— То есть, как я понял, господин Кварод, вы выпустите пойманного нами монстра назад? На волю?
— Точно, Ведич. А вы с господином Глюком будете за ним следить.
— Понятно, а…
— А оплата, господин Ведич, будет осуществлена по самым лучшим для вас расценкам, — от души улыбался Кварод. — На ваше и мое счастье, я сейчас пользуюсь небывалой благосклонностью нашего фюрера Хистера.
— Тогда нет проблем, господин Кварод, — удовлетворялся Ведич. — И когда нам быть готовыми?
— В любой момент, Ведич. В любой момент. Мы почти закончили, а время нас подпирает. Понимаете, наш подопечный сталтех может быть нам полезен исключительно до стадии «пять». Дальше он превратится в «чистого» механоида, без человеческого разума внутри. Надо успеть провести исследования до того, как.
Вот потому-то Ведич с Глюком и вели ныне эти самые «полевые исследования». Приходилось попотеть, несмотря на холодную трезвость окружающей зимы.
— Слышь, Глюк, наш клоун прется куда не надо, — задумчиво произнес Ведич.
— Да, наш парень увлекся ходьбой не на шутку, — подмигнул Глюк. Подмигнул совершенно бессмысленно, из-за забрала шлема. — После того как я его жестоко обманул с ИПК, он обиделся на весь свет. Слышь, Ведич, но вот все-таки кажется, что местами он немного соображает. Я тебе говорю, как только увидел «Карташ», так натурально зенки загорелись и…
— Ни черта он не соображает, — перебил напарника Ведич. — Смотри, он шлепает прямо в «Плешь»!
— «Минусовая» или «плюсовая»? — попытался уточнить Глюк.
Ведич тут же его осадил:
— Какая, к едрёной фене, разница, Глюк? Размажет его в кляксу или забросит вверх на километр, а потом уже размажет — нам от такого разнообразия ни жарко и ни холодно? Смотри на карту.
— Пятнадцать «Жэ» «плюс»! — присвистнул Глюк. — Плакали наши денежки. Его припечатает так… Слушай, а что, «ковчеговские» «высоколобые» померили даже эти «Жэ»? Сколько ж народу они ухлопали, ведя разведку? Может, карта устарела, а?
— Ага, устарела, — проворчал Ведич. — Вместо тяготения на поверхности Солнца там будет, как на Сириусе. О чем мы спорим, Глюк? Страшилку надо спасать. Давай развернем его хоть куда-нибудь! Ведь прет по прямой танком.
— Как же его развернуть-то, Ведич? Он же…
— Давай, догони. Подразни его пулеметом снова, что ли.
— Есть, сэр! Сейчас попробуем.
Глюк помчался за Страшилкой. Пока что оба «воспитателя» старались держаться вне пределов его визуальной видимости. Так сказать, «для чистоты эксперимента». Чтобы не отвлекать на себя. Пусть общается только со внешней средой и со своим Техносом через всякие поля. Но сейчас их подопечный снова собирался влипнуть в историю. Приходилось вмешиваться.
Аномалии типа «плешь» Ведич особо не любил. Как рассказывал Кварод, это нечто вроде «лепестков основного гравитационного Барьера». Некоторые «плеши» всегда покоились на одном и том же месте. К таким попривыкли. Иногда для развлекухи сталкеры даже приводили в такие места новичков и демонстрировали страшнейшие чудеса. Допустим в «минусовой», или иначе — «Лестнице в небо» — получалось, умеючи, зафигачить обычный камушек в километровую высь. У «плюсовой» же наличествовали свои, жутковатые причуды. Последствия попадания в некоторые часто удавалось наблюдать. Конечно, смотреть, как живого человека плющит в блин, очень даже невесело. Но вот любоваться, как прилипает к месту такой бодрый до того механоид, достаточно интересно. Поскольку порождения Техноса из металла, их весьма сложно превратить в блин. Разве что, если оно попало в «плешь» с совершенно сумасшедшей положительной гравитацией. А так механоид попросту прилипает к месту. Вроде бы, по россказням в «Пикнике», скорги не любят такие места. И то ли они быстро покидают поверженную машину, то ли гибнут, не сумев выбраться и прекратив размножаться, но очень скоро несчастная конструкция ржавеет и разрушается. Так же, как и любое железо в нормальном мире за Зоной.
Но что особенно нехорошо, это то, что некоторые из «плешей» нестабильны. То есть они могут появляться и исчезать по только им ведомым законам. Вдобавок кое-какие из них умеют пульсировать. В смысле, иногда расширяться, а иногда схлопываться почти в точку. Кроме того, отдельные «плеши» могут появляться всего на день-два, а потом навсегда испаряться. Кварод даже сравнивал их с кометами. Мол, тут то же самое, только другой природы. Комет миллиарды, но только некоторые, и очень редко, оказываются около Солнца и становятся заметными. В общем, навел туману, как истинный ученый.
Сейчас вся мудрость знаний о «плешах» сводилась к простейшей проблеме. Если их Страшилка умудрится вступить туда, его уже не вынуть.
— Послушай, дурень, ты что, решил покончить самоубийством? — высказался Глюк, обгоняя сталтеха. — Ты о других подумал, эгоист хренов? О наших с Ведичем деньжатах? Тварь ты неблагодарная! Мы его спасай, береги, а он решил сплющиться для собственного удовольствия. Давай, разворачивай на фиг! Поворачивай, кому говорю!
Всё понапрасну. Сталтех двигал вперед, не разбирая дороги. Он не среагировал на перегородившего путь Глюка. Тому пришлось в последнее мгновение отшатнуться. Не хватало заполучить на корпус миллиард-другой нанороботов.
— Ты не дури, Страшилка, — сказал Глюк, отодвигаясь. — На автоматик! Хочешь? Я тебе даже пульки к нему подарю.
Сталтех повел в его сторону подсвеченным красным глазом.
— Вот видишь, почти договорились, — с надеждой произнес Глюк.
Однако металлизированный покойник все же не сдвинулся с маршрута ни на дюйм.
— Чертова чугунка! — раздосадовался Глюк. — Тебе мясники Кварода, наверное, вместо вставки чипов просто мозги подчистили совсем? Вали отсель, говорю! Предупреждаю, Страшилка, как на посту. Стой! Стрелять буду!
Сталкер и вправду снял с предохранителя легкий «импульсник» «Страйк». Монстру, понятно, все эти телодвижения остались «до лампочки». Глюк жахнул заряд практически ему под ноги. Затем повторил такое еще трижды.
— Может, срезать ему ноги? — спросил Глюк находящегося в отдалении Ведича. — Потом подождем, пока скорги пришьют их обратно. А куда деваться?
— Осталось сто пятьдесят метров до «плеши», — сказал Ведич. — Она почти двести в диаметре. Гигантская. Делай что-то, а то я тут наблюдаю кое-кого ненужного.
Глюк задействовал виртуальный экран с разверткой в глазницу. В их сторону ползли какие-то механоиды. Определить сейчас, что конкретно, не получалось.
— Друзья твои пожаловали, — сообщил он сталтеху. — Валить бы нам отсюда по всем этим причинам.
Он снова стрельнул по курсу движения монстра. Даже едва не испепелил его не так давно «пришитую» ступню. Все тщетно.
— Страшилка, наверное, к тебе попривык, — выдал философское заключение Ведич. — Ты для него, как мамочка. Он, видимо, понимает, что ты ни хрена страшного ему не сделаешь. Не боится, и всё тут.