— Заходите!
Юнли бережно подтолкнул свою спутницу. Молодая китаянка втянула Маргарет в темную прихожую.
— Вы плохо себя чувствовать?
Маргарет отрицательно качнула головой, но в царившем вокруг мраке Лотос ее движения не заметила. По скрипучим половицам она провела гостью в крошечную комнату, скудная обстановка которой сохранилась от прежних хозяев. Возле забитого досками окна горела свеча, по ободранным стенам качались тени. Маргарет услышала, как где-то позади Юнли неловко громыхнул щеколдой.
Сбоку от свечи на покосившемся топчане сидел Ли Янь. Колени его согнутых ног упирались в подбородок, большой и указательный пальцы левой руки сжимали сигарету; на щеках — дорожки от слез. Внешний вид детектива испугал бы любого. Пятна крови на джинсах Маргарет заставили его вскочить. Сигарета полетела в угол.
— Что случилось? — Прыжком преодолев разделявшее их расстояние, Ли заключил американку в объятия.
Через тонкую ткань блузки Маргарет почувствовала жар его ладоней.
— Это не моя кровь. — Голос мог принадлежать кому угодно, только не ей. — Маккорда. Его убили.
Если бы не крепкие руки Ли, доктор Кэмпбелл ничком свалилась бы на серый от грязи пол. Детектив нежно подхватил ее, перенес на топчан, пальцами смахнул с ресниц слезы. Маргарет ясно различила перед собой ставшее таким дорогим лицо. Из угла на обоих с сочувствием смотрели Юнли и Лотос.
— Может, я что-нибудь принесу? — шепотом спросила китаянка.
— Нет, — шепотом же ответил Ли. — Вода есть, а другого не потребуется. Вам лучше уйти.
Крепыш потянул свою подругу в коридор.
— Слышала?
— Но как она…
— Она в надежных руках. — Ма развернулся к приятелю. — Утром мы вернемся. Если нет, будешь знать: нам помешали.
Ли кивнул:
— Спасибо.
Мужчины обменялись короткими взглядами, которые говорили больше всяких слов.
— Я захвачу с собой немного одежды, — произнесла Лотос прежде, чем Юнли увлек ее к двери.
Когда в замке провернулся ключ, детектив присел на топчан. Маргарет спала.
Выбравшись из поглотившей ее бездонной пучины, доктор Кэмпбелл обнаружила, что лежит на чем-то жестком. Ли сидел у нее в ногах, дымил сигаретой; все еще подрагивал огонек свечи. Маргарет приподнялась на локте.
— Долго я спала?
Ли Янь пожал плечами:
— Думаю, около часа. Не знаю, сколько сейчас времени.
Американка поднесла к глазам левое запястье, всмотрелась в циферблат.
— Начало второго.
Она опустила с неудобного ложа ноги, кулачком потерла переносицу. Ли подсел ближе, и Маргарет ощутила исходивший от него острый запах мускуса. Запах этот ободрял, вселял уверенность.
— Почему мы здесь? Что произошло?
Тело мужчины напряглось, прозвучал глубокий вдох.
— Они опередили меня. Я даже не заметил, где и как.
Маргарет попыталась заглянуть ему в глаза, но Ли Янь упрямо отворачивал голову.
— Они убили Ли Липэн и моего дядю.
Внезапная боль криком сорвалась с ее губ.
— Господи, нет! Не-е-ет…
Убить этого добрейшего, очаровательного старика!
— Но почему?!
С подбородка детектива одна задругой капали крупные слезы.
— Чтобы подозрение в их убийстве пало на меня. Как будто я вообще способен на такое! — Ли наконец повернулся к ней, в глазах — безысходность. — Не знаю, Маргарет, не знаю почему, не знаю кто. Но виноват в этом я! Поступи я где-то по-другому, Ифу остался бы жив. Им нужно было во что бы то ни стало скомпрометировать меня, бросить тень на следствие. Если бы я только знал, к чему мы так близко подобрались, то, наверное, сумел бы предвидеть их шаги.
Душу Маргарет рвало отчаяние. Она опустила голову, напрочь забыв о тайне, которой должна была поделиться. Теперь новая информация могла лишь углубить разверзшуюся бездну. Лучше молчать, лучше проснуться однажды утром и осознать: то, что она видела, — всего лишь жуткий кошмар, и он, слава Богу, закончился. Но она понимала: это невозможно, она все расскажет.
Материнским движением ладони доктор Кэмпбелл вытерла с лица Ли Яня влагу: слезы необходимо беречь.
— Зато знаю я. Знаю кто, знаю почему.
Пятница
Ли Яня окружал непроницаемый мрак. Свеча давно догорела, оставив после себя сладковатый запах воска. Маленьким мальчиком Ли боялся темноты: в воображении ребенка она была населена злыми духами. С годами испуг ушел — юноша понял, что настоящие демоны живут внутри человека, под личинами их кроются обман, жадность, страх. Теперь они вышли из темноты, их вотчиной стали строгие кабинеты, у них появились мужья, жены, братья и сестры. Они отнимают нормальную жизнь у миллионов людей и мнят себя богами. Ненависть к ним усиливалась в душе Ли Яня чувством боли за тех, кем он дорожил. Дядя Ифу мертв; отцу, Сяо Лин и ее еще не родившемуся ребенку тоже грозит смерть. А Маргарет? Ли напряг слух: в тесной каморке едва слышалось тихое дыхание. Маргарет спала, однако смерть накрыла своим черным крылом и ее.
Что произойдет со страной, с соотечественниками, чьи лица безмолвно глядели на детектива из ночи? Какая судьба уготована детям — безвинным, но уже лишившимся будущего? Сколько лет жизни осталось древней цивилизации, многовековая история которой — с исчезновением объекта — вот-вот закончится?
Ли Яню хотелось голыми руками крушить несправедливый мир, на части рвать внезапно обретших абсолютную власть злобных обитателей преисподней. Но он даже не пошевелился. Мертвецам не дано восстать.
Так, во всяком случае, говорил разум. Однако самонадеянный мертвец вовсе не собирался сдаваться. Прежде чем Маргарет провалилась в сон, они почти два часа обсуждали сложившуюся ситуацию. Когда волны страха, отчаяния и ярости улеглись, американка сумела убедить детектива: помощь оба найдут только в стенах посольства США. Лишь оттуда еще может прозвучать горькая правда, единственное оружие против «Гроган индастриз» и Пана Сяошэна.
Ли Янь без всякого воодушевления выслушал слова Маргарет. Почему, находясь на родной земле, он должен просить защиты у иностранной державы? Не будет ли подобный шаг слишком похож на предательство? Но иного выхода не существовало: обесчещенный в глазах китайского правосудия, сейчас детектив вынужден бежать от собственных коллег, от профессионального киллера, идущего по следу женщины, которую он полюбил.
При мысли об этом китаец вздрогнул. А кого он полюбил? Ли чиркнул спичкой, всмотрелся в безмятежно спокойное лицо Маргарет. Разве можно полюбить за пять дней, да еще ту, что является представительницей чужой расы, чужой культуры? Ярко вспыхнув, спичка упала из обожженных пальцев на пол, однако образ янгуйцзы остался в сознании. Тыльной стороной ладони Ли Янь прикоснулся к мягким, бархатистым губам женщины. Какова природа любви? Он не знал, что чувствует, что должен чувствовать. Было понятно лишь одно: ничего подобного он еще никогда не испытывал.