«Боевые горы» стали ответом на введение в повседневность боя ядерного огня. Ведь теперь ни десять-двадцать сантиметров стального листа, ни покатость башни не давали шансов уцелеть даже в километре от эпицентра. В самом эпицентре не выжил бы и верх эволюционной лестницы «гор» — шестисотметровый «Сонный ящер». Но его многослойная толстая «шкура» давала шанс устоять в нескольких сотнях метров от места подрыва боеприпасов тактического уровня.
Кроме всего, было еще одно обстоятельство, способствовавшее рождению «гор», сначала, конечно, в головах и на ватманах, а уже потом в реальности. Военные монополии обоих враждующих континентов обожали крупнокалиберную артиллерию. Ракетные технологии были не то что задвинуты «под сукно», однако занимали узкую область. Распространиться вширь им искусственно не позволили, причем в обеих империях. Казус имел объяснение — человеческий фактор. Впрочем, как и все происходящее в обществе. Само безграничное накопление оружия, являясь бессмысленной и опасной тратой ресурсов для человечества Геи в целом, происходило безостановочно. Перераспределение этих ресурсов в конкретную, освоенную и накатанную область было гораздо более вероятной вещью, чем освоение нового технологического направления. Но главное: монополии, из цикла в цикл производящие и совершенствующие мега-калибры, не собирались допускать кризис в отлаженной технологической цепи.
Однако в условиях войны любая артиллерийская система должна иметь подвижность, иначе она становится ненужной составляющей ландшафта. Пушки, могущие запустить в стратосферу восьмидесятитонную болванку, должны были иметь соответствующий лафет, и, понятно, самоходный.
Когда на свете появился прирученный, скрученный плазмой термоядерный огонь, время для «гор-свиноматок» пришло.
А уж подобрать для них подходящие экипажи было делом нехитрым. Нужно просто покопаться в россыпях живых винтиков, коих в каждой уважающей себя империи завались, осмотреть их внимательно на предмет отсутствия трещин, убедиться, в правильную ли сторону наверчена резьба, — и пускать в дело. Командир «боевой горы» «Сонный ящер» генерал-канонир Тутор-Pop был одним из таких закаленных судьбой и жизнью винтиков.
Когда у него появилась та, зашлифованная в нужную сторону нарезка мозгов? Чем она была отдраена? Наверное, ненавистью, после выполнения работы исчезнувшей или преобразившейся в нечто другое? Ненавистью, родившейся во Вторую Атомную, в самом ее начале, когда обе стороны больше путали верховные штабы друг друга, чем реально жали на кнопки открывания бомболюков. Иногда пугания перерастали в нечто вполне осязаемое правительствами: в десять-пятьдесят тысяч трупов.
Именно так тогда и случилось: по всем нормативам, худенький мальчик Тутор, которому было еще очень далеко до присвоения мужской приставки «Pop», должен был стать одним из сорока с чем-то тысяч убитых. Кого мог конкретно интересовать какой-то мальчишка? Ответ: он лично — никого. Даже учитывая, что каждый мальчик браш в будущем — мужчина браш, а следовательно, воин браш. Но и в этом случае опять же — никого. Разве что знать наверняка, что в грядущем он — удачливый командир «боевой горы», по-эйрарбакски — «свиноматки»? Но для такого знания нужно действительно иметь провидческий дар. Однако, если воздерживаться, хоть руки и чешутся, от выпуска мегатонных чудищ, кого легче поразить — вкопанную в бетон и запаянную в броню армию или не умеющее обороняться население? Понятно, второе. Тем более ракет и бомб не применяем. Первых у Эйрарбии никогда не было, а вторые бросают с летательных аппаратов — с ними тоже худо. И тогда производим совмещение научных и военных целей в одном эксперименте. Подопытные — люди. Но ведь это браши, а, кроме того, на ком прикажете испытывать оружие, созданное против человека? На мышках-квакушках, что ли?
Маленькая диверсия. Возможно, разбитая где-то на центральной площади пробирка или вылитые вблизи некоторых школ канистры. Как узнать-проверить? Затем быстрое распространение и коротенький инкубационный период — новый бинарный вирус — несколько поколений плодятся безбоязненно и даже безвредно для носителя. Загогулинка вот в чем: в условиях тотально-ограниченной войны многие ходят по улицам в противогазах, а вирус, разумеется, передается по воздуху. Здесь-то и «зарыта собака». Вирус — достижение военно-прикладной генетики Империи, против него обычные фильтрующие маски — посмешище: он пробирается в них, как к себе домой. Когда в городке Тутора наконец-то объявили эпидемическую тревогу первой категории, было несколько поздно, хотя семье Тутора еще повезло, они жили достаточно далеко от первичного очага заражения и в школу с братом не ходили: какая-то мелочная болезнь — обычный природный бактериальный коклюш уберег их до срока. Потом, по указанию папы, надели противогазы. Про нюанс с защитными средствами, наверное, никто не ведал. Изолирующих комплектов в семье было два — один взрослый, а один промежуточного размера: братишке великоват, взрослым не напялить. Так что Тутор спасся не просто по жеребьевке, вот отец, тот…
Даже сейчас, через множество циклов после смерти папы, Тутора— Рора мучит загадка того происшествия. Была ли то случайность или все-таки зрелый, переступающий через личное расчет? Ведь достанься «изолирующий» матери — Тутор бы не спасся: не смогли бы они вырваться из полосы оцепления, созданной армией собственного Федерального Союза. Понятно, мера вынужденная, дабы не дать «Вонючке-6» (так официально, оказывается, называлась зараза) расползтись вширь и разгуляться на южном континенте по-настоящему. Ходили слухи, что Эйрарбия, опасаясь адекватно-увесистого ответа, прислала на Брашпутиду сыворотку — эдакая братско-человечная помощь, переступающая барьеры враждебности перед общим природным врагом. Но слухи, они слухи и есть, может, их сами эйрарбаки задним числом и распустили.
Тутор плохо помнил, как они с отцом преодолели санитарный рубеж. Слишком это было страшно, и детская память во избежание помешательства стерла подробности. Смутно припоминаюсь, как они с папой лежали среди небольшой горы трупов, маскируясь такими же. И как бросили мать с братишкой, правда, похожи на себя они уже не были. «Вонючка-6» производил у зараженного человека полное тромбирование легких. Люди ловили ртом воздух, вдыхали, но там, внутри, что-то нарушалось, и кислород не усваивался. Рассказывают, что «Вонючка» выводил из строя альвеолы, он хотел жить и размножаться, но благодаря своей активности повышал давление в этих микроскопических органах, а потому кислород переставал попадать в артерии. Можно сказать, вся кровь становилась венозной. Ну а для того, чтобы проскочить через БС.К (боевой санитарный кордон), по крайней мере в одном случае, потребовалась мужская сила — мама бы не справилась. Им, точнее, папе — Тутор давно от усталости превратился в транспортируемый груз, — пришлось выкапываться из захоронения. К счастью, яму не успели заровнять бульдозерами — техники не хватало, танки ведь подошли позже. После того как выбрались наверх, пришлось пройти еще не один десяток километров, дабы наверняка оставить позади зону заражения вирусом и уничтожения бациллоносителей.
Эту фазу похода Тутор не помнил совсем, похоже, он потерял сознание, и отец тащил его на руках. Он очнулся только потом, от боли, когда папа стаскивал с него защитную маску — в некоторых местах резина за трое суток прикипела и снималась с кожей. Еще им повезло, что противогазы в их семье были «свежие», совсем накануне ЖЭК начал обновление фонда. В комплекте имелись специальные трубчатые баллончики с водой. Разумеется, в процессе «похода» папа отдал ему свой запас. Жалко, конечно, что у ЖЭКа не хватило «изоляторов», тем более детских размеров, с ними почему-то был особенный дефицит. Но трудно сказать, смогли бы они так же незаметно проскочить вчетвером.