Я приходил в туристическое агентство по утрам, надевал на себя эту двойную картонку, темные очки, бейсболку и выходил на улицу, уже не стесняясь своего клоунского вида. Такой живой человек с рекламой, вышагивающий по Ленинскому проспекту. Может, вы меня даже видели там. Единственное, чего я никогда не позволял себе, – это появляться рядом с моим домом, все-таки неудобно перед соседями: здоровый мужчина, который носит на себе эти картонки и таким образом зарабатывает себе на хлеб… Должен сказать, что я, очевидно, неплохо справлялся со своими обязанностями, если поток туристов в нашей конторе начал расти. Но, думаю, дело не во мне. Просто пик финансового кризиса спал, и люди начали постепенно приходить в себя, уже планируя летние отпуска на следующий год. А мне подняли зарплату на целых сто рублей – это примерно чуть больше трех долларов, и теперь я получал в день не триста, а четыреста рублей, что позволяло лучше питаться. А еще через неделю я уже мог отправиться к Игорю и передать ему первую тысячу рублей. Кажется, он что-то почувствовал и сказал, что у него есть деньги, но я настаивал, чтобы он взял у меня эту тысячу. А на следующей неделе я получил уже около трех тысяч рублей за семь дней. Я работал добросовестно, не пропускал ни одного дня в отличие от алкоголиков и студентов.
Работа была интересной. Можно было наблюдать за людьми, слушать их разговоры, обсуждать с ними «горящие путевки». Иногда цены бывали просто смешными. Например, за девяносто девять евро предлагался трехдневный тур в Грецию, Египет или в Турцию с проживанием в трехзвездочном отеле, включая завтрак. Иногда цены бывали настолько низкими, что я с трудом удерживался от покупки такой «горящей путевки». Хотя понимал, что доверять рекламным проспектам не стоит. К примеру, трехзвездочный отель мог вполне оказаться обычной ночлежкой, в которой на завтрак вам давали бутерброд с чаем. Но все равно было интересно. Я работал уже три недели и постепенно приходил в себя. Оказывается, гулять на воздухе совсем неплохо. Я начал по вечерам даже выходить в город, пытаясь найти более достойную работу.
Все произошло в пятницу, ближе к полу-дню. Я как раз вышел со своей картонной одеждой на проспект, намереваясь перейти улицу. На спине у меня было предложение о покупке путевок на турецкие и итальянские курорты. И в этот момент я услышал за своей спиной девичий голос:
– Вот видишь, мама, я была права. Здесь тоже можно покупать путевки. В Турцию всего за триста евро, а в Италию – за четыреста. А ты говорила, что таких путевок просто не бывает.
– Это для людей с очень маленькими доходами, – возразила мать, и я, замерев, остановился, не решаясь повернуться к ним.
– Посмотри сама. Здесь написано, что проживание возможно в трехзвездочных отелях, – не унималась девочка, – а вот здесь даже есть четырехзвездочный отель с завтраком. И только за шестьсот евро.
– Хватит читать эти объявления, – разозлилась мать. – Сейчас подъедет дядя Толик, и мы поедем в посольство. Я тебя очень прошу, чтобы ты вела себя сдержанно. И не нужно задавать никаких лишних вопросов.
Они обе замолчали, и только тогда я наконец решился повернуться. Передо мной стояла Ольга. Холеная, красивая, в цветастом платье и в легком светлом пиджаке. Я примерно знал, сколько могут стоить это платье и этот пиджак. На ногах были модные «лабутаны», на левой руке – часы с плавающими бриллиантами от известной французской фирмы. Она явно не бедствовала. Рядом с ней стояла высокая красивая молодая девушка лет восемнадцати. Светлые волосы, тонкие, словно нарисованные, черты лица, изящная девичья фигура. Она была в легком брючном костюме и короткой кожаной куртке. И еще поразительно похожа на… меня, когда мне было двадцать лет. Я стоял, замерев от ужаса и понимая, что передо мной моя бывшая жена и дочь Алла.
– А с этой стороны есть предложение поехать в Египет, – рассмеялась Алла, показывая мне на грудь.
Мать повернулась, тоже прочитала и усмехнулась:
– Я же тебе уже объяснила, что это для людей мидл-класса. А ты – внучка академика. И не смей говорить об этом при дяде Толе. Он не поймет твоего восторга перед этими дешевыми турами.
Когда я услышал слово «академик», мне сразу захотелось ее поправить и сказать, что Алла – внучка всего лишь член-корреспондента. Но я сдержался. Просто стоял и любовался своей красавицей дочкой. А ведь она уже совсем взрослая, ей должно быть девятнадцать лет. Интересно, где она живет и где учится? Я так давно ее не видел и ничего о ней не слышал, словно прошла целая вечность. Нужно будет познакомить ее с Игорем… Забывшись, я даже сделал шаг вперед. Но, опомнившись, отступил назад.
– Вечно он опаздывает, – недовольно проговорила Ольга. Она оставалась все такой же нетерпеливой и нервной, как много лет назад. Достав телефон, набрала номер и быстро спросила: – Где ты находишься? Мы уже полчаса стоим на проспекте и ждем тебя. Нет, постарайся быстрее, мы не можем так долго ждать.
Пока она говорила, Алла сделала три шага вперед и оказалась рядом со мной.
– А у вас бывают путевки в пятизвездочные отели?
– Да. – Я даже удивился собственному голосу, с таким трудом мне удалось выдавить из себя это слово.
– Очень интересно, – обрадовалась Алла, – значит, бывают «горящие путевки» и в такие отели?
– Бывают. А какие страны вас интересуют?
– Экзотические, – рассмеялась она, – Южная Америка или Африка. В Европе скучно, все слишком заорганизованно…
Она не успела договорить, так как к нам шагнула Ольга, пряча телефон в сумочку.
– Сейчас дядя Толик приедет. Они попали в пробку. Это настоящее испытание для нашего города. А ты опять полезла с расспросами к чужому человеку? – Меня она в упор не замечала, я был для нее всего лишь живой рекламой.
– У них есть путевки и в пятизвездочные отели, – сообщила Алла, – а ты все время говоришь, что это только для мидл-класса.
– Не нужно повторять мои слова. Сейчас можно заказать любой отель через Интернет, – напомнила мать, – поэтому им приходится нанимать разных бомжей и опустившихся типов, чтобы они ходили по городу с такими плакатами. – Она внезапно вспомнила про меня и, взглянув в мою сторону, быстро добавила: – Но это тоже вполне достойный способ заработка.
– Да, – кивнул я, – очень достойный. И не всегда у нас работают бомжи.
Ольга вздрогнула. Кажется, она узнала мой голос. Напрасно я не сдержался, если бы она не сказала про бомжей, я бы промолчал. Откуда ей знать, что у нас при приеме на работу требуют паспорт с московской пропиской, и никакому бомжу не доверят такую ценную картонку. Может, поэтому я так глупо не сдержался. Нужно было сразу отойти, но мне так хотелось побыть лишнюю минуту рядом с дочерью. Ольга посмотрела на меня и отвернулась. Затем снова посмотрела, уже более внимательно.
– Алла, – неестественно высоким голосом заговорила она, – давай пройдем немного дальше. Наверное, дядя Толик подъедет к другому дому. – И, взяв дочь за руку, почти насильно потянула за собой.