Коридор станции, ведущий в сектор отдыха экипажа, блокировала аварийная переборка со шлюзом.
Пахомов остановился, взглянул на индикацию сигналов миниатюрной приборной панели.
– Разгерметизации нет, – сообщил он. – Командир, что происходит? Случайно сработали аварийные системы? – Павел занял позицию, контролируя пройденный участок пути.
Дитрих угрюмо промолчал.
В душе командира «Танаиса» царил мрак. Мысль о предательстве, облеченном в форму изощренного мнемотехнического воздействия, встречала глухое внутреннее сопротивление. Между мнемониками в рамках тесного коллектива возникал особого рода контакт. «Если бы кто-то замкнулся в себе, что-то утаивал, недоговаривал, жил в страхе или напряжении, я бы почувствовал».
Но с фактами не поспоришь! На протяжении короткого пути Дитрих подключался к доступным устройствам, везде встречая одно и то же: подсистемы функционировали в автономном режиме, исполняя аварийные программы.
Глобальная сеть «Танаиса» распалась на миллиарды не связанных между собой фрагментов!
– Открываю! – сухо произнес Дитрих.
За аварийной переборкой их встретил плотный туман.
Пахомов рывком преодолел несколько метров, первым оказался на границе лесопарковой зоны.
– Чисто! – пришел по связи его доклад.
Люк за спиной Дитриха загерметизировался.
– Суспензорное поле работает, сигнатуры генераторов активны, читаются без искажений, – машинально сообщил он, получая данные от ближайших устройств.
Под куполом суспензорной защиты произошел явный сбой в работе установок искусственного климата. Температура на пятнадцать градусов превышала допустимый для существующей экосистемы порог, влажность воздуха достигала девяноста процентов, рециркуляция воздуха отключилась, и неподвижные пласты тумана резко ограничивали видимость.
Дитрих мысленно дотянулся до модуля управления микроклиматом.
Автоматический режим отменен. Действующие настройки установлены в режиме прямого мнемонического управления.
«Предательство…» – Рассудок на мгновение помутился, потерял связь с устройством, но зато сомнения, догадки, неопределенность окончательно исчезли. След воздействия, оставленный мнемоником, не поддавался двойным трактовкам, хотя смысл манипуляций с микроклиматом ускользал от понимания…
– Все плохо, Паша… – Он попытался подключиться к подсистеме безопасности, но получил лишь еще один шоковый информационный удар. – Мои полномочия блокированы!
– Такое возможно?! – со злым недоумением переспросил Пахомов. – Я ни фрайга не понимаю, командир!
Дитрих добрался до его позиции.
– Ты был прав, действовал мнемоник.
– Ответь, «Танаис» захвачен?!
– Киберпространство терминировано. Оно распалось на миллионы узлов, работающих в режиме жесткой автономии. Использованы специальные командные последовательности, разрушающие сеть в случае атаки кибрайкеров.
– Сможешь их отменить?
– Нужно попасть в резервный командный центр. – Дитрих не понимал ситуацию, не видел смысла в разрушении единого киберпространства. – «Танаис» вошел в автономный режим, – повторил он. – Все системы работают, но ими невозможно манипулировать. Это последний рубеж обороны, предусмотренный на случай попытки взлома сети!
– То есть кто-то посторонний смог перехватить управление станцией?!
– Не уверен. Настройки микроклимата изменены мнемоником. И я по-прежнему не могу объяснить природы воздействия, едва не заставившего нас убить друг друга!
Они медленно продвигались сквозь густой туман.
– Субтропики… – зло обронил Пахомов.
Дитрих не ответил, он пытался наладить связь с датчиками, расположенными по периметру суспензорной защиты. Из-за плотной мглы испарений невозможно было рассмотреть, что происходит в пространстве, вне купола.
Неожиданно анализаторы БСК сдавленно пискнули.
Биологическая опасность!
Пахомов замер. Сканеры экипировки прорисовывали на проекционном забрале контуры деревьев, знакомые очертания ближайших построек, подсистема анализа ежесекундно сверяла показания датчиков с эталонной моделью зоны отдыха экипажа. Никаких посторонних объектов.
Напряжение возрастало с каждой секундой.
– Токсин в воздухе. Не идентифицируется! – Дитрих не мог понять, зачем загерметизирована зона отдыха экипажа, в каких целях изменены настройки микроклимата. Он чувствовал, что упускает нечто важное, определяющее…
– Ложись! – Резкий толчок сбил Дитриха с ног.
Очередь из автоматического импульсного орудия прошла над головой, один из снарядов задел ствол дерева, угол ближайшего здания, выступающего из тумана на перекрестке аллей, разнесло в пластиковую щепу.
Дитрих мгновенно «включился» в ситуацию: по ним вел огонь зенитный комплекс резервной системы противокосмической обороны, установленный у границы суспензорного поля!
– Паша, прикрой меня!
Пахомов метнулся в сторону, огрызнулся несколькими выстрелами, отвлекая на себя системы наведения зенитной установки.
Надломленный ствол дерева опасно кренился, издавая оглушительный треск, сквозь туман, разорванный всплесками разрывов, вдруг проступили очертания странных фигур – их внешний вид не идентифицировался, сигнатуры экипировки не читались, словно из пелены испарений на миг появились призраки!
Сознание раздваивалось. Дитрих машинально резанул очередью по зловещим фигурам и одновременно «дотянулся» до зенитного комплекса мнемоническим воздействием.
Взлом кибернетической системы занял пару секунд. Кто-то ввел автоматику в защищенный режим, предварительно поработав с устройством распознавания целей.
Опять прямое мнемоническое вмешательство!
Орудие смолкло, странные фигуры исчезли, растворились в густом тумане, лишь прогорклый черный дым от множества разрывов вихрился над воронками.
– Командир?
– Я в порядке. Видел их?!
Пахомов уже был рядом.
– Ты свалил одного! Там, у перекрестка аллей! Я видел!
– Вторжение, Паша… – хрипло произнес Дитрих. – Чуждая форма жизни!
Злобные предупреждающие сигналы анализаторов окружающей среды подтверждали его слова, свидетельствовали: в атмосфере под куполом присутствуют опасные для человека органические соединения!
– Какого фрайга? – Пахомов не видел целей, чужие существа словно растворились во мгле.
– Нужно осмотреть тело. Экипировка незнакомая. Сигнатуры нет. Я вообще ничего не понимаю!
– Там наверняка засада! Кто бы это ни был, они отступили и ждут!