– Прошу прощения, госпожа, но у нас поручение. И его нужно выполнить.
– Да. Идемте.
С уверенностью, показывающей, что прежняя Юлли бывала здесь не раз, Симбионт привела их к большому балагану.
– Здесь мы найдем все, что нам нужно.
Одна из ее охранниц откинула полог, закрывающий вход, и четверка вошла внутрь…
– Начинаем торможение для выхода из сверхсветового режима. Пространство чисто.
Оператор системы дальнего обзора настороже. Илиана заметно нервничает. Еще бы – ее ганг сдает экзамен на профессиональную пригодность. И зря – после пси-коррекции и загрузки уникальных знаний отказаться от них, по меньшей мере, не просто глупо, а верх кретинизма.
– Включаю компенсаторы гравитации. Режим торможения.
– Гравитация Пространства в норме. Дерт-двигатель выключен. Переход на планетарные прошел нормально.
– Командир принял. Отмечаю легкую вибрацию второго компенсатора по правому борту.
– Вас понял. Главный механик уже на месте.
– Отключить внешний обзор. Сонарная, что там у нас?
– Погодите. Есть картинка! Наблюдаю плотное астероидное поле и… множественные осколки искусственного происхождения.
– Штурман, наши координаты?!
– Одна из Окраин, командир! Координаты известны, относятся к запретным, но окрестности абсолютно не исследованы.
– Расстояние до точки старта?
– Сто сорок световых лет. Азимут движения – «Л-54, 08, 88».
Иван бросил короткий взгляд на светящуюся голограмму Пространства.
– Все нормально. Местность, как я понимаю, пуста. А булыжники – отличная мишень для наших комендоров. Я специально просил Майру выбрать координаты, где минимален риск встретиться с лишними зрителями.
Ламбер с облегчением вздохнул – раз так, то все в порядке. Отдал новую команду:
– Начать полное торможение. Комендорам приготовиться к стрельбам. Механической службе начать подготовку мишенных маркеров.
Откинулся в кресле, снова взглянул на де Берга.
– Да, господин капитан, если вас не затруднит, не мог бы кто из свободной вахты принести мне чашечку кофе? И моей сопровождающей? – Иван вопросительно повернулся к Илиане, та кивнула в знак согласия.
Третий час полета. Но – лихо! Даже очень…
Ее голос через две минуты:
– Спасибо, Уна…
Мягкое женское контральто над ухом:
– Господин Командующий, ваш кофе.
– Спасибо.
Небольшой глоток на пробу, чтобы оценить искусство повара. Впрочем, откуда он здесь? Как и на всех имперских кораблях, на эсминце установлен синтезатор пищи. Так что в данном случае можно оценить только способности неведомого программиста, создававшего программу. А ничего! Очень даже вкусно!..
– Полная остановка! – командует Ламбер. – Механической службе – начать выброс мишенных маркеров. Канониры – приготовиться к стрельбе по команде.
– Есть!.. Есть!.. Есть!..
– Одну минуту, господин капитан!
– Да, господин Командующий?
– Процедура «четыре дробь двадцать один». Понимаю, что это формальность, но тем не менее пусть все будет строго по уставу.
– Прошу прощения, господин Командующий. Как-то не подумал из-за давности лет…
– Все нормально, господин капитан. Это я перестраховываюсь на всякий невероятный случай.
Данная процедура – всего лишь отправка опознавательного сигнала, принадлежащего кораблю. Этакий «свой-чужой», сразу дающий принимающему устройству всю информацию. Забавно, конечно, посылать о-коды, исчезнувшие тысячелетия назад, но раз положено по правилам, надо исполнять. Хаос и гибель начинаются вот с таких мелочей. Раз положено, значит – положено.
Напряженные секунды ожидания. Ровно двадцать. Как записано в наставлениях. И… Тишина. Отклика нет.
– Разрешаю приступить к боевым стрельбам, капитан.
– Слушаюсь, господин Командующий!..
Со стороны это наверняка смотрится жутковато. Если не сказать больше. Небольшой, совсем крохотный по меркам космостроения кораблик словно взорвался, и в плотном облаке камней всех размеров и видов вдруг появился огромный просвет. Второй залп… Море огня затопило Пространство. Если бы не умные светофильтры, автоматически вышедшие в рабочий режим, люди бы ослепли, а оптика выгорела.
Лейтенант Дервейс сидела с открытым ртом, глядя на эту картину. Нет, она подсознательно знала, что оружие Империи не имеет себе равных. Но одно дело знать, а другое – видеть собственными глазами эту картину уничтожения. Да и остальные члены экипажа, включая канониров, сидевших в огневых башнях, были просто шокированы.
– Наблюдаю слабую вспышку энергии в семистах парсеках отсюда. За пределами Галактики! – раздался напряженный голос оператора систем дальнего обзора. И через мгновение снова он: – Отбой боевой тревоги. Похоже, что датчики сработали на отраженную волну.
А отчего она могла вернуться назад? Но семьсот парсеков – колоссальное расстояние. Ничего ни искусственного, ни естественного там находиться не может. Похоже, что действительно сбой аппаратуры?.. Ладно. Вернемся на Базу, дам задание Майре протестировать технику еще раз. Ей все-таки несколько тысяч лет. А любой механизм, как бы прочно он ни строился, имеет обыкновение ломаться.
– Командир, возвращаемся.
– Есть, Командующий! Разрешите выполнять?
– Действуйте!..
И вновь перекличка команд, рапортов, донесений. Уже знакомые звуки и оптические эффекты… «Смерч» возвращался домой, за тридцать минут работы сверхсветового двигателя преодолев треть Галактики.
Глайдер на несколько секунд остановился возле ворот, пока те открывались, затем скользнул вдоль роскошной аллеи и замер у высокого крыльца.
– Приехали. Все на выход!
Симбионт махнула рукой и первой вышла наружу, за ней – одна из охранниц. Дмитрий и вторая из конвоя оставались пока внутри салона. Девушки потянулись к выходу. Куда забросила их судьба рабынь? Что теперь с ними будет? По первому впечатлению, они попали в богатое поместье…
Два этажа здания в мурвитанском стиле, с обзорной галереей по всему периметру. Двор усажен деревьями и кустами, аллеи и дорожки выложены литым камнем. Воздух чистый, густой. Красиво… Флагшток с висящим бессильно знаменем. Какому Владению он принадлежит? Или это стяг местного значения? Вроде значка ганга или цвета Клана?..
Хозяйка, как они поняли, окинула их взглядом, затем развернулась и пошла в дом. Остался то ли управитель, то ли… непонятно кто, но явно имеющий право распоряжаться. Тоже посмотрел на нестройную шеренгу, недовольно скривился, потом махнул рукой в непонятном жесте: