Удивление охватило душу Скитера, не оставив места для сопливой жалости к себе.
— Уж не обо мне ли ты говоришь, Маркус? Ответ прозвучал в темноте почти неслышно:
— О ком же еще?
Это было уж слишком, чтобы переварить так, сразу. Скитеру буквально не оставалось ничего, кроме отступления.
— Угу. Ладно, спасибо за массаж. Думаю, до утра я уже не смогу пошевелиться. Все хорошо, Маркус. Я рад, что мы снова друзья. Ужасно тоскливо — терять единственного друга. — И с этими словами забылся сном.
Маркус еще долго сидел на своей кровати, слепо глядя в темноту, откуда раздавалось дыхание Скитера. «По крайней мере он снова ищет дружбы». Маркуса охватила такая боль, что он с трудом дышал. Слова «единственный друг» жгли его огнем. Он еще не знал как, но, если им удастся пройти обратно через Римские Врата, он сделает все, что в его силах, чтобы друзей у Скитера было больше. Он сглотнул застрявший в горле ком, вспомнив условия пари с Голди Морран. Они могут вернуться и обнаружить, что Голди объявлена победительницей ввиду долгого отсутствия Скитера. Пройти все то, что довелось пройти Скитеру, — и только для того, чтобы его изгнали с вокзала… нет, невыносимо. Случись такое, Маркус и остальные Найденные сделают все, чтобы Голди лишилась своего дела и, разоренная, отправилась в Верхнее Время, в мир, которого Маркус никогда не увидит сам. Каким именно образом — об этом уж позаботится Совет (многие члены которого имели за плечами многолетний опыт войн и кровной мести).
Маркус горько улыбнулся в темноте. Мало кто из Верхнего Времени воспринимал их, Нижних, всерьез. Туристы считали их невоспитанными дикарями, способными разве что на то, чтобы таскать багаж через Врата. Похоже, их даже не беспокоило то, что уже не один из Нижних исчез, затенив себя, потому что никто не позаботился предупредить его об опасности. «Путешествия во времени, Инкорпорейтед» прилагала большие усилия к тому, чтобы защитить своих клиентов. На носильщиков эти меры предосторожности не распространялись.
Ничего, эти типы из Верхнего еще забеспокоятся, и очень скоро, если Маркусу доведется сказать свое слово.
Если им со Скитером удастся благополучно вернуться через Врата.
Если…
«Ладно, — сказал он себе, — ты все равно ничего не можешь сделать, сидя в этой гостинице, ожидая открытия Римских Врат. Поспи лучше, пока есть такая возможность. Завтра мы можем оказаться в руках охотников за рабами или, хуже, преторианских гвардейцев». Он невольно вздрогнул, припоминая истории про то, что случалось с беглыми рабами, попавшими в лапы преторианцев. Маркус опустился на жесткое ложе — несравненно, впрочем, более удобное по сравнению с подстилками для рабов, к которым ему пришлось снова привыкнуть, и все равно жалкое по сравнению с той замечательной кроватью у него в квартире, на ВВ-86, где ждет его Йанира.
Маркус так и заснул, мечтая о воссоединении с семьей, строя планы или спасения Скитера, или разорения Голди.
Одно или другое — но это случится неизбежно, так же неизбежно, как завтрашний рассвет — жаркий в Риме или свежий и прохладный в родной Галлии.
Одно или другое…
Маркус уснул наконец.
* * *
Когда Врата Дикого Запада отворились в задней стене принадлежавшей «Путешествиям во времени» конюшни, Малькольм и Марго буквально шатались под весом своей поклажи. К этому времени им удалось снять на видео, как Фарли зарывает свои денверские приобретения. Как и предсказывал Малькольм, Фарли выбрал для этого место в нескольких ярдах от первого тайника, уже опустошенного ими. Еще одна пленка запечатлела то, как Фарли выходит из своей гостиницы — уже блондином с начинающими седеть висками, с носом совершенно другой формы и пышными усами. Он не нес с собой почти никакой поклажи.
Если бы они не следили за ним больше недели, они ни за что не узнали бы его. Этот парень был настоящим профессионалом. Слишком хорошим профессионалом. Профессионалу такого калибра, наверное, платят уйму денег Верхнего Времени. Фарли прошел через Врата прямо перед ними. Новый человек (без сомнения, с новым безупречным удостоверением личности, сфабрикованным где-нибудь в Нью-Йорке, вплоть до просканированной сетчатки и медицинских данных). К счастью для Малькольма с Марго, он не заподозрил того, что хоть один предмет из его собрания может пропасть, даже притом, что Малькольм почти вдвое согнулся под весом древних сокровищ, выкопанных из тайника. Марго приходилось еще хуже. Ее водило из стороны в сторону, как подростка, перебравшего пива. На деле она была трезва как стеклышко, но даже ее поклажа казалась ей невыносимо тяжелой, хотя Малькольм упаковал все самые тяжелые предметы к себе.
Майк Бенсон, шеф вокзальной службы безопасности, стоял рядом с платформой, придирчиво осматривая возвращающихся туристов в поисках чего угодно незаконного. Должно быть, кто-то предупредил его. Голди? Скитер никак не мог — его нет на вокзале уже больше месяца. Когда Бенсон заметил этих двоих, глаза его округлились, потом сердито сузились.
— Майк! — прошипел Малькольм, опасаясь, что Фарли еще слишком близко и может услышать. — Нужна твоя помощь. Официальная!
Бенсон, на долю которого редко выпадало что-то более волнующее, чем открытие на Вокзале нестабильных Врат или дебошей, учиненных удравшими из школы детками туристов, мгновенно распознал Значительное Событие. Недовольство на лице его сменилось неожиданным глубоким облегчением, потом любопытством, перешедшим опять-таки в холодный гнев. Он коротко махнул Киту Карсону, тоже встречавшему свою внучку и почти что зятя. С точно таким же удивленным видом Кит зашептал что-то на ухо Майку. Выражение лица Кита можно было бы назвать почти комичным. Оба терпеливо подождали, пока они спустились по пандусу и сунули свои карточки в дешифраторы — «Путешествия во времени» внимательно следили за тем, чтобы их клиенты не затенили себя ненароком.
— Что это у вас? — тихо спросил Бенсон.
— Видишь вон того парня, седеющего блондина с длинным носом и усами?
Бенсон хмуро посмотрел в толпу.
— Ага. Понял. Ну и что с ним?
— Если я не ошибаюсь, — осторожно вмешался в их разговор Кит, — мы видим Чака Фарли в новом обличье.
Бенсон недоверчиво покосился на Кита, но тут же кивнул:
— Ага, похоже, ты прав.
Кит негромко рассмеялся, не переставая удивленно глядеть на их необычно тяжелую поклажу.
— Майк, ты-то уже мог бы привыкнуть к тому, что я всегда прав. — Он дал Бенсону время переварить это заявление. — Разумеется, кроме тех случаев, когда ошибаюсь, — добавил он, предотвратив взрыв возмущения. — Такие случаи тоже имели место, раз восемь или девять, и большинство из них, — он потрепал Марго по щеке, — по вине этой маленькой чертовки.
Марго покраснела до корней волос.
— Майк, — прервал их легкомысленную болтовню Малькольм, — я хочу, чтобы кто-нибудь из твоих парней проследил за этим типом до открытия Главных Врат, но так, чтобы тот ни на минуту не заподозрил, что за ним наблюдают.