Откинувшись на подушки, Анжелика вновь и вновь вспоминала Версаль и его теперешнего хозяина, человека, которого она очень хорошо изучила. От него можно всего ожидать, его стиль — это увертки и двусмысленности, смесь обещаний и завуалированных угроз, что ставит вас в ложное положение.
Самой большой его страстью было править страной. И он правил.
— Ну, ничего, сир, уж я-то сумею справиться с тобой, — вполголоса произнесла она, как женщина, имевшая все права, обращается к мужчине, который захотел устранить ее со своего пути.
«А если бы он не был королем, смогла бы я полюбить его?» — подумала она.
Затем она снова заснула с улыбкой на устах. А Святой Лаврентий, проснувшийся после долгой зимы, величественный и всемогущий, прокладывал себе дорогу, сметая со своего пути все северные легенды и тайны.
Пиксаретт исчез; поговаривали, что он дождался, пока река станет пригодной для плавания, и покинул остров, чтобы добраться до южного берега, около Лозон.
Анжелике хотелось повидать его. Однажды утром, выходя из церкви, она увидела старую женщину из племени абенаков. Та подошла к ней и заговорила. Она предупредила Анжелику, что Пиксаретт заходил навестить ее, когда возвращался от «жонглера». Он должен был защитить своих друзей от надвигавшейся беды. Но потом он собирался уходить.
— Уходить? — повторила Анжелика. — Что это значит?
— Не жди его. Он не вернется.
Анжелика не произнесла ни слова, пытаясь найти причину этому внезапному исчезновению. Женщина рассказала также, что Пиксаретту больше нечего делать в Квебеке. Он защитил ту, которая нуждалась в защите, и теперь ей предстоит победное восхождение. Враги повержены, упали перед ней, как подкошенные. Теперь будет лучше, если он покинет белых людей, оставит их наедине с их кознями. Нужно избегать своих друзей, чтобы скрыть от них свои суждения по поводу происшедших событий, это все равно, как отвести взгляд. Та, которую он защищал, обладает замечательными качествами, но он считал, что будет благоразумнее, если он оставит ее наедине со своими мыслями и делами. «Жонглер» предупредил, что она одержит победу, но это не означает, что путь к победе будет добрым и безмятежным. Но она победит. А он уходит. «А теперь мне надо идти, — добавил он. — Надо спасать Утси, ему грозит опасность».
— Он что, ранен, заболел или попал в плен к ирокезам?
— Нет, хуже! Он может лишиться своей души!
Пиксаретт сел в свою лодку и менее чем за неделю добрался до озера Святого Причастия. Деревья постепенно одевались листвой, кое-где на склонах появились цветы. Однажды вечером, на одной из тропинок, Пиксаретт столкнулся с разведчиком из военного отряда, ирокезов, которого звали Сакахез. Это была первая жертва его томагавка.
Когда нашли тело Сакахеза с разбитым черепом и снятым скальпом, то предводитель Пяти Народов Уттаке сразу понял, что в окрестностях бродит великий Пиксаретт. Сакахез был самым быстрым и ловким из его воинов. Только Пиксаретт, предводитель патсуикетов, стрелял быстрее Сакахеза.
Ночью Пиксаретт пробрался к ним в лагерь, убил двух воинов и снял скальп. Через пять ночей он повторил свою вылазку. Днем они не могли схватить его, он прятался на деревьях. Они прочесали все тропинки, но не нашли его следов.
На пятый день Уттаке, обезумев от ярости, отправил гонцов во все отряды Пяти Народов с посланием, которое гласило: «Вперед на Квебек!»
* * *
После купания в ледяной воде у Поля-ле-Фолле разыгрался бронхит Его жизнь была в опасности. Анжелика пришла навестить его в Отель-Дье и встретила у его кровати Базиля.
Они вышли вместе, и Анжелика заговорила о той дружбе, которая связывает серьезного торговца и этого весельчака.
— Мы подружились во время арестов бедняков, — сказал Базиль.
— А я считала, что вы — сын члена парламента, — удивилась Анжелика.
— Так оно и есть. И я собирался пойти по стопам моего отца, когда начались эти аресты.
Он рассказал ей о тех временах, когда Париж стал городом бандитов, воров и попрошаек. Чтобы очистить от них город, пришлось прибегнуть к единственному средству: собрать всех вместе и заточить вне поля зрения честных граждан.
Для этой цели были выделены специальные помещения, обнесенные высокими стенами. Были созданы военные отряды; круглые сутки они прочесывали город и забирали всех, кто им попадался, будь то нищие или сироты. Иногда они отлавливали свои жертвы с помощью тяжелой сети. Однажды вечером, возвращаясь из Сорбонны, студент Базиль заступился за какого-то бедолагу, которого преследовали стражники. Его арестовали вместе с его подзащитным и сковали одной цепью, затем поместили в подвал заведения Бисетр, предназначенного для сумасшедших. Их отправили туда, чтобы успокоить, ведь Базиль был ловким молодым человеком и при задержании оглушил одного стражника и ранил другого. Его приятель, которого звали Сумасшедший Поль, казалось, чувствовал себя в этом карцере как дома. Побеседовав с ним, Базиль нашел, что он умен и очень способный в учебе; он быстро выучился счету и чтению. Все это время г-н судья искал своего сына. Наконец он нашел его и освободил из плена. С тех пор Базиль возненавидел высокие стены и ограниченную линию горизонта.
Базиль не мог примириться с тем, что молодой человек, с которым он познакомился, останется в этом аду, как послушное животное. Он добился его освобождения и вместе с ним вскочил на первый же корабль, отплывающий в Канаду. Со своим отцом он сохранил прекрасные деловые отношения: тот подыскал ему место в компании, акционером которой он являлся, и спустя несколько лет их уже все знали как г-на Базиля из Квебека со своим приказчиком и тюремным братом, Полем-ле-Фолле.
— Иногда он доставляет мне неприятности разного рода: ворует, получает выговоры от духовенства… но он свободный человек, и я очень ценю его. Он убирает в доме, знает в нем каждый уголок, следит за моими дочерьми как брат и в курсе всех финансовых вопросов каждого жителя нашего города.
— Мне понравилась ваша история, — сказала Анжелика.
— Не обманитесь! Ведь я всего лишь ловкий торговец.
* * *
Да наступит ли когда-нибудь весна?
— Весна, — говорила Полька, — в наших краях ее почти не бывает. Сразу наступает лето. А весна как Сильфида, парит в небесах, опьяняет вас и исчезает до того, как вы успеете схватить ее. Холод сменяется снегопадом, затем заморозки, никогда, никогда земля не расцветет по весне. Это как давний сон, который лучше забыть и не мучить себя напрасными надеждами.
Трудно представить себе, что наступит тот день, когда доктор Рагно со своим выводком из десяти детей отправится в Отель-Дье с букетами цветов, выращенных в своем саду. Однако река постепенно освобождалась ото льда, лучи солнца отражались в воде вместе с белыми облаками, переливалась на волнах, то тут, то там пробивавших себе дорогу. Индейцы сдирали кору с вязов и берез, сшивали ее и укрепляли на своих лодках, пропитывая смолой. Скоро вся флотилия будет готова к плаванию и легкие каноэ устремятся во все стороны света.