Обругав себя последними словами, протянула руку, чтоб отключиться, как Киану произнес нечто совсем уж удивительное:
— За что ты так со мной?
И отключиться не смогла. Вытерла слезы, с трудом попыталась объяснить:
— Ты не хотел тогда даже слушать. Я говорила… все время говорила, ты не слушал. Та запись, ты крутил ее постоянно и не слышал меня! А мне было так страшно…
— А как бы вела себя ты на моем месте? — Киану едва сдержался. — Как бы вела себя ты, глядя на мои постельные утехи с другой?
Снова начинаю плакать, сквозь всхлипы с трудом выговаривая:
— Ничего не было, Киану… П-п-просто тогда я не знала… тоже думала, что было… Киану, я…
— Столько лет, Ариадна… столько лет, — простонал он, — я ту ночь вспоминаю ежедневно. Как сорвался, как кричал на тебя впервые в нашей жизни. Как ударил… Я не оправдываю себя — сорвался, да. А утром тебя уже не было, Ари! Тебя нигде не было! Я с ума сходил, я поднял на ноги всю полицию, силовые ведомства, все свои связи. А тебя не было! — он сорвался на крик, но затем заговорил шепотом: — Твои мнимые останки были обнаружены спустя два месяца. И ты даже представить не можешь, что все эти дни творилось со мной, Ариадна!
Всхлипываю, пытаюсь ответить и не могу. Он никогда не поймет, как страшно было бы, если бы погиб он. Не поймет… Потому что, похоронив меня, он продолжал жить… Как бы там ни было, но он продолжал жить, а я… я бы не смогла. Я бы умерла, точно знаю. Да и этот разговор, он был не в первый раз. Пять лет назад, когда я вернулась… тогда все было хуже — Киану просто чуть не убил. Даже душить начал, а потом сполз на колени, сжал в объятиях и говорил, говорил, говорил… а простить не смог. И вот моя самая страстная мечта сбылась — простил, а я… я сволочь неблагодарная.
И, утерев слезы, я начала говорить:
— Ты мое солнце, Киану. Ты всегда им был. Всю свою жизнь я могу разделить на до и после тебя… Я тебя очень люблю, — по щекам снова слезы, — но… — нервно сглатывая, я вспомнила слова Юлиана Джерга и добавила: — Но нас больше нет, мое солнце. Моя ошибка, твое недоверие, моя попытка простить, твое нежелание понять… Моя гордость, твоя месть, и нас… нас не осталось, Киану.
Он молчал. Пристально смотрел на меня и молчал. Заговорил с трудом, продолжая пристально разглядывать:
— Ты делаешь шаг вперед и два назад, Ариадна.
— Просто мне уже страшно даже сделать шаг…
— Мы можем начать все сначала, Ари.
Продолжаю молча плакать. «Начать все сначала»… можем, но сможем ли?!
Дверь открылась, вышедшая из ванной девушка удивленно взглянула на рыдающую меня. Молча указала ей на дверь. Ушла, вслед за ней пришла стервоза Ди. Бросила на меня потрясенный взгляд и исчезла в недрах купальни Джерга.
— Я приеду, и мы поговорим, — стараюсь взять себя в руки.
— Где ты?
— От Земли далеко… — смотрю на него и снова начинаю плакать.
— Ари…
— Мне очень больно, Киану. Я любила тебя всю жизнь, не обращая внимания на обиды и боль, а сейчас все навалилось… Просто очень больно.
На сейре вспыхнул входящий.
— Прости, — прошептала я, — работа…
И отключилась. Тщательно вытерла слезы, приняла входящий от Джерга.
— Что? — расслабленность из его позы мгновенно исчезла.
— Все хорошо, действуем по плану, Лериан пока без сознания, — отрапортовала я. — Девушки…
— С вами что? — перебил Юлиан.
— Повышенное слезоотделение. У нас, девушек за тридцать, такое бывает, — я невесело усмехнулась.
Высокородный чуть прищурился, набрал что-то на поверхности, которую я видеть не имела возможности, криво усмехнулся и произнес:
— Киану Ричардс, вот что с вами бывает.
Меня передернуло, но молчу.
— Тиана, дорогая моя, Тиана… зачем он вам? Как память о первой любви? Или возможность ощутить себя жертвой? А?
— Должны же у меня быть свои слабости, — тщательно довытирала слезы и лучезарно улыбнулась Юлиану, чтобы в следующее мгновение сообщить все, что я о нем думаю: — Вы сволочь!
У высокородного брови медленно поползли вверх.
— Сводник и сволочь! — продолжала борзеть я.
Прочистив горло, Юлиан попытался заговорить.
Но я перебила:
— И даже не надейтесь, что я оставлю произошедшее без внимания! Всем, я повторяю, всем моделям вы увеличиваете означенный гонорар втрое, в качестве платы за моральный ущерб!
Усмехнулся, откинулся на спинке кресла и загадочно произнес:
— Мы обсудим это.
— Мы сейчас обсуждаем это!
— А брачные контракты вы обсудить со мной не желаете?
— А можно? — Я села ровнее. — Знаете, я хотела попросить своего юриста подготовить типовые договоры, но… вы знаете больше о высокородных и…
Джерг вскинул руки, словно сдаваясь, и рассмеялся:
— Тиана, дорогая моя Тиана, вы соображаете, что хотите провернуть? Какой высокородный согласится на столь спешное заключение брака?
Я промолчала.
— Тиана, я хочу вас предостеречь от разочарований — ничего не выйдет. Поверьте моему опыту.
Ну, у меня какой-никакой опыт в отношении генно-модифицированных тоже имеется, и потому спокойно интересуюсь:
— То есть, в общем, вы не против?
Взгляд синих глаз сопровождает насмешливое:
— В общем — нет, если это не будет отвлекать вас от основной цели.
Вспоминаю разговор подло подтравленных нами и догадываюсь:
— Это представители вашей оппозиции?
— Именно, — улыбка Джерга стала запредельно ослепительной.
— Так, хорошо, — просчитываю варианты, — а все заключенные здесь браки будут считаться действительными?
Юлиан задумался, после чего произнес именно то, что мне было нужно:
— У вас лицензия шестой категории, плюс я немедленно оформлю вас как представителя Совета Семьи, следовательно, вы будете наделены повышенными полномочиями. — Мне понравилась усмешка высокородного. Он продолжал: — Если вы будете действовать в своем духе, возможно, что-то и получится… ваши способности, Тиа, меня поражают, если честно. Так что, да, заключенные вами браки будут считаться законными.
«Аллилуйя!» — подумала я, едва не воздев руки к небу.
— А высокородные об этом догадаются? — тут же задала вопрос.
— Догадаются о чем? О том, что заключаемые ими браки будут действительными? — Юлиан вновь лучезарно улыбнулся. — Нет! Их ждет сюрприз… Большой сюрприз.
Я подленько захихикала. Не смогла удержаться.