не хочет считаться с ним, то он должен заставить его себя уважать…
– Не разговор, – согласился Перепел.
Он подошел к Кириллу, похлопал его по плечу.
– Мы же с Мускатом друзья. Мы должны друг друга выручать. Ничего, если я станцую за него?
Он приблизился к Катьке, обнял ее за талию и утащил в соседнюю каморку, где с ней можно было уединиться. Этим он разрядил обстановку.
– Много берешь на себя, Мускат, – неприязненно сказал Нос.
Но воду больше мутить не стал. И после того, как Перепел привел использованную Катьку, объявил Кирилла равноценным членом банды. Событие обмыли пивом, каждому по две банки. Большего Нос не позволил. В банде царил культ здорового образа жизни, потому что на пьяную голову много не набегаешь. По той же причине запрет был наложен даже на курение, не говоря уже о легких и тяжелых наркотиках.
А потом Нос отправил Катьку домой. И когда она ушла, как бы невзначай, сказал Кириллу, что татуировка стоит денег.
– Я четыре трубы за тебя Татузу отгрузил, – будто бы нехотя сказал он.
Четыре «трубы» – это четыре тысячи рублей. Последний раз Кирилл держал в руках такие деньги шесть лет назад, еще до того, как рубль был деноминирован.
– Или ты думал, он за спасибо работает? – пренебрежительно хмыкнул Нос.
– Значит, я тебе должен, – с унылым видом рассудил Кирилл.
– Смотри, какой догадливый… Ты не мне должен, а братве. Это наши общие деньги.
Кирилл знал, что Нос имеет какие-то дела с Прокурором, с крутым бандитским авторитетом, но, чем именно он с ним связан, мог только догадываться. И ребята молчали, потому что Кирилл не был посвящен. Но сейчас все изменилось, и он должен был узнать тайну.
– Я могу их отработать? – спросил он.
– Лешка, мне становится страшно, – фыркнул Нос. – Мускат умнеет на глазах.
– Вот и я думаю, как бы он тебя не обскакал, – затуманенно улыбнулась она.
– Скакалка у него еще не отросла.
– Ну, он у нас еще молоденький… Сколько тебе, Мускат, пятнадцать? – Лешка неторопливо, мягким шагом обошла Кирилла по кругу, пальцами коснувшись его плеча.
– Мне хватает.
– И бегаешь ты хорошо… Значит, есть чем отработать.
– А можно вола не водить, – поморщился Кирилл. – Что делать-то надо?
– Наркоту по точкам разносить, – резко сказал Нос, пристально глядя на него.
Кирилл угнетенно кивнул. Так он и знал, что без наркоты не обойдется. И ребята меж собой о ней нет-нет да скажут, да и Прокурор, говорят, на этом живет.
– Что, не нравится? – внимательно посмотрела на него Лешка.
– А у меня что, есть выбор?
– Нет.
– Тогда я в доле.
У него действительно не было выбора. Ведь он не просто хотел стать своим в банде, он жил этим, без устали тренируясь в паркуре. Секатор, Панас, Фриц и Перепел – его лучшие друзья, он ради них готов был разбиться в кровь. Банда, братва – это его жизнь, и ничего другого ему не нужно.
– Ничего другого мы от тебя и не ожидали, – как о чем-то само собой разумеющемся сказала Лешка.
И Кирилл почувствовал, как нарисованные крылья распахиваются за спиной. Гордость за себя переполняла его.
– Учти, дело опасное, – с важным видом изрек Нос. – И, можно сказать, новое для нас… Менты зверствуют, куда ни сунься, засады везде. Поэтому нас и взяли в дело. Ноги у нас быстрые, от любого мента уйдем. Или нет?
– Как два пальца, – с пренебрежением к надвигающейся опасности ответил Кирилл.
– Тогда респект… А деньги реальные, можешь не сомневаться. За пару недель свой долг отработаешь…
Кирилл задумался. Если за две недели он сможет заработать четыре «трубы», то за месяц – восемь или даже девять. А у него мать больная, ей лекарства нужны. А еще неплохо было бы купить для нее кресло-каталку с электрическим двигателем, чтобы она не только по квартире, но и по улице могла ездить.