И кстати, об игломете! Может, его выкинуть к Мятой? Ведь тогда, нет игломета – нет точных характеристик оружия, баллистических экспертиз и т. д.? Или тут еще навесят дезертирство?
Что все-таки лучше? Сдохнуть здесь от голода за здорово живешь, или чего доброго, быть съеденным самому – мало ли какие тут нравы, если в качестве знакомства топором рубят по челюсти, – или сдаться? Пусть уж клеят дезертирство и прочее. Да, но ведь сдаться-то не разрешают – стреляют, гады. Но простые братья-матросики-то не виноваты. Все эти – офицерская кость.
Могло ли явление столь серьезно воздействующее на бездушную материю никоим образом не почувствоваться человеком? Точнее, его организмом? Но мало ли что там, во внутренних органах, ведет себя поутру не так как с вечера? Попробуй, дешифруй позывы в нужную сторону. Трактовка подсознательных догадок дело тонкое, тут требуется особое наслоение культуры. Однако если вы уже более двухсот циклов, то есть множеством поколений, воспитываетесь в технической цивилизации, то привыкли действовать по принципу «семь раз проверь – один режь». И в этом плане первобытная жизнь подходит гораздо больше, она оторвалась от природы не столь далеко. Может потому, когда ранехонько на заре, инстинкты выдернули племя из крытых листьями строений и заставили бессмысленно метаться туда сюда, туземное население с облегчением восприняло команду шамана о повальной загрузке в каноэ.
Причина, наверное, была в данном случае даже не слишком интересна. Ведь вся котовасия магнитных, гравитационных и прочих полей, вызвавшая чуть погодя катаклизм, воздействовала на океанскую воду. А поскольку все живые существа Геи вышли когда-то из этой самой воды, то, в общем-то, они и состояли в основном из нее самой, в смысле, из идентичных ей растворов. Так что вполне естественным путем, эти таинственные силы действовали и на аборигенов. Разумеется, лучшим вариантом вместо обыденных каноэ стал бы какой-нибудь «тянитолкай», ибо организм некоторых представителей племени прямо таки рвался полетать. Кое-кто даже вознамерился самостоятельно, без всяких предварительных подношений шаману, взобраться вверх, на вершину Самой Высокой земли. И кто знает, вдруг кто-то и попробовал, да вот только не успел, все началось слишком быстро. Естественно, никаких дирижаблей у общины не имелось – они находились вне подходящей для данного средства транспорта стадии развития. Однако основная часть племени, не смотря на первобытность, все же, была достаточно управляемым коллективом. Посему после объявления аврала, семьи прихватили часть своей нехитрой утвари и отправились к берегу. Самой емкой поклажей, кроме малолетних детей, оказались подстилки, изготовленные из шкуры все того же черверыла. Однако эта поклажа была тяжела только здесь, на суше. На берегу ее складывали особым образом, дабы в складках сохранился воздух, промазывали жиром, добытым из тех же кито-слонов, и просто цепляли к каноэ и пирогам на буксир. Ведь сейчас не требовалось бить рекорды скорости, уклоняясь от костяного набалдашника огромного хобота, нужно было просто иметь хоть какую-то плавучесть.
– И куда же мы поплывем? – спросил колдуна тогда еще совсем молодой, едва ставший вождем, Тээнасе. – На Самую Длинную землю?
– Нет, о Хозяин Теплого Пара, – ответствовал ему зрелый мужчина, колдун Кинка, тогда еще не носящий дополнительной клички – Съевший Главного Ряженого, – нам надо просто как можно быстрее выти в открытое море.
– А зачем? – снова поинтересовался Тээнасе, уже носящий кличку Хозяин Теплого Пара, автоматически унаследованную от своего прямого предка.
– Так мне посоветовали Огненные Рыбы, вложив мысль только им ведомым образом, совершенно не вскрывая моей отягчающей плечи головы.
– Меня терзают сомнения, шаман Кинка. Одобрил бы столь непонятное бегство мой безвременно почивший отец?
– Твой отец – великий вождь Папиту, по несчастью убитый хвостом черверыла, и явно досрочно покинувший и Самую Высокую, и все прочие земли, всегда прислушивался к голосам Огненных Рыб.
– Я помню приставку к твоему имени – Видящий Дальше Края. Знаю, что присвоена она не зря. Потому и поддержал твою идею с этой срочной эвакуацией, куда более быстрой, чем даже при внезапной атаке хозяев Самой Длинной земли. Но однако, вспоминаю я, как обычно, перед получением совета Неумолимых Огненных Рыб, ты принимал тайное зелье, сутки корчился, а уже после получал ответ на вопросы. И хочу тебя спросить, Кинка Видящий Дальше Края, разве нюхал, или мазался ты на днях выжимкой щупалец?
– Ты молод, но наблюдателен, молодой Тээнасе, – кивнул колдун центрального острова, – однако должен понимать – не всегда контакту с Далекими Закрытыми Мирами предшествует всяческие смеси из водорослей и мозговой каши кито-слона. Вся подобная атрибутика лишь помощь для «проникающего». Если сообщение оттуда Огненные Рыбы хотят донести обязательно, они обойдутся без подготовки. Ведь согласись, ты сам наблюдаешь, что все люди племени возбуждены, да и звери с птицами ведут себя как безумные. Значит, сигнал получили все. (Но прошу, вождь, не выдавай секрет людям племени, ибо они неспособны понять откровение о том, что боги говорят с ними напрямую, без шамана). Так вот, Тээнасе, сын Папиту, я за счет подготовки и знания тайн, могу лишь лучше трактовать волю богов.
– И что же толкуют Благие Огненные Рыбы, Видящий Дальше Края?
– Тут, на Высокой земле вот-вот произойдет невиданная беда. Кстати, я уже послал своего помощника предупредить народ Самой Длинной земли. Вдруг их колдун спит, или не сумел уговорить своего собственного вождя.
– Может, это и правильно, мудрый Кинка, все-таки люди Длинной земли наши родственники, пусть и не очень хорошие. Однако разве стоило делать такое без согласования со мной?
– Время не терпит, о вождь и Хозяин Теплого Пара. Видишь ли, я не знаю точно, что должно тут случиться с минуты на минуту, но учти, Тэээнасе… Похоже, я получил послание не от великих Огненных Рыб, а от Растянутой Медузы Бездны. Поверь, такого контакта у меня небывало еще никогда.
И тогда молодой повелитель Высокой земли посерел лицом, и повернулся к все еще толкущемуся у берега племени.
– Ну-ка, пошевеливайтесь! – гаркнул он голосом унаследованным от умершего Папиту. – Женщины, детей в лодки! Мужчины, бросайте к урагану свое шмотье! Вы что не воины?! Весла на воду! И да не оставит нас ни одна из Неумолимых Огненных Рыб.
Вообще-то поначалу Сун-Беддоро склонялся к мысли, что вовсе это не развалины, а так, природная аномалия. Мало ли, чего может сотворить ветер, плюс двойной солнечный нагрев, да не просто так, сходу, а например за тысячу циклолетий. Хотя разумеется, в душе каждого из людей, заброшенного в эту тьму-таракань торчащей из океана горы, при взгляде на столь причудливую каменную россыпь, тут же появлялись всякие такие романтические теории на тему древних титанов, до-катастрофических супер-пупер-цивизаций и прочего в том же духе. В первые дни, когда хоть чуточку улеглась суматоха обустройства на новом месте, к этим развалинам-артефактам шлялись все кому не лень. Главное, без всякого дела, просто чтобы полюбоваться и приобщиться к тайне. Потом приобщение стало нуждаться в увековечивании. Тут и там на камнях стали появляться надписи типа «Здесь были» те мол и те, из подразделения такого-то, колониальной армии такой-то. Командиру объекта «Океанский дозор» пришлось провести лекцию о недопущении разглашений сведений военного характера. В процессе разъяснения слышались смешки, на тему того, что местные туземцы грамотой не владеют и никак не смогут донести «бакам», что и как. Тогда пришлось применить другие методы: благо в отличии от обычного армейского обезличивания сейчас получалось пользовать конкретику, ведь любители ковырять каменья оставили свои автографы.