– Ну что же, если передумаешь, возвращайся, – сказал штурм-майор Мероид на прощание.
– Все может случиться в жизни, я не зарекаюсь, – ответил Лумис. – Я и своих людей не неволил, все, кто изъявил желание остаться, в Вашем распоряжении. Вы без меня прекрасно справитесь, я не сомневаюсь. «Пушка» ваша в строю. Связь у нас есть, так что будем иногда сотрудничать.
– Значит, проблемами будущего ты заниматься не хочешь? – подытожил Мероид.
– У меня слишком много дел там, в прошлом. За все, что случилось, кто-то должен ответить. Мне кажется, если не наказать преступников прошлого, новые будут считать себя морально вправе делать, что хотят. Я сам не ангел, но я постараюсь довести эту ношу до конца.
– И куда твой отряд направится вначале?
– Я опущусь в этот ад Мятой луны внизу. Все, кто со мной, должны увидеть ради чего мы начнем поход.
– Ты не сможешь помочь городу. Даже если бы у Империи возникло желание помочь тем, кто там, она бы не справилась и в мирное время. Одних больничных коек, наверное, не хватит, во всей метрополии с колониями вместе.
– Я знаю, если бы я думал, что могу помочь, я бы направился туда сразу. Мне кажется, я должен увидеть все своими глазами, для того, чтоб быть сильным в нужный момент. В этом мире нет бога, мне придется вершить суд за него.
Он поправил индивидуальный дозиметр и, отсалютовав майору рукой, пошел прочь.
Рев, перекачиваемой сквозь «кишки» воды разбудил молчаливое, спящее море на десятки километров вокруг, а когда срезонировал титановый корпус, отброшенный отдачей, океан отозвался великанским камертоном. Браши акустики, отслеживающие малейшее звуковое шевеление в полутора сотнях километров, вывалились из кресел, зажимая ладонями пенящиеся кровью уши. Зато теперь, капитан боевой республиканской субмарины знал, где находится самый опасный враг. Когда неслышный шепот глубины, накрыла волна уплотненного ужаса, а затем еще и еще, со скоростью звука в водной среде, сообщая о залпах эйрарбакских подводных крейсеров, командир размышлял о сути явления очень недолго. И хотя такое оружие применялось впервые, он догадался что это и принял решение. Лодка брашей развернулась, втянула в корму буксируемую на прицепе антенну (и так все было отлично слышно без этой дорогой электронной игрушки) и разгоняясь понеслась вперед, скользя над пологим, недалеким дном.
Цепь лодок-перехватчиков Империи пропустила вражескую субмарину в боевые порядки, абсолютно не заметив: шум поднятый «кишками» глушил все кроме себя самого. А браши неслись на предельной скорости, не заботясь о маскировке. Они уже активизировали торпеды и хищные тупые носы омывались встречным течением, а внутри них замыкались электрические цепи, отсеивая все ненужное, кроме грохочущих «кишок».
Когда на дальности шестьдесят километров от ближайшей «кишки» торпеды выскочили из лодки-носителя, их пуск засекли субмарины из имперской цепи прикрытия. Они стали пытаться производить перехват, но даже не пробовали предупреждать палящих в небо «кишок», тем сейчас было не до маневра уклонения. Ударные субмарины эйрарбаков, пустили малые скоростные торпеды, против самонаводящихся мин выпущенных брашами, затем отправили в плавание торпеды-ловушки – шумные сварливые железки, желающие своим гамом обратить на себя внимание, замаскировать надувными шариками имитации шума истинных слонов, грохочущих великанов в посудной лавке. Никто не обратил внимания на этих громких мосек: торпеды-убийцы продолжали наведение.
* * *
В это время из за гор показалась новая шестерка, вновь пытаясь взять реванш над гравитацией. Силе тяготения это были семечки, она успевала действовать тотально во всех направлениях и во всех местах: никто не смог забраться выше предсказанного теоретически апогея. Но еще до этого момента, посланцы первого залпа рванули. Взрывов было три, видимо, у двоих атомные упреждающие подрывы вывели из строя высотомеры, а врезавшись в землю-матушку на всем скаку они не успели взорваться. Дошедшие до финиша, полыхнули на километровой высоте, создавая вокруг себя обширные зоны смерти. Огненные шары расцвели, сжирая воздух и испаряя окрестности, а в вышину поперли грибы-чудища, демонстрируя достижения геянского человечества во всей красе. Оболочка из кобальта испарилась и теперь черные облака несли в себе достаточную заразу для отравления миллиона квадратных километров не просто мощной радиацией, а мощной в смертельной дозе.
* * *
Неслышимая для экипажа «кишки» торпеда-убийца выплыла из небытия. Люди не могли о ней знать, все средства наблюдения за окружающей обстановкой остались там, внутри лодки. Акустики сейчас находились в тесном кубрике и ничем не занимались, как и весь остальной экипаж. Они только открывали рты и орали в голос, когда подводный крейсер выпускал в полет очередного монстра, пытаясь противостоять выдавливающему грохоту, повышением встречного внутреннего давления. Тщетные попытки.
Торпеда брашей, внюхиваясь в звучание насосов назначенной для уничтожение «кишки», вовсе не путая ее с сестрами-близнецами – она руководствовалась звуко-частотным портретом, стремительно сблизилась. За ней вплотную шла маленькая торпеда-преследователь, выпущенная в качестве контрмеры эйрарбаками. Последняя не успела выполнить свою функцию.
«Кишка» уже выпуляла в стратосферу десятую водородную бомбу и солидно облегчилась, не на четыреста пятьдесят тонн, а гораздо больше, ведь она еще расходовала порох, причем в гигантском количестве. Это была почти треть имеющегося на борту запаса зарядов, первая двузначная цифра по десятибалльной шкале. Одиннадцатый заряд подали на место, однако ствол уже начал перегреваться, пушка теряла больше времени на охлаждение и продувку. А торпеда была уже рядом. Она воткнулась в борт и лишь микросекунды отделяли срабатывание ее контактного взрывателя от подрыва, когда из капсулы-рубки пришел запоздалый импульсный код на залп. Фазы почти совпали, но все же торпеда бухнула раньше. Подводный гигант получил пробоину во внешнем стальном корпусе в десять на десять метров – это сработал специальный металло-прожигающий взрывчатый состав. Даже для гигантского корпуса это было солидно, но не так опасно в течении первых секунд, хуже было – повреждение внутреннего титанового корпуса, всунутого в основной в качестве матрешки. Бурный поток, гонимый сверху в сторону кормы, выдавился вовнутрь стальной оболочки, создавая непредусмотренный заранее реактивный момент. Вся «кишка» рывком изменила положение, становясь на дыбы и при этом оседая назад. Огромная лодка встала вертикально как карандаш. А тяжелый снаряд уже шел по стволу вверх. Согласованность механизмов нарушилась, ведь взрыв удачно перерубил еще и несколько высоковольтных командных кабелей. Сидящий на выходе соленоид обесточился, не выдав на болванку дополнительный ускоряющий момент. В этот миг сработала торпеда преследователь собственного производства – она умудрилась нырнуть в вырытую предыдущим зарядом дыру и уже тут жахнуть по-настоящему. Лодку снова тряхнуло и она успела изменить положение еще чуть-чуть. Однако на покидающем ее снаряде это последнее совсем не сказалось, он уже находился в свободном полете, но летел сам не зная куда, к тому же с недостаточным ускорением.