В половине двенадцатого Аманда, с трудом волоча ноги, прошла к себе в спальню, легла и попыталась уснуть. Но всякий раз, когда закрывала глаза, она вновь мысленно возвращалась в лес. Аманда лежала в позе эмбриона и дрожала, несмотря на несколько одеял. Из-за нечеловеческой усталости примерно к половине третьего Аманда все-таки отключилась, хотя и после этого пару раз просыпалась в холодном поту, вспоминая, что видела какой-то жуткий кошмар. Когда она встала, решив больше не пытаться уснуть, еще не рассвело. По окну молотили пулеметные очереди дождя. Сил заниматься зарядкой у Аманды не было. Она прошла на кухню, но единственное, что смогла проглотить, была чашка чаю с тостом. Пока кипятилась вода, Аманда тихо плакала.
Она не могла даже вообразить, что сможет выйти из квартиры. А что, если те мужчины ждут ее в гараже или за дверью? В девять часов Аманда позвонила на работу и сообщила, что заболела. Попросила Дэниела Эймса заняться ее обязательствами на сегодняшний день, потом снова легла в постель, хотя уснуть не смогла. Она попыталась читать и не могла сосредоточиться. Аманда снова и снова продолжала мысленно переживать случившееся.
Потом она прошла в гостиную и включила телевизор. Старый фильм немного отвлек ее от жутких мыслей, но где-то в середине она снова начала плакать. В полдень Аманда заставила себя заняться приготовлением обеда, так как сам процесс стряпни отвлекал от страшных воспоминаний. Аманда делала бутерброд, когда зазвонил телефон, и он так испугал ее, что она выронила нож, который со стуком покатился по полу. Вначале Аманда решила не брать трубку, но, услышав голос Кейт, передумала.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Кейт.
– Не очень хорошо.
– Простудилась?
– Да, и очень сильно.
– Ну что ж, может быть, мне удастся немного тебя приободрить.
Кейт рассказала Аманде о своем визите к судмедэксперту и о том, что она узнала о смерти Майкла Израэля. День назад новости, сообщенные Кейт, несомненно, вызвали бы интерес у Аманды, а вот сегодня они оставили ее совершенно равнодушной.
– Уйдя от патологоанатома, я начала искать случаи сходных самоубийств в Орегоне, – продолжала Кейт. – Нашла лишь одно, зато очень интересное. Двенадцать лет назад в окружном суде Малтномы работал Альберт Хэммонд. Ты его помнишь?
– Когда я еще училась в школе в старших классах, отец участвовал в рассмотрении крупного убийства. Председательствовал на процессе Хэммонд. У него были какие-то проблемы?
– Большие проблемы. Хэммонда арестовали за управление автомобилем в нетрезвом состоянии и за сопротивление полицейскому, производившему задержание, Деннису Пикслеру. Ему грозила позорная отставка. Хэммонд сообщил газетчикам, что Пикслер был подкуплен и специально сфабриковал все это дело. Примерно через месяц Пикслер покончил с собой. Он оставил предсмертную записку, в которой оправдывал Хэммонда. В записке говорилось, что наркоторговцы, стремившиеся отомстить судье за вынесенный когда-то приговор, заплатили Пикслеру за то, чтобы он сфабриковал против Хэммонда ложное обвинение. Полиция, конечно, допросила наркоторговцев, упомянутых в записке, и те, разумеется, все отрицали. Жизнь Пикслера была застрахована, однако страховая компания отказалась выплачивать оговоренную сумму, когда судмедэксперт заявил, что смерть Пикслера наступила в результате самоубийства. Вдова Пикслера не признала выводы экспертов и подала в суд на страховую компанию. Отчет о вскрытии был включен в число свидетельств, представленных на суде. Согласно ему, в крови Пикслера было обнаружено шестьсот миллилитров темазепама. Это тот же самый медикамент, который нашли в крови Майкла Израэля. И то же самое количество.
– Интересно, бесспорно, интересно, Кейт. Только ты же знаешь – Робард не позволит нам выступать на суде ни с чем подобным.
– Согласна. И все же такие факты заставляют задуматься. К тому же есть кое-что еще. Ты знаешь, что случилось с Альбертом Хэммондом?
– Он, случайно, не исчез?
– Пропал бесследно полтора года спустя, – сказала Кейт. – И прежде у него появились новые проблемы с законом. Еще один арест за вождение в нетрезвом виде. На этот раз у него в "бардачке" нашли кокаин, и в машине с ним была вовсе не его жена. Когда полицейские прижали Хэммонда, он поклялся, что кокаин в "бардачок" положила его спутница. Хэммонд заявил, что упомянутая дама путешествовала автостопом и он подобрал ее потому, что боялся за безопасность женщины, путешествующей в одиночку. Дальше выяснилось, что женщина была проституткой с большим стажем. И она сказала, будто Хэммонд солгал насчет кокаина, а когда их задержали, постоянно умолял ее сознаться, что кокаин принадлежит ей.
– Ну и что случилось потом? – спросила Аманда, чувствуя, что ради поддержания разговора надо что-то сказать.
– Хэммонд уплатил залог, и с тех пор его больше никто не видел. На той же неделе, когда он исчез, его жену сбил какой-то лихач. Она умерла в больнице. А его сына и невестку убили во время грабежа со взломом.
– Ты шутишь?
– А через неделю после самоубийства Майкла Израэля его жена и дети погибли во время пожара в собственном доме. Интересные совпадения, не правда ли?
– Мне бы хотелось верить, что мы нашли свидетельства какой-то грандиозной тайной организации, орудующей здесь, – наконец сказала Аманда. – Вдруг мы принимаем желаемое за действительное? Да и описанные тобой события разделяют целые годы.
– Если мы сможем как-то увязать их, найдя связь между Израэлем, Хэммондом и Тревисом...
Аманду уже настолько заинтриговало рассказанное Кейт, что она на мгновение забыла о том, что ей самой может угрожать, если похитители узнают, что адвокат вновь активно занялась расследованием дела Дюпре. Впрочем, не прошло и минуты, как она снова об этом вспомнила, и страх стальной дланью сжал ей душу.
– Спасибо за звонок, – сказала Аманда, – и тем не менее я на самом деле чувствую себя отвратительно. Мне надо немного поспать.
– Конечно, – ответила Кейт, хотя в голосе следователя слышалось явное разочарование тем, что столь интересные и искусно отысканные сведения не вызвали у ее шефа ни малейшего интереса. – Извини, что я позвонила домой. Только мне казалось, что тебе будет интересно узнать...
– Мне действительно интересно. Поговорим поподробнее, когда я вернусь на работу.
Аманда повесила трубку и взглянула на бутерброд. Нет, она не могла есть. Аманда еле доплелась до кушетки. Телевизионный пульт лежал на кофейном столике. Она попыталась переключать каналы, но ничего ее не заинтересовало. Она ужасно устала... Ей так хотелось уснуть, а сон не шел... Бен Додсон мог бы дать ей какое-нибудь снотворное, но для того, чтобы получить его, необходимо выйти из дома. Каков шанс того, что никто не будет ждать ее у дверей? Сейчас середина дня. Вокруг много людей. И все-таки, несмотря на то что Аманда повторяла себе, что ей ничто не угрожает, страшная дрожь сотрясала все тело, а из глаз капали слезы.