— Ах! Это ужасно, — простонал Карлон. — Вы снова бредите мою рану.
— Ну, уж нет! Вы драматизируете.
— Как это я драматизирую? Смерть молодой, красивой пленительной женщины, дамы, которой покровительствовал Двор.. И отец д'Оржеваль… И при ужасных обстоятельствах.
— Вы были там и, насколько я знаю, ничего не сделали Единственный человек, который сделал гуманный жест, эк она, — указал Виль д'Эвре на Анжелику.
Два канадских сеньора, Грандбуа и Бовенар, давно уж» пытались вступить в разговор, но только сейчас они смогли вставить слово.
— Ну, о чем вы тут распелись? Преступление… Ее не убили. Бог милостив. Мы там были. Помните? Она убежала в лес, где ее растерзали волки. Но мадам де Пейрак пыталась спасти ее на пляже.
— Кстати, почему вы ее спасли? — спросил Бовенар повернувшись к Анжелике.
— Я этого никак не мог понять.
— А я — тем более, — сказала Анжелика.
Ей показалось, что она и теперь слышит душераздирающий крик Амбруазины. Она выпила большой бокал вина, чтобы прийти в себя.
— … Я не знаю, почему я это сделала. Может быть, потому что на пляже мы были единственными женщинами. Будьте милосердны, перемените тему.
— Ах, женщины! — воскликнул Виль д'Эвре. — Что представлял бы собой мир без вас? Он был бы лишен нежности, благодушия, очарования, капризов, неожиданных алогичных поворотов, в которых заключается секрет их обаяния.
— Этьен! Я обожаю вас, — сказала Анжелика, обнимав его.
— Это вино пьянит, — комментировал Карлон, рассматривая свой бокал на свет. — Я полагаю, что мы захмелели.
— И это в тот момент, когда истина должна была появиться на дне вашего бокала! — сказал Виль д'Эвре.
— Да… — Карлон хранил мрачный вил, — по правде говоря, герцогиню убили мы, поэтому нас и мучает совесть. Вы правы Виль д'Эвре. Вопреки своему желанию, я признаю себя соучастником преступления.
— Двух! — отрезал маркиз.
— Двух?! — подскочил интендант.
— Да. Одно — то, в котором упрекает вас совесть — убийство герцогини де Бодрикур. Второе, вы пьете вместе с нами весь вечер вино, предназначенное губернатору и епископу.
Я не знал его происхождения, когда садился за стол. Это не помешало вам пить и хвалить его.
Несколько мгновений интендант Карлон оставался удрученным. Видно было, что он пытается разобраться, как выйти из такой деликатной ситуации.
— Ах, зачем я пустился в это путешествие в Акадию? — простонал он.
— Да, почему? — спросил насмешливо Виль д'Эвре. — Это могу сказать вам я. Вы хотели сунуть нос в мои дела, помешать мне получить мои дивиденды. Вы представляли, что совершите турне в Акадию, как вы совершали турне в провинцию, чтобы поприжать бедняков. А Акадия — это совсем другое дело. Там не то обращение. Акадия вас потрепала, вы просто жалкий человек.
— Но не забывайте о границах дозволенного, — запротестовала Анжелика, приходя на помощь несчастному. — Этьен, вы очень злы. Не слушайте его, интендант. Мы выпили лишнее. Завтра вы протрезвеете и снова наберетесь смелости.
— Но вы не забудете, что здесь было сказано, настаивал Виль д'Эвре
—Забыть? Забыть Акадию! Если вы забудете, то я напомню вам я!
— Вы слишком строги с ним, Этьен.
— Э-э. Он строг тоже. Если бы вы могли знать его в Квебеке. Ведь он действует только по чьей-нибудь указке. Я не упущу случая взять реванш. Вы не знаете меня. Я, я могу быть очень, очень злым.
Мысли Анжелики блуждали. Ла-Рошель. Сон, грезы. Но сегодня жизнь начинается вновь. Она теперь в безопасности. Она под защитой человека, которого ничто не пугает. И он оградил ее своей любовью от всех бед. Почувствовав магическое притяжение, она поискала его глазами на том конце стола и, обнаружив Жоффрея, успокоилась. Колесо судьбы повернулось. Ей выпало счастье.
А он, воздавая ей должное, медленно поднял свой бокал в ее сторону и, казалось, повторял издали: «Давайте выпьем, выпьем! За здоровье короля Франции!» Она выпила и почувствовала, как по всему телу вместе с этим божественным нектаром расстекается радость и уверенность в триумфе Анжелика пила медленно. Она испытывала жажду, а вино было восхитительным. Его теплые волны ощущались в горле как бесконечный поцелуй. Она утоляла жажду и не могла утолить.
«Почему этот поцелуй?» — спрашивала она себя. Это казалось ей ненормальным, но она не жалела об этом. Она испытывала бесконечное удовольствие. Видение Ла-Рошели. Боли и радости, которые принадлежали только ей.
Рядом с ней Виль д'Эвре продолжал разговаривать сам с собой.
— ..Еще опаснее Карлона военный губернатор. Один из ваших злейших врагов.
— Однако он гасконец, как Фронтенак, как мои муж.
— Да, но он тип мрачный, скрытый. Он примкнул к партии отца д'Оржеваля, как когда-то его предки, во время Реформы.
— Разве он мог быть протестантом? Ведь он занимал такой высокий пост!
— Нет. Но он был сыном обращенного. А это хуже. Вот Сабина де Кастель-Морга — это другое дело. Она царила в городе, так как держала в руках массу дел. В меру благочестивая, она занималась благотворительностью, бывала в светском обществе. Милосердие и интрига были одинаково свойственны ее натуре. Находились и такие, кто считал ее злой и некрасивой. Я же-нет-так не считаю. Я люблю ее, как свою сестру.
Но мы поспорили, даже поссорились из-за ее сына Анн-Франсуа. Д'Оржеваль отсылал его на охоту с капканами на нагорье. Я возражал. Но она полностью подчинялась Себастьяну д'Оржевалю. Поговаривали, что она была его любовницей.
— Но ведь он иезуит! — возмутилась Анжелика.
— О! Знаете ли, эти иезуиты…
— Молчите, вы слишком много выпили. Вы злословите Она выпила еще. Вино было приятным и полностью утоляло жаж.ду, не опьяняя человека. Оно постепенно растекалось по языку, изо рта проникало во внутренности и возбуждало аппетит.
Анжелика почувствовала, как тепло расходится по телу и пожаром воспламеняет все ее существо.
Она должна была выйти. Свежий воздух охватил ее, успокаивая и опьяняя больше, чем вино. Во тьме покачивание корабля на волнах вызывало головокружение. Угли жаровни горели в ночи красными и золотыми огоньками, как отблеск вина. От жаровни поднимался запах жареного мяса.
Около батареи слышался смех. Там Кантор и Ванно развлекали девушек Короля. Пели матросы. Каждый понимал, что и часовые могут рассчитывать на лоток бургундского. Она сделала несколько шагов среди света и тени. Она была здесь, в чудесной компании г собственной тенью. Этого двойника подарило опьянение «Кто может одержать верх над тобой? — спрашивала Анжелика ее тень.
— Что рассказывает этот Карлон? Будущее принадлежит тебе! Ты обладаешь Любовью, ты обладаешь Красотой… Молодость еще продолжается. Бодрость, вкус к жизни, умение наслаждаться красивыми вещами, защита и покровительство мужчины, который тебя обожает… Стоит тебе только появиться в Квебеке, и ты его покоришь»