По мере того как Глеб говорил, голос его становился все увереннее. Необъяснимая досада Александры каким-то образом помогла ему принять решение, и теперь он считал его единственно правильным.
– Я тоже не думаю, что следует переезжать. Гостиница нормальная, близко к Кремлю, – согласился Северин. – Хотя если поставить палатки…
– Ну нет! – возмущенно взвизгнула Дина. – Я не могу работать в палатке! В лесу нестабильная связь! Так что остаемся!
Глеб развел руками, демонстрируя, что абсолютно не виноват, что большинство ребят из группы поддержали его, и Александра склонилась к тарелке, признавая его победу.
– Кстати, – спросил Глеб, поворачиваясь к Дине, – что там с нашей картой?
– Евгений Михайлович обещал, что обработают и пришлют завтра с утра, – девочка громко зевнула, прикрывая рот маленькой розовой ладошкой.
– Ну хорошо, тогда ужинаем – и спать, – объявил Глеб. – Хотя, постойте, на повестке дня еще один вопрос. Помните, мы хотели придумать название для нашей команды?
Все кивнули.
– Думаю, пора выбирать, – продолжил Глеб. – Давайте каждый напишет на листочке свой вариант, а потом мы положим их в мотоциклетный шлем и вытащим вслепую. Пусть в дело вступит судьба. Устраивает?
– И что, то что выпадет, то и возьмете? – ехидно спросила Динка. Видимо, в ее голове уже кружились варианты – один страшнее другого.
– А почему бы и нет. Давайте ужинать, еда остывает.
Они отлично поужинали и вернулись в гостиницу.
Здесь Глеб вручил каждому листок из своего блокнота и подставил мотоциклетный шлем, которому выпала великая честь стать чашей судьбы.
Все склонились над бумажками. Александра написала быстро, не раздумывая. Видно, вариант она уже подобрала. Северин немного подумал, улыбнулся и тоже черканул что-то на своем листке. Зато Динка пребывала в явных творческих метаниях, грызла ручку и кидала на окружающих пронизывающие взоры. Сам Глеб давным-давно придумал свое название и сейчас быстро и аккуратно записал его на бумаге.
– Складываем все одинаково, в четыре загиба, – велел Глеб, первым бросив свою бумажку в шлем.
Наконец, все члены команды проголосовали, даже Динка, с отчаянным выражением на лице, на что-то решилась.
– Ну… – Глеб отчего-то ощущал сильное волнение. Осторожно, словно от этого и вправду зависела их судьба, он взболтал бумажки и решительно вытащил одну из них.
В комнате, где собрались все четверо, воцарилась напряженная тишина.
– Ну, читаю… – Глеб развернул бумажку. – «Русичи», – произнес он и с облегчением вздохнул: в последний момент ему подумалось, что сейчас он вытащит какой-нибудь сумасшедший Динкин вариант типа «Покорители вселенной» или «Команда Черного Властелина» – она на это была вполне способна. – Чье это название? – он оглядел друзей.
– Мое, – признался Северин. – Плохо?
– Нет, отчего же? По-моему отлично! – Глеб улыбнулся – название было действительно очень севериновским – прямым, конкретным и ясным, а это вовсе неплохо.
– Жаль, не мое! Ну не везет мне в бумажной сфере… – пожаловалась Динка. – Вот если бы подбирали с помощью компа, не сомневаюсь, на чьей стороне была бы удача. Ну да ладно, сойдет, – милостиво согласилась она.
– Мне нравится, – спокойно согласилась Александра. – А теперь, если никто не против, я пойду к себе, я еще кое-какие книги полистать хотела…
– Да, – очнулся Глеб, – завтра у нас, вероятно, будет трудный день, так что давайте отдохнем. Только не засиживайся над книгами, – обратился он к Саше.
Она улыбнулась.
Перед сном Глеб вышел, чтобы позвонить Ольге, и наткнулся на Настю.
Она сидела на подоконнике и откровенно скучала.
– О, Глебушка! Ну наконец! – обрадовалась она появлению парня. – А я тебя ждала!
– Правда? – Глеб усмехнулся. Полученное воспитание мешало ему отшить Настю, однако красавица уже начинала ему надоедать.
По правде говоря, у него никогда не складывалось с девчонками. Он их не понимал – вот и все! В детском доме одна из них, Лена, выбрала его в кавалеры и молчаливо ходила за ним. Глеб был единственным, кто долгое время умудрялся не замечать этого, пропуская ее влюбленность, а заодно все шутки и перешептывания за своей спиной. Тогда его увлекала только учеба и, конечно, истории Хохлика. Но Лена не сдавалась.
– Я хочу с тобой дружить, – как-то сказала она.
Глеб ни тогда, ни сейчас не представлял, как тяжело дались эти слова девчонке, как много насмешек она вынесла за время своего робкого, но отчаянного ухаживания.
– Извини, мне некогда, не мешай, – ответил он.
А на следующий день Лену будто бы подменили. Она стала громко смеяться над Глебом, натравливая на него одноклассников. Именно она придумала ехидное прозвище, которым Глеба вскоре стал звать весь класс. Звездный мальчик. Вроде даже лестно, однако когда это произносят нарочито писклявым противным голосом, смысл меняется.
Хуже всего было то, что Лена попала в десятку. Глеб и вправду воображал себя звездным мальчиком – тем самым, из уайльдовской сказки. Ложась спать на холодные полусырые простыни, он любил думать, что где-то есть его родители… Совершенно необыкновенные. Сначала, лет в пять он думал, что они король и королева, затем считал их пришельцами из другой, более великой цивилизации и наконец был готов принять их космонавтами или просто гениальными учеными.
Этот миф он долгое время не рассказывал никому и даже не понимал, как Ленка догадалась. Может, виной тому зачитанная книга сказок, что до сих пор лежала в его тумбочке между подаренной Хохликом «Жизнью двенадцати цезарей» Светония и «Камо Грядеши» Сенкевича.
С тех пор девчонок Глеб опасался и по возможности избегал. Вплоть до появления Ольги. Но Ольга, разумеется, это совсем другая история.
– У тебя нитка на плече! – Настя положила руку на плечо Глеба, то ли снимая нитку, то ли прижимаясь к нему.
Ее губы были кокетливо приоткрыты. Кажется, девушка не сомневалась, что он сейчас прильнет к ним с поцелуем. От нее пахло какими-то сладкими духами.
И в этот момент Глеб вдруг увидел Александру. Она стояла у перил и смотрела на них.
«Какое нелепое положение!» – подумал Глеб, а Александра, будто опомнившись, круто развернулась и скрылась в дверях своего номера.
– Извини, поговорим завтра, я устал. – Глеб осторожно, словно живую мышь, снял с плеча Настину руку.
– Ну как знаешь! – хмыкнула она ему вслед, и Глеб подумал, что за прошедшие четыре года, похоже, так и не научился выстраивать отношения со своими ровесницами. Несмотря на все уроки психологии.
Низкие своды подвала нависали над головой, словно давя на нее всей своей тяжестью. Спертый воздух с трудом проникал в легкие.