На вопрос, зачем он это сделал, Глеб не ответил даже в кабинете директора, за что и понес заслуженное наказание, выросшее даже не за счет тяжести проступка, а из-за невероятного непробиваемого упрямства виноватого.
А еще через месяц Хохлик навсегда исчез из их школы.
Глеб выбросил все полученные от него в подарок книги и разнообразные мелочи, которым завидовали не избалованные вниманием одноклассники. Благодаря стойкости и мужественному поступку, он вдруг стал среди них «своим парнем» и извлек урок: не хочешь быть уязвимым – не раскрывайся. И еще один – бонусный: будь не со всеми, а надо всеми.
Горечь раны давно уже присыпал пепел прожитых лет, однако и сейчас, вспоминая об этом, Глеб сжимал пальцы так, что болели костяшки.
Он уже сейчас добился многого. Победы в олимпиадах, интервью для местной газеты, данное чрезвычайно перспективным мальчиком, привлекли к Глебу внимание Евгения Михайловича. И вот теперь он, Глеб, в элитной школе, он в команде, причем именно на нем лежит ответственность за принятие решений, он занимается любимым делом и ведет за собой друзей. Он наконец-то независимый и сильный. Неплохо для запуганного мальчишки, уходящего в себя и лелеющего безумные фантазии.
И только одно приносило ему боль и беспокойство.
Ольга.
Это имя набатом звучало в ушах, оно не давало ему уснуть перед ответственным делом.
Глеб поднялся с подоконника, прикрыл окно и посмотрел на часы. Уже за полночь.
«Наберу номер. Выжду два гудка – и все. Если не возьмет – не судьба», – решил Глеб, нажимая на вызов.
Ольга взяла трубку сразу, словно только и ждала звонка.
– Глеб! Ну наконец-то! А я ждала! – послышался такой родной, такой любимый голос.
– Я… Ты еще не спишь?.. – Глеб растерялся, не зная, что и говорить. Ну почему так происходило всякий раз, когда он общался с Ольгой?!
– Конечно не сплю, глупенький! – засмеялась она. Даже искаженный трубкой, ее смех был самым прекрасным, что Глебу доводилось слышать. – И не сержусь на тебя.
Глеб наконец почувствовал себя счастливым. «Какой же я дурак, что не позвонил раньше!» – думал он.
Они проговорили два часа, даже не заметив, как бежит время. Ольга ни словом не упомянула то, что в прошлый раз привело к ссоре. Под конец, когда они прощались, наверное, в десятый раз, она спросила только:
– Мы увидимся завтра?
А Глеб, чувствуя себя распоследним из негодяев, ответил:
– Давай послезавтра. Я тебе позвоню…
– Буду ждать, – нежно проговорила Ольга.
Небо за окном уже светлело – приближался ранний рассвет, и Глеб поспешил лечь, чтобы поспать перед походом хотя бы три часа.
В эту ночь он спал крепко, без сновидений. Ни один кошмар не рискнул постучаться в сны действительно счастливого человека.
Проснулся Глеб в отличном настроении. Предстоящий поход больше не виделся ему в черных красках.
После разминки в спортзале все члены группы собрались за завтраком.
Динка едва могла усидеть на месте от нетерпения, Северин тоже был ощутимо взволнован, только одна Александра сохраняла обычную невозмутимость – по ее лицу нельзя было прочитать ни единой эмоции.
Завтракали молча, однако к еде почти не притронулись. Полезная каша так и осталась в тарелках, и в ней озерцом желтела лужица растопленного и уже подернувшегося тонкой пленочкой масла.
– Ну все, идем. – Глеб встал и одним глотком допил остатки кофе. – Все готовы?
Друзья отозвались нестройным гулом голосов.
Зазвонил мобильный.
– Как у вас? Все нормально? Держите меня в курсе, – попросил Евгений Михайлович, и Глеб с удивлением понял, что директор тоже волнуется.
Все они волновались даже больше, чем перед прошлой вылазкой в Александровской слободе. Значит ли это, что победа близко? Или, напротив, предстоит ощутить горечь поражения?..
Пообещав Евгению Михайловичу связаться с ним сразу же, как только появится такая возможность, Глеб взял приготовленную сумку и вышел на улицу, где его поджидали остальные члены команды.
Колян уже ждал их в условленном месте. На этот раз выглядел он серьезнее. Оглядев быстрым и цепким взглядом всю группу, диггер удовлетворенно кивнул:
– Ничего не забыли? Инструкции все помнят?.. Ну и ладненько. Остальное – на ваш страх и риск.
Глеб чуть заметно поморщился:
– Ну веди уже.
Под землей было сыровато, а воздух казался тяжелым, насыщенным странными запахами. Они долго шли какими-то коридорами, где плиты поросли седым лишайником, а под ногами хлюпала затхлая вонючая вода.
– Вот и пришли, – сказал вдруг Колян и резко остановился.
Перед ними была небольшая то ли трещина, то ли расщелина, уходящая еще глубже под землю, хотя казалось бы, куда уж глубже.
– Сюда? – спросил Глеб недоверчиво и сверился с картой. Вроде направление верное.
– Сюда, сюда, – подтвердил Колян. – Что, не раздумали?
Он снова покосился на Александру, и та от лица всей группы отрицательно покачала головой.
– Ну тогда действуйте.
Проводник присел на корточки и принялся наблюдать, как Глеб с Северином закрепляют веревку. Сам он не сделал ни малейшей попытки принять в этом участие – то ли считая свою миссию завершенной, то ли желая посмотреть, как начинающие диггеры справятся с этим ответственным делом.
Спуск прошел благополучно.
Они очутились на дне шахты, от которой уходил куда-то в темноту узкий коридор.
Все фонари работали нормально.
Глеб оглядел свою маленькую группу, затем открыл рюкзак и достал оттуда два пистолета. Один пристроил себе за пояс, другой протянул Северину.
Тот молча взял оружие.
– А нам?! – обиженно выпалила Динка.
– А вам не нужно, – отрезал Глеб. – Вы будете, как в прошлый раз, идти в середине отряда.
– Думаешь, пригодится? – задумчиво спросила Александра, глядя, как Северин бережно пристегивает к поясу пистолет.
– Нет, – ответил Глеб без колебаний. – Но пусть будут. Для пущего спокойствия.
– Si vis pacem, para bellum, – пробормотала девушка и, под вопросительным взглядом Динки, перевела: – Хочешь мира – готовься к войне.
– Да уж, – хмыкнула Динка, – парабеллум [7] – лучшая гарантия мира, если, конечно, под рукой нет танков.
Глеб с удовольствием наблюдал за тем, как разряжается обстановка. Вот и лица у друзей уже не такие напряженные.