– Ты за Егора замуж собралась, чтобы расплатиться с долгами?
– Какая ты наивная! У Егора столько нет и не будет, – усмехнулась Ханна. – Меня поставили на счетчик, который крутится с бешеной скоростью. Речь идет уже не о миллионе, а о миллионах долларов. А Егор хоть и топ-менеджер крупной компании, но далеко не олигарх. Ловить олигархов у меня не было времени и возможности, а с Егором я к этому момент уже активно встречалась. Пришлось на него немного надавить, чтобы он сделал мне предложение. Его деньги меня вообще не волновали, но предстоящая свадьба стала отличной отмазкой, позволяющей тянуть время с возвратом долга и искать выход. Только деньги кредиторам не нужны. Это просто предлог, чтобы вынудить меня к сотрудничеству и пользоваться моей фирмой для поставки в Россию под предлогом фармпрепаратов наркоты. Моя мать умерла от наркотиков. Как я могу на это пойти? Но если я не соглашусь – меня убьют. Как я ненавижу вашу Россию! Я просто хотела делать бизнес! Просто бизнес, и все! Срок мне поставили до конца майских праздников. Время шло, я пыталась придумать выход и уже была на грани отчаяния, когда увидела тебя. Точнее, желтый плащ, а потом тебя. Ты шла по улице с пакетами из магазина. Я навела о тебе справки и поняла, что ты – идеальный вариант. Только у тебя был муж, который путался под ногами. Пришлось нанять красивую девку, чтобы убрать его с дороги. Она начинающая модель, но у девочки большое будущее. Красотке не составило труда вскружить твоему блудливому Алеше голову. Он, наверное, и рядом с такими феями не стоял, а тут вдруг добро само в руки приплыло. Но за «дольче виту» надо платить. Девочка желала на остров Афродиты, она капризничала, а у твоего мужа денег не было, но очень хотелось произвести на любовницу впечатление. К слову, я живу с ними в одном отеле. Если бы твой Алеша взглянул на список постояльцев, то, наверное, сильно удивился бы, увидев имя своей супруги. Настенька Мармеладова – мне нравится, как звучит твое имя. Я даже как-то мягче стала и сентиментальнее. Ты, я смотрю, тоже переменилась сильно. Ничего уже не осталось от прежней затюканной рохли. Поразительная магия имен.
– Кража из сейфа с твоей подачи случилась?
– Понятия не имею. Честно говоря, меня это мало волновало. Но все очень удачно получилось – не придется писать заявление об уходе. Паспорт я твой восстановлю, подам на развод и поеду в город на Неве. А для твоей настырной подружки Марины я приготовила письмо, после которого она навсегда потеряет желание с тобой общаться. Кажется, я все тебе рассказала. Время позднее, пора баиньки. Прости, ничего личного. Ты мне даже нравишься. Просто другого выхода у меня нет. Не бойся, больно не будет, – сказала Ханна и шагнула к Насте, пряча что-то за спиной. Совершенно очевидно, там был шприц с очередной дозой смерти. Настя попятилась.
– I’ve never seen you looking so lovely as you did tonight! I’ve never seen you shine so bright! – заголосила она высоким голосом, распугав уснувших птиц.
Ханна на секунду замерла, а потом расхохоталась, как ненормальная.
– Не трудись. Я подозревала, что вы с Егором меня пытались обдурить. Приехала на место гораздо раньше тебя, проследила за тобой и нанесла визит вежливости Егору в келью монахов сразу после твоего ухода.
– Ты убила его? – покачнулась Настя.
– Милая, ты ничего не путаешь? Егор утонул два дня назад в результате несчастного случая. Ладно, не расстраивайся. Шучу. Я сегодня невероятно щедрая: решила дать вам возможность проститься перед смертью и вместе уйти на небеса, точнее, под воду. Сейчас Егор в отключке, как и Карамзин. Только Валя больше никогда не очнется, а Егор с нетерпением тебя ждет. Идешь или нет? Решайся, я ведь могу и передумать.
– А как же деньги?
– Деньги? – приподняла бровки Ханна.
– Наследство Егора. Разве тебе помешают лишние деньги? Я могу помочь тебе их получить. Допустим, сделаю доверенность на управление имуществом на имя Анастасии Мармеладовой. Ханна пока официально жива и является вдовой погибшего. Значит, имеет полное право на его наследство. Завтра в русском консульстве оформим доверенность, и все. Я тебя обманула, российский паспорт я взяла с собой. Он в сейфе в моем номере. Я согласна на небольшой процент, – Настя отчаянно тянула время, ожидая появления Натали и Коноплянова, которые, по предварительным прикидкам, должны были приехать с минуты на минуту.
– Какая ты щедрая девушка! Очень тронута твоей заботой, но мне так понравилась мама Егора. Алла Григорьевна – чудо! Пусть деньги сына достанутся ей, на шляпки, – рассмеялась Ханна. – Обо мне можешь не волноваться. По дороге в город на Неве я обязательно загляну в Лондон, в гости к твоей мамочке, и утешу бедняжку. Она недавно, к несчастью, овдовела и получила в наследство от мужа скромный фамильный особняк в пригороде Лондона и коллекцию антиквариата, которая оценивается в пару миллионов фунтов. Думаю, она не обидит единственную дочку после своей смерти.
– Какая ты мразь! – не удержалась Настя. У Ханны все-таки получилось выбить почву у нее из-под ног. – Не смей трогать мою мать! Не смей, слышишь!
– Что с тобой? Почему ты вдруг о ней забеспокоилась? Надо было раньше о матери думать, глупая дура! Если бы моя мама была жива, я бы ноги ей целовала. Хватит болтать. Спускайся вниз, пока я добрая, – с угрозой сказала Ханна. – Или я спущусь одна и выкину твоего Егора в море прямо из кельи монахов, живого. Он только парализован, но все видит, слышит и соображает. Вообрази, какая страшная смерть его ждет.
– У тебя ничего не выйдет! – в отчаянии крикнула Настя. – Сейчас сюда приедут Натали и Саша.
– Не приедут. Они сладко спят у себя в номере. Карамзину пришлось их усыпить, чтобы без препятствий выехать на встречу со мной. Никто тебя не хватится до утра. А Карамзин через пару часов подохнет. Смерть будет выглядеть очень естественно, словно у него случился сердечный приступ. Настя, у тебя нет никаких шансов, но ты мне симпатична. Поэтому я обещаю вам с Егором легкую романтическую смерть. Я отправлю вас в последнее плавание на лодке, которая через пару часов затонет. У вас будет время побыть друг с другом перед смертью. В гроте потом найдут прощальную записку, написанную моей рукой. В ней сказано, что ушла я по доброй воле и прошу в моей смерти никого не винить. Твое тело, возможно, всплывет, а Егора – нет, придется отправить его на небо с грузом. Он ведь, по предварительной версии, утонул раньше тебя на два дня. Я все предусмотрела.
Настя покосилась на тело Карамзина, из шеи у него по-прежнему торчал шприц. В свете луны было видно, что в нем осталось немного лекарства.
– Это у тебя нет шансов, Ханна, – беззаботно сказала Настя. – Весь наш разговор записан на сотовый телефон, который я спрятала…
– …в оконную нишу церкви! – радостно закончила Ханна. – Я наблюдала за тобой издалека, а потом спустилась к морю и на лодке поплыла к пещере. Телефон я заберу на обратном пути. За велосипед тоже спасибо, он мне как раз пригодится, чтобы вернуться в отель.
– Ты про какую оконную нишу говоришь? – наивно приподняла бровки Настя.
Ханна напряглась и с беспокойством покосилась на окна храма. С места, где они разговаривали, телефона видно не было.