– Это мне решать, чему быть, чему не быть, – также не очень уверенно отозвался Сергей-Паша.
Инга в страхе смотрела на него. Он в любой момент мог снова направить на нее пистолет. Опасность не миновала, скорее, усилилась с появлением Лизы, которая, судя по всему, была подружкой Паши-Сергея. Она уже возненавидела Ингу, она презирает ее, она желает ей смерти…
– Там ребята внизу, ждут… Мускату звонить надо, – сказала шатенка.
– Где Мускат? Почему ты не пасешь его?
– Дома он. Точно дома. И до утра не выйдет. Мать у него заболела. Ты же знаешь, как он над ней трясется…
– Мать заболела, – передразнил свою подружку Паша. – Ладно, будем звонить…
Он достал из кармана куртки мобильник, протянул его Инге.
А ведь это был ее телефон. Розовый, со стразами. Вот, значит, кто вытащил его из сумочки… Но Инга не возмутилась. Не в том она сейчас находилась положении, чтобы расстраиваться из-за какого-то телефона. Тут бы живой остаться.
Инга взяла телефон, и тут же в лоб ей уперся ствол пистолета.
– Позвонишь Кириллу, скажешь, что какие-то чуреки затащили тебя на хату, собираются отшлепать… Ты меня понимаешь?
– Д-да.
– Адрес я тебе скажу. Позвонишь ему, скажешь, чтобы срочно приезжал. А то чуреки, скажи, вот-вот тобой займутся…
Инге не пришлось изображать беспомощную, едва живую от страха жертву. Она и без того ею была. Поэтому ее голос в трубке должен был прозвучать очень убедительно.
– Инга? – послышалось в трубке.
– Кирилл… Выручай… Они меня к себе затащили…
– Кто, они?
– Узбеки!
– Почему узбеки?
– Может, киргизы… Кирилл, они сейчас на кухне, сейчас за мной придут…
Она должна была предупредить, что его заманивают в засаду. Но язык не поворачивался сказать правду. Паша больно давил стволом в лоб. И еще показывал на пальцах число «два».
– Их двое… – От ощущения собственной никчемности она разрыдалась.
– Адрес? Да, я знаю этот дом…
Инга назвала адрес, и Паша, тут же вырвав у нее телефон, нажал на клавишу «сброс».
– Ну, вот и умница, – спрятав пистолет, мило улыбнулся он Инге.
– Поживешь пока, – в небрежной насмешке скривилась Лиза.
Она подошла к Инге, вынула из кармана моток скотча, жестом показала, что нужно сложить руки вместе, и, когда та подчинилась, крепко обмотала их клейкой лентой. И ноги тоже спутала.
– Зачем вам Кирилл? – спросила Инга, предчувствуя, что сейчас ей заклеят еще и рот.
– Хотим узнать, как он тебя любит, – язвительно усмехнулась Лиза.
– Он меня не любит.
– Почему ты так думаешь?
– Он меня бросил.
– А почему он тогда возле твоего дома ошивался?
– Кто тебе такое сказал?
– Сама видела, как он тебя высматривал.
– Неправда, я ему не нужна, – не верила Инга.
– Нужна, – покачал головой Паша. – Ты же сама сказала, почему вы расстались. Только ты думала, что угроза дутая. А он правду сказал, что дела у него не очень. Потому что мы здесь…
Он заметно нервничал – беспокойно мерил шагами комнату. Страшно ему: чувствует, что Кирилл – опасный противник, не чета беззащитной Инге.
– Он правильно сказал, что вам не надо быть вместе, – продолжал Паша. – Только нас не проведешь. Мы все видим и все знаем.
– Что вы видите?
– То и видим, что Мускат за тебя горой…
У Паши зазвонил мобильник. Он не разговаривал, только выслушал абонента и отключил телефон.
– Ну вот, что и требовалось доказать, – обнадеженно улыбнулся он. – Повелся твой Кирилл, бежит к нам тебя выручать. А ты говоришь, не нужна ему…
– Хорошо, если по-настоящему нужна, – сказала Лиза. – Хорошо, если согласится… А иначе вам обоим труба.
– Не пугай девочку, – насмешливо сказал Паша. – А то у нее истерика случится, кричать начнет.
– Пусть кричит.
Лиза ловко заклеила Инге рот обрезком липкой ленты.
А вскоре появился Кирилл. Никогда Инга не видела его таким беспомощным, как сейчас.
Кирилл приходил в себя медленно. Сначала нога у него дернулась, затем, спустя минуту, он пошевелил руками, стянутыми скотчем за спиной.
Инга не знала, что происходило за порогом квартиры, но в дом Кирилла втащили в бессознательном состоянии, швырнули на ковер в гостиной. Паша взял у Лизы скотч, сам связал его, а появившийся затем Дима облил пленника холодной водой.
Теперь Инга точно знала, что Кирилл был прав, когда разговаривал с Димой как со своим врагом. Он чувствовал, что за ним охотятся. И еще он боялся подставить Ингу под удар… Им обоим не повезло. Сначала она попала в переплет, затем он – в западню.
Сейчас он придет в себя, увидит Ингу и поймет, кому он обязан своим счастьем… Но Инга не хотела чувствовать себя виновной. В конце концов, он сам создал такую ситуацию. Ситуацию, из которой она может и не выпутаться… Но в то же время ей льстило, что Кирилл бросился ей на помощь сломя голову. Льстило, но не очень радовало.
Кирилл открыл глаза, нащупал взглядом Пашу.
– А-а, это ты, Горюн, – презрительно скривился он.
Паша подал знак, и к нему подошли двое, Дима и плосколицый, который сел за руль «Доджа» возле ресторана. Они подняли Кирилла от пола, усадили его в кресло.
Кирилл заметил Ингу, его лицо страдальчески скривилось. Она заметила в его глазах упрек, но винил он, похоже, не ее, а самого себя. За то, что не смог уберечь…
– Ловко вы меня развели, – сказал он, уныло глянув на Пашу.
– Ну, ты же не думаешь, что мы лохи, – торжествующе хмыкнул тот.
– Да нет, не думаю… Что тебе нужно, Горюн?
– Деньги мне нужны и порох.
– У меня есть сто труб, все забирай.
– Сто труб?! Ты издеваешься? Мне нужно два зеленых лимона.
– Это тебе в страну Лимонию нужно.
– Туда без визы не пускают… Короче, ты отдаешь мне деньги и порох, а я отпускают тебя и твою телку. Баш на баш, и все дела.
– Нет у меня денег, Горюн. И пороха тоже нет.
– Есть. Лешка мне сказала, что ты забрал деньги таджиков. Сам забрал, а Носа завалил… Или нет?
– Не могла тебе Лешка этого сказать, – уверенно мотнул головой Кирилл. – Ты для нее никто.
– Да нет, Мускат, ошибаешься. Я спал с ней. Пока ты по делам ездил, я с ней спал…
– Сказать можно все, что угодно.