– Закройте свои поганые рты! – заорал он. – Сейчас разберемся, что вы тут науправляли без присмотра. Где министр тотальной обороны?

Он разыгрывал заранее разработанную комедию, еще позавчера в своей загородной резиденции, где Император выжидал удобного момента, чтобы воскреснуть, Кит доложил ему о гибели десяти-звездного маршала. Новый центр власти укреплял свои позиции, устраняя верных сообщников бывшего правителя. Теперь Кободи Морот вторично, у всех на виду, доложил ему о «случайном» попадании кавалькады министра под огонь орудий родной армии. Тезка тридцати императоров недобро ухмыльнулся.

– Так, не уберегли. А где заместитель начальника полиции вице-генерал Грави?

Император стал злобно обводить взглядом присутствующих, а люди Кита уже вырвали с его места генерала и волокли его к ожившему покойнику, о смерти коего было сообщено шесть дней назад по всем каналам новостей, в том числе и контролируемых повстанцами. Телохранители Грави попытались вмешаться, но их действия были нейтрализованы, приставленными к спинам иглометами.

– Что скажете в свое оправдание, генерал? – хищно спросил Император. – Почему эти смутьяны Мятой смогли захватить дворец и всю нашу столицу?

Генерал попытался, что-то ответить, но это выглядело слишком жалко.

– Не хочу слушать эту чушь! – гаркнул наследник крови. – Руган, сделайте с этим предателем что-нибудь.

– С удовольствием, – ответил Руган, абсолютно не кривя душой.

Затем он, легко и с наслаждением, свернул вице-генералу Грави шею. Все замерли.

– Объявляю свой первый указ на сегодня, – среди гробового молчания, прогнусавил Император. – Кем у нас был этот мятый гад? – спросил он в сторону.

– Вторым уполномоченным внутреннего порядка Пепермиды, – подсказал кто-то сзади.

– Поскольку теперь нет ни первого, ни второго уполномоченного, Руган назначается первым. Всем все ясно?

Ай да я, присвистнул про себя Руган и поклонился.

42. Стены городов

Гигантские самоходные орудия все еще продолжали обстрел, иногда делая перерывы, то ли на обед, то ли просто перекурить. Несколько пушек долго обрабатывали дворец-пирамиду, но огромное древнее строение, смело противостояло бетонобойным сверхзвуковым болванкам, лишь иногда, особо удачливым попаданием, удавалось вырвать из закаленного временем материала приличный кусок камня или толстой мраморной облицовки. Это было новое ощущение для старинной постройки, столь большие калибры никогда еще не тревожили эти отвесные стены, отшлифованные канувшими в историю мастерами. А вот дворцу-вершине не повезло, когда сразу три боеприпаса объемного взрыва выпустили свою смертельную начинку в его внутренность, пройдя насквозь уникальнейший на планете сферический купол, а затем независимо, но одновременно, подожгли ее: создавшаяся волна перепада давления сжала памятник архитектуры, и громадные колонны повалились друг на друга как спички. Канониры, сотворившие это чудо-разрушение, были истинными чародеями, им было чем гордиться, выпущенные ими «остроклювые птички» вошли в крышу вертикально сверху и синхронно: учитывая разницу в высоте нахождения стрелков и цели, это была поистине умелое попадание. Пушки не трогали заводы, видимо по верховно-данному указанию, но когда они вплотную взялись за жилые рабочие районы, их видимая мощь достигла апогея. Кварталы исчезали подобно театральным декорациям.

Однако, танкисты, покрытые потом, почти оглохшие и очень нервные от постоянной вибрации, тем не менее, ощущали себя в полной безопасности со стороны истребляемого противника. В душе они упивались своей мощью. Их не мучила совесть, они работали по указанным площадям, а не по конкретным целям, результаты своего ратного труда они не наблюдали, так что каждый из них мог думать о местах взрывов все что душе угодно, и представлять зону попадания какой-то абстрактной точкой, имеющей отношение к геометрии, но не к настоящей жизни. Происходили лишь разговоры, усиленные наушниками шлемов, примерно такого содержания:

– Восьмой, сделайте десятиминутную паузу! Можете перекурить. Пусть воздушный разведчик оценит эффективность.

– Восьмой, десятый, одиннадцатый! Вам азимут два. Возвышение семьдесят. Заряд подкалиберный. Количество пять. Как поняли?

– Сотый, восьмой вас понял. Азимут два, возвышение семьдесят. Подкалиберный.

Никто из генералов и тем более их подчиненных не подозревал, что расплата-развязка приближается к ним совсем с нового направления. В штабе Большого Совета Революционных Армий долго спорили, предупреждать противника об ответном ударе или же нанести его внезапно. Но тысячи трупов на улицах и в неглубоких подвалах зданий-скелетов требовали жестокого возмездия этим неуязвимым людям-машинам. Там под слоем почвы, на глубине пятидесяти метров, управляемый по проводам, простой промышленный механический крот-копатель, используемый обычно для прокладки кабелей и труб среднего диаметра, делал нору-ход полуметрового профиля. Он рыл медленно, так как умел. Своей задней частью, он упирался в трубу-опору, периодически наращиваемую очередным десятиметровым звеном. Он копал очень долго, но почти любая робота, а эта в частности, имеет окончание.

– Судя по сейсмо-датчику, мы добрались до позиции, – доложил по радио один из техников. – План без изменений?

Люди, ведущие управление кротом, находились под землей в одном из аппендицитов-ответвлений пневмо-тоннеля, не функционирующей транспортной системы города.

– Начинайте подавать заряд, – услышали они в наушниках.

В отличие от обычных своих похождений, когда он в конце своего маршрута выбирался из земли и попадал в ласковые руки обслуживающего персонала, в этот раз кроту не повезло. С тыла его подпер, поданный по трубе нейтронный боеприпас малой мощности и насовсем отрезал путь к отступлению.

В это время, по открытым каналам связи, повстанцы обратились к Правительственному Комитету и генералам руководящим осадой столицы.

– По имеющимся в распоряжении Совета данным, вы планируете химическую атаку.

Снаряды с нервно-паралитическими внутренностями, действительно уже поступили в наличный арсенал. Это были специальные крупнокалиберные контейнеры с десятками тысяч полусантиметровых шариков внутри, наполненных высокотоксичной отравой. Правительство запоздало решило, что обидно разрушать столицу целиком, гораздо приятнее вытравить ее мятежное население.

– Штаб Революционных Армий предупреждает: если это оружие начнет применяться и, кроме того, если обстрел города не прекратится в течение суток, мы будем вынуждены прибегнуть к ответным мерам.

– Они блефуют, – сказал командующий ударных наступательных сил (КУНС) Баркапазер. – У них, почти наверняка, есть боеголовки, но нет специалистов и главное – средств доставки.

– Вы думаете? – озадачено спросил господин Ним.

– Могу заключить пари, – самоуверенно закончил командующий.

Через час химический снаряд, заходя в пике, распался над районом Цинтагма. Бесчисленное количество шариков со специальной резиновой оболочкой, подчиняясь гравитации и теории вероятности, спланировали на еще не разрушенный квартал. При касании какого-либо препятствия, будь-то крыша или стекломильметоловый тротуар, шарики подпрыгивали и поднявшись на полтора метра разрывались, выпуская смертоносный состав. Мало кто в нынешнее время прогуливался по улицам от нечего делать, все разумные люди давно сидели в подземных станциях пневмо, но все-таки район еще не подвергался обстрелу, а потому, некоторые невезучие оказались неудачниками до конца. Как только об инциденте узнали в Совете, пришел в действие уже утвержденный план.